Рыцарь из ниоткуда. Сборник (СИ) - Бушков Александр Александрович - Страница 52

– А если мне на самом деле сто лет и я только прикидываюсь молодой?

– Быть этого не может, – сказал Сварог. – Я сам умею колдовать, так что…

– Колдовать ты не умеешь, – ответила она. – Ты просто выучил ровно столько, сколько тебе позволили, а это совсем не то… – Она рассмеялась, видя его легкую оторопь. – Теперь понимаешь, что такое – умение колдовать?

Вот видишь, и ты испугался…

– Ничего подобного, – сказал Сварог браво. – Я просто огорчился. Раз так, ты прекрасно понимаешь, что у меня на уме, и пошлешь ко всем чертям…

– Чтобы понять, что у тебя на уме, не нужно быть колдуньей.

– И что? – Сварог вопросительно поднял брови.

– И ничего, – засмеялась она. – Любая колдунья – еще и женщина. И если ей не сто лет… – Она протянула руку. – Пошли в круг?

И они вошли в круг, понеслись в хороводе вокруг костра. Сварог выделывал руками и ногами совсем не то, что остальные, но никто не обращал внимания. Главное было – попасть в ритм, не сводя глаз с ее улыбающегося лица, и это оказалось не так уж трудно. Труднее было уйти с площади незаметно.

До рассвета весь мир был лишь нежным теплом и запахом сена.

…Сварог пошевелился, зашуршало пахучее сено. Узкое горизонтальное окошко под самым потолком давало достаточно света, чтобы он мог рассмотреть ее лицо, ставшее строгим и печальным.

– Вот и все, – сказала она тихо, мягко отстранила Сварога, когда он потянулся к ней. – Вот и все…

– Но… – сказал он и замолчал, совершенно не зная, что еще сказать.

– Вот и все. Ты, конечно, можешь сказать, что безоглядно меня полюбил и непременно вернешься ко мне после ратных трудов… но ведь это будет не правда, верно?

– Верно, – сказал Сварог. – Я и сам не знаю, что со мной будет завтра…

– Вот видишь. Что бы с тобой ни случилось, сюда ты уже не вернешься.

А если и вернешься, то только для того, чтобы вновь остановиться на ночь и утром ускакать дальше, на сей раз навсегда. Так что не нужно ничего обещать. Благо оправдываться не за что.

– Неловко как-то…

– Потому что ты еще не освоился в этом мире. Откуда ты, я не знаю, но чувствую – из страшного далека… Ни в чем себя не упрекай и не старайся усмотреть сложности там, где их не должно быть. Нам было хорошо – вот и все. – Она натянула рубашку на плечи, стянула шнурком на груди, ласково провела ладонью по щеке Сварога. – Нам было хорошо… Правда, мне еще и тревожно. Что-то недоброе впереди. Но здесь ничего иного впереди и ждать не может…

– Почему же вы отсюда не уйдете? – спросил Сварог.

– Потому что Фиортену – три тысячи лет. Когда-нибудь мы уйдем, но это будет в предпоследний миг… Понимаешь?

– Понимаю, – сказал Сварог. – А вы успеете почувствовать, что пришла пора?

– Успеем. Береги себя. Возьми. Не знаю, в какого бога ты веришь, но это всем помогало…

На черном шнурке покачивалась каменная фигурка, вроде бы изображавшая человека, но настолько окатанная, словно бы оплавленная временем и прикосновениями бесчисленных рук, что не понять уже, кого она в незапамятные годы изображала.

– Повесь на шею.

– Что это?

– Это алар. Дух-покровитель из тех времен, когда здесь еще не было Фиортена, когда лары еще не ушли за облака. Их находили в старых курганах, насыпанных еще до потопа и Шторма.

– До чего? – спросил Сварог.

– Ох, ничего ты не знаешь, я вижу… Шторм – так называется череда катастроф, войн и несчастий, предшествовавших уходу ларов в небеса и упадку на земле. А потоп случился лет за пятьсот до Шторма. Надень на шею.

Теплый, правда?

– Теплый…

– Он станет холодным, когда тебе будет грозить опасность большая, нешуточная. Уберечь не сможет, но предостережет…

Сварог надел шнурок через голову. Теплая фигурка скользнула на грудь, пониже креста.

– Спасибо, – сказал он.

– А теперь иди. Тебя уже заждались. Где твой меч?

Сварог растерянно зашарил вокруг, разбрасывая сено, наткнулся на ножны.

– Ну вот, – засмеялась она. – Сразу видно, что ты нездешний. Меч всегда должен лежать под рукой…

В воротах Сварог обернулся к ней, хотел сказать что-то нежное и серьезное, но не нашел слов.

Женщина прижалась к нему, гибкая, сильная, теплая, крепко поцеловала и отстранила, заглянула в глаза:

– Иди и не оглядывайся. Мужчины не должны оглядываться, иначе выйдет не к добру…

Сварог быстро шагал мимо просыпавшихся домов – зевали и лениво ворчали на него кудлатые собаки, в хлевах мычали коровы, в кухнях гремела посуда. Вставало солнце, и он вдруг вспомнил, что так и не узнал ее имени, да и свое не называл, но возвращаться, понятно, не стал – чувствовал, что этого никак нельзя делать. Да и не нашел бы дороги. Он прекрасно помнил ее голос, ее запах, ее тело, но дороги назад не нашел бы, как ни старался, не помнил ворот, мимо которых только что прошел, улочек, в которые только что сворачивал. А ведь забывчивостью он никогда не страдал…

У деревенских ворот его ив самом деле ждали возле оседланных коней все шестеро спутников. Обошлось без мужских шуточек вслух, только боцман Блай хитро подмигнул – левым глазом, правым, левым, правым.

– Ну, приятное позади, – сказал капитан Зо. – Впереди теперь, увы, одно полезное, то есть насквозь опасное. По коням!

Он первым въехал в ворота и приказал:

– Рысью… Между прочим, в окрестностях и в самом деле болтались харланские конники, десятка два. Но очень быстро убрались в сторону Храма Ашореми. Что доказывает: Басс постарался на совесть.

Капитан Зо остановил коня, протянул руку:

– Ну вот, милорд. Добро пожаловать в Ямурлак. Вон там, где торчит истукан, Ямурлак и начинается.

Покосившийся каменный истукан с полузатершимися древними письменами на груди торчал на обочине дороги, и не было никакого зримого рубежа – одна и та же земля по обе стороны незримой черты, одна просторная долина с синей каемкой гор вдали, лес и дорога. Только мерные столбы оказались другими – не круглые столбики с государственным гербом, а каменные шары.

Зловещая слава Ямурлака, страны злых магов, безвозвратно ушла в прошлое уже вскорости после Шторма. В отличие от Хелльстада, местные твари были гораздо менее опасными, и на них с превеликим удовольствием отправлялись охотиться окрестные сорвиголовы. А населяли Ямурлак в основном самые обычные люди, хоть и баловавшиеся нехорошей магией. Так что предпринять против них лихой поход тоже считалось своего рода хорошим тоном, причем никто не собирался на отвоеванных землях селиться, дружины удальцов вторгались сюда, чтобы пожечь и порубать в свое удовольствие, а потом уйти на полном галопе. Такие привычки, а вдобавок и странные, неизвестные за пределами Ямурлака эпидемии, довольно быстро страну обезлюдили, хотя еще лет триста назад, мимоходом упомянул Борн, здесь прозябала парочка городов и несколько деревень. Потом и их извели под корень последние искатели золота и экзотических редкостей, и окрестные короли всерьез задумались: а не поделить ли опустевший Ямурлак меж собою? Но тут грянуло нашествие Глаз Сатаны, и эту идею моментально отбросили. Ямурлак умер, как и населявшее его в древние времена зло. В земле и в мертвых городах, по достоверным слухам и преувеличенным россказням, таилось, правда, немало такого, чего и не стоит выкапывать и подбирать, чтобы не пожалеть потом. А по земле хоронились в глухих уголках крайне редко встречавшиеся образцы многочисленных некогда разновидностей нечисти – по-настоящему жуткие и грозные твари вымерли или старательно уничтожены, а то, что затаилось, было, конечно, опасным, но никак не подходило под категорию «неодолимое».

Примерно так можно подытожить знания на сей счет, вложенные Сварогу в голову под гостеприимной крышей Магистериума. О деталях и частностях тамошние технократы не позаботились. Так что вся надежда была на спутников.

Спутники держались настороженно, но не хватались за оружие при каждом шорохе. Проходил час за часом, долины сменялись перелесками, а те – нависавшими над дорогой скалами и урочищами, но ничего не происходило.