Пять секунд будущего. Морпех Рейха (СИ) - Тепеш Влад - Страница 36

То есть, я бы, конечно, поехал, но за мной вполне могут прийти парни из СБР, и на этом закончатся и лыжи, и ночные развлечения с Бруни.

Поэтому я просто включил тупого и сделал вид, что ни хрена не понимаю намеков. Ну а что, у меня осколок в голове, мне позволительно не понимать намеки.

— Понимаешь, я ненавижу холод и снег, — ответил я, — ты бы еще в Сибирь мне предложила сгонять на отдых. Я люблю солнце и море. Может быть, я и в морпехи пошел из любви к морю. Если ты ну очень любишь кататься на лыжах — тогда все понятно. А кто не любит лыжи и не умеет — что ему делать в Альпах? А моря ты не любишь?

Но Брунгильда, как оказалось, ненавидит жару точно так же, как я — снег и холод. Она, конечно же, не сдалась и принялась расписывать мне, как хорошо в горах: чистейший воздух, экзотика, никакой изнуряющей жары — и никаких шансов, что рядом всплывет подлодка ацтеков.

— Ха, напугала ежа голой задницей! С ацтеками я уже встречался, и для них это закончилось намного хуже, чем для меня! А если серьезно — душа рвется к морю. Хотя бы на ту самую недельку, пока ты будешь входить в форму для лыж. И вообще, загостился я тут у вас. Уже и Харриман на меня волком смотрит, и твой отец недоволен, что я не желаю впрягаться в его войну с Райнерами… Как-то неуютно мне тут стало.

Если повезет — Бруни Харриману припомнит, как он лишил ее моего общества. Хотя скорее нет: она незлопамятная.

В общем, поехал я в Хорватию, ненавидя в душе Райнеров, СБР, Харримана, графа и весь Рейх: увы, больше я с Брунгильдой не увижусь, мой план не включает в себя возвращение в Рейх. Я не знаю, что буду делать дальше, в Российской империи меня не встретят с распростертыми объятиями. Возможно, как-нибудь переберусь в Испанию или Грецию. Или в Болгарию как вариант. Короче говоря, куда угодно, где нет союзнических отношений с Рейхом. Можно в Швецию или Норвегию — там меня примут благосклонно, ведь оккупация Норвегии Рейхом случиться не успела, эти страны ценят свой нейтралитет и спецслужбам Рейха там зеленого света не будет.

Как жить дальше? Ну, я могу играть в казино. Рулетка не вариант, там шарик долго катается, а вот та игра, где длинный стол и надо бросать кубики — в самый раз, ведь кубики бросаю я и для меня это предопределенное будущее. Конечно, в казино следят за удачливыми игроками, так что главное знать меру, много не выигрывать и не заходить часто в одно и то же казино. Если я буду выигрывать несколько тысяч раз в пару месяцев — уверен, даже не попаду в поле зрения служащих казино. Главное, чтобы этих самых казино было много и я мог выигрывать везде понемногу, редко светясь в одном и том же месте повторно.

Выехал я скромненько, рейсовым автобусом, здоровенным и двухэтажным, который шел по идеальному автобану настолько плавно и тихо, что заснуть не составляло проблемы. К вечеру почти доехал до границы, но заснул: на границе разбудят, если что.

Было опасение, правда, что могут не выпустить из страны: следствие, я свидетель, все такое. Ну да тут я уже ничего не поделаю, только надеяться, а лучше вздремнуть, дабы напрасно не терзаться.

Проснулся я оттого, что меня разбудила проводница. Да, на рейховских дальнерейсовых автобусах кроме двух водителей есть еще и две проводницы и небольшой буфет. В меню, правда, были только сэндвичи и напитки, но, черт возьми, это автобус, а не лайнер.

— Гутен морген, герр Нойманн, — сказала она, — а вернее, гутен таг! Мы на месте!

— Это где? — спросонья не врубился я.

— На магистральной автостанции города Сплит, — бодро сообщила она.

— А граница?

— Так ночью проехали.

Нехорошая новость. Если немцы ездят в Хорватию без какого-либо досмотра — то в этой стране наверняка полно разведки Рейха. Просто потому, что можно и проехать самому, и провезти что угодно, включая разобранный пулемет.

Конечно, билеты для меня взяли на мое имя, в автобус я садился по паспорту, предъявив его сканеру, так что данные на пассажиров есть в бортовом компьютере автобуса, водитель может предъявить их на таможне за одну секунду, автоматически. Но досмотр? В моей сумке личных вещей и снеди разобранный штурмгевер бы не поместился, а вот разобранный «шмайсер» — только так. И у меня никто бы его не нашел.

В таких невеселых думах я выбрался из автобуса, еще не подозревая, что это были только ягодки, а реальное огорчение меня еще ждет впереди.

Магистральная автостанция — это как аэропорт, но для автобусов, громадное такое здание с собственной дорожной развязкой, отелем и увеселительными заведениями. Выход ведет на меньшую автостанцию, откуда уже можно добираться куда надо маршрутками, обычными автобусами и такси. И вот у самого этого выхода я заметил человека в повседневной военной форме. А в руках он держал лист формата А3 с крупной надписью от руки.

«Герр Нойманн».

И пока я смотрел на него, заметив у него характерную пилотку, орлы в петлицах и на рукаве и нагрудный знак, тоже с орлом, он и сам меня увидел.

— Гутен таг, герр Нойманн! — широко улыбнулся он во все тридцать два зуба и отдал мне честь.

— Гутен таг… А вы вообще кто?!

— Унтер-офицер Книспель, — радостно доложил он, — морская пехота!

И тут я вспомнил шутку о ленивце, который ночью сбежал из зоопарка и наутро был найден в пяти метрах от ограды.

Трындец как далеко я сбежал.

Хорошо живет на свете…

На стоянке у станции нас ждал армейский внедорожник с водителем, рядовым морской пехоты по имени Ганс. Этих двоих за мной прислал командир местной части морской пехоты по указанию прямо из Центрального управления корпуса морской пехоты, и в машине я увидел два штурмгевера в креплениях. Иными словами, служащие вермахта гуляют по Хорватии прямо с оружием. Ой я дурак, думал, скроюсь тут. Ага, уже скрылся, вот сейчас сяду в джип вермахта — так вообще не отыщут…

— Слушайте, парни, я что-то призабыл, это же другая страна, нет? У нас тут база?

— Это все ПСБО, — пояснил мне Книспель.

— ПСБО? Что это?

— «Пожалуйста, Спасите Беспомощных Оболтусов»! — со смехом ответил Ганс.

— Вообще формальная расшифровка — «пакт о совместной береговой обороне». Но «пожалуйста, спасите беспомощных оболтусов» больше соответствует сути, — пояснил Книспель.

Пока мы ехали к набережной, Книспель ввел меня в курс дела. ПСБО — соглашение, по которому Рейх помогает дружественным государствам оборонять берега от набегов ацтеков, предоставляя оборудование, технику, военных специалистов и военные части. В том числе на входе в Сплитский пролив находится гидроакустическая станция, построенная и оснащенная Рейхом. Обслуживает ее военное подразделение, состоящее из немцев, имеется в том числе взвод СС. При станции находятся два противолодочных катера, в порту — противолодочный крейсер, все три корабля немецкой постройки, переданные хорватам на очень льготных условиях. И в самом городе расквартированы две роты морской пехоты, а у самого залива есть «аэродром подскока», на котором находится готовый к взлету противолодочный цеппелин.

Такой интерес Рейха объясняется просто: в Сплите немецких туристов больше, чем любых других. При власти в Хорватии находится партия «здравомыслящих», то бишь прогерманская, а городские власти Сплита, следуя стратегии привлечения в город частей вермахта, добились не только высокой популярности курорта у граждан Рейха, но и существенного притока состоятельных хорватов, которые чувствуют себя очень даже уютно в присутствии значительных военных сил и охотно покупают в городе элитную недвижимость.

Их уверенность в своей безопасности имеет на то основания: на подходах к городу военно-морские силы хорватов не раз обнаруживали подлодки ацтеков и несколько из них успешно потопили. Единственная субмарина, которая добралась аж до Сплитского пролива, была обнаружена гидроакустической станцией, после чего противолодочный катер уничтожил ее с первого сброса глубинных бомб.