НЧЧК. Дело рыжих - Астахова Людмила Викторовна - Страница 6

– А не попить ли нам кофейка, леди Нолвэндэ? – почти игриво спросил он бледную и окончательно сникшую девушку. – Я пью без сахара. Тем более его все равно нет. Забыл купить.

Он громко-громко подумал: «Нол, приготовь кофе, пожалуйста! Ну, будь другом? – специально, чтобы графомагиня его услышала, и добавил тоже мысленно: – А я никому не скажу про горчатку, ага»

И подмигнул девушке синим, красивым до невозможности и бесстыжим глазом.

Ах, ты ж…

Слов банально не хватило. Ни в маминой квенье, ни в папулином синдарине не нашлось бы достойного эпитета для этого… Гада!

Так позорно засыпаться… Откуда он про горчатку-то узнал, а?! Я же тихонько жевала, деликатно так…

Еще пару мгновений мамин нолдорский темперамент боролся с папиным синдарским самоконтролем. Папины гены победили. Ура. И в самом деле, кто я такая, чтоб тявкать на легендарного и прославленного… и моего непосредственного начальника, к тому же! Нет, уж чему-чему, а соблюдению субординации меня дома хорошо обучили. Если старший говорит «лягушка», начинаем квакать и прыгать! А вот переходить на мысле-речь так уж сразу, так уж запросто – это дурной тон. Это, знаете ли, невместно. Не настолько мы хорошо знакомы.

Ладно, чего уж там…

Пойду делать кофе. Тем более, что и мне не помешает… не поняла-а… А где кофе? Это – кофе?!

Чуть ежась под насмешливым взглядом прославленного и легендарного, я брезгливо понюхала содержимое местной жестянки и не выдержала, фыркнула и полезла в свою сумку. Плевать, что он там себе подумает! Готовить, а уж, тем более, пить эту бурду я не стану. Даже несчастный зомбик пах приятней!

Да-да, я прекрасно знаю, как это выглядит! Приехала тут этакая столичная штучка и с ходу начинает морщить носик и нудить: «Прови-и-инция-а…» Но кофе – это святое! Если уж у меня есть с собой пачка стопроцентной харадики (специальная обжарка, тонкий помол, для джезвы, хотя можно и в чашку заварить), так зачем же растворимым суррогатом травиться?

Вот в чашку я его и заварила, отметив для себя, что неплохо бы кофеварку сюда притащить. Бедняга, как он тут обитает? Ни кофеварки, ни плитки, даже чайника нет! Банка и кипятильник – это сурово…

– Угощайтесь, пожалуйста, – я церемонно поднесла начальству чашку и улыбнулась как можно милее.

И поставила такой сильный блок на мысле-речь, как только могла. Нечего тебе в моих мозгах делать, дорогой шеф.

Дорогой шеф неопределенно хмыкнул и уткнулся в чашку.

– Я видео на диск солью – или нельзя?

Начальство заинтересованно приподняло бровь.

– Видео?

– Ну да. Я писала вскрытие и фотографировала тоже. Качество, правда, телефонное… но, может быть, пригодится? Если мой шнурок к этой машине подойдет, конечно… – тут я засомневалась. Судя по возрасту местного компьютера, шнурок мог и не подойти. Сей агрегат, похоже, в прошлую Эпоху собрали.

Ну, ничего. Зря, что ли, мамочка мне свой ноутбук подарила? А я его перла сюда за столько лиг?

Нет-нет, вы только не подумайте, что я – супер-крутой специалист в области умной техники! Из Военно-Технического Университета им. Куруфинвэ Феанаро меня тоже выгнали! Со второго курса. Но ведь я же все-таки нолдэ по мамочкиной линии, так что любовь к железкам у меня, можно сказать, в крови.

Глава 2

Все-таки от стажеров, особенно поначалу, есть огромная польза. Они безропотно выполняют всю черную работу, стараются угодить и угощают всякими домашними разносолами и деликатесами.

Эрин с нескрываемым наслаждением цедил ароматнейший и ОЧЕНЬ дорогой кофе, вкус которого за давностью лет успел истереться даже в его эльфийской бездонной памяти.

Чашечка харадики да под сигаретку! Ух! Жизнь однозначно и стремительно налаживалась.

Пока что от леди Нолвэндэ исходили исключительно забота и внимание, как и от всех остальных предыдущих практикантов. Это потом они садятся на голову, свешивают ножки и никакого спасу от них нет.

Кстати, ножки у эльфийской девы, ну, те самые, которые со временем будут свисать с плеч Эринрандира (в переносном смысле, естественно) очень даже ничего – стройненькие, длинненькие и весьма соблазнительные, отметил про себя энчечекист. Прелестные ножки, на которые в течение следующего календарного месяца будет ходить любоваться все мужское население конторы, начиная от орков-дежурных, заканчивая бравыми гоблинами из внутренней службы безопасности. Еще примерно полгода в курилках будут вестись бурные обсуждения всех видимых и невидимых невооруженным взглядом достоинств Нолвэндэ, а так же делаться ставки на то, как скоро Эрин с ней переспит. Профессиональная этика требовала соблюдать субординацию в этом вопросе особо щепетильно. Непосредственному начальнику предоставлялось преимущественное право завести шашни с подчиненной. При обоюдном согласии, само собой. И так как с предыдущими практикантками спорщики обломались, то тотализатор будет работать с максимальной продолжительностью.

Эрин специально думал особенно громко, преследуя сразу несколько целей. Во-первых, по-эстетски насладиться нежнейшим розовым оттенком румянца смущения на щечках и ушках новенькой (эльф он романтичный или меркантильный до мозга костей хоббит, в конце концов?). Во-вторых, предупредить барышню насчет будущего, неизбежного как закат и рассвет, ибо работа в мужском коллективе имеет свои особенности. Чтобы потом не рыдала и не бегала жаловаться, когда услышит за спиной громоподобный троллий шепот: «Какая у цыпочки попка! Вах! Персик!» А в-третьих, чтобы знала, что пользоваться своим специфическим «преимуществом» Эринрандир не собирается. У него и более серьезных неприятностей по жизни хоть… ухом ешь.

– Спасибо, Нол, кофе был отличным, – похвалил девушку Эрин.

И тут обнаружилось, что, распивая кофеи и стращая бедную эльфиечку злобным призраком мужского сексизма, он не заметил, как снова выкурил три сигареты подряд, невольно устроив тотальное задымление служебного кабинета.

– Ох, прости! Я не подумал. Сейчас проветрим.

Пришлось открывать настежь окно и долго махать первыми подвернувшимися под руку папками, чтобы несчастная практикантка смогла отдышаться и откашляться.

– Какая толстая книга!

Не обратить внимание на огромный фолиант в кожаном переплете с полустершейся позолотой на корешке, которую пришлось переложить с подоконника на стол, чтобы открыть окно, было нельзя. Книга-монстр производила колоссальное впечатление на посетителей. Пудовый бумажный «кирпич» под названием «Операционная система Мандос ХР» даже издали внушал душевный трепет, и мало кто решался её открыть.

– А зачем она вам? – задала Нолвэндэ резонный и ожидаемый вопрос.

– Во время допроса зажимаю яйца подозреваемому, – усмехнулся Эрин с самым зловещим видом. – Для облегчения процесса дознания.

На самом деле, у книженции имелась более прозаичная и менее романтичная функция – она заслоняла собой щель в раме окна, спасая хозяина кабинета от неприятных и совершенно неполезных для здоровья сквозняков. Ну и еще, когда бюрократическая чиновничья машина доводила Эринрандира ап-Телемнара до припадка бешенства, «Мандос ХР» швырялась со всего маху на пол, отчего в кабинете у Ытхана Нахыровича, расположенного этажом ниже, с потолка сыпалась штукатурка и опасно качалась люстра. И тогда грозное начальство точно знало, что пора перестать закручивать гайки. И переставало.

– Иногда делать ЭТО дверью не очень удобно, – с еще более серьезным выражением на лице пояснил эльф-следователь.

Нолвэндэ поёжилась, но возможно, это было от холодного сырого воздуха наполнившего кабинет. Маленькая дрянь поставила весьма профессиональный мысле-блок, и вычислить её подлинные чувства было невозможно.

– Ну вот. Вроде бы дышать тебе будет легче. В следующий раз не жди, пока сработает противопожарная сигнализация, а сразу окно открывай. Ага? – заявил Эрин. – Повеселиться мы повеселились, а теперь займемся работой. Перечитай показания Горбатого и скажи мне, где он врал.