Моя Мия - Коваль Лина - Страница 14

– Вы по-моему в клуб собираетесь? – спрашивает тётя Настя, внимательно изучая нас попеременно. – А ты за рулём?

– Не люблю алкоголь, – морщится Лёва.

– Расслабляться тоже надо, но это дело каждого, – постановляет папа.

– Клуб, – мечтательно произносит Громова. – Когда мы сходим?

– Началось, – закатывает глаза с улыбкой дядя Андрей.

– Я хочу танцевать. Элина, пообещай мне, что как только ты родишь и немного освоишься в роли матери четырёх детей, мы девчонками пойдём танцевать?

– Конечно, пойдём, – подтверждает мама, выставляя перед Лёвой фарфоровый чайник и красивую чайную пару. – Сахар, – пододвигает стеклянную вазочку.

– Спасибо, – кивает Демидов.

Чувствует себя вполне раскованно, несмотря на кучу незнакомых людей. Я бы терялась, руки заламывала. А он как скала спокойный. Это вызывает восхищение.

Слежу за движениями его пальцев, помешивающих чай.

– Зря я клуб продал, – замечает папа и получает шутливый тычок от мамы. – Придётся арендовать для вас на вечер.

– У вас денег не хватит, – подначивает тётя Настя.

– Скинемся с Глебом и Долинским. Они побогаче будут.

За общим полушутливым разговором протекает ещё минут десять, прежде чем громко хлопает входная дверь. Шум голосов тут же стихает.

– Мирон? – удивлённо восклицает Громова. – Ты вроде не собирался?

– Всем привет, – произносит Мир и окидывает взглядом всех присутствующих, зависая на Демидове.

Прозрачные глаза темнеют, и он резко подаётся вперёд.

Зажмуриваюсь и снова размыкаю веки. Сердце отдаёт в рёбра, потому что я не видела его кучу времени, а он ни капельки не изменился.

– Мирон, – протягивает открытую ладонь Громов. – Встречались раньше, но лично не знакомились.

– Лев, – отвечает невозмутимо мой спутник.

– Ужинать будешь? – обращается к Мирону мама, поджимая губы и неловко поднимаясь.

– Нет, но спасибо, – мотает головой Мир и смотрит прямо на меня. – Я к Мие.

– Ко мне? – удивлённо разворачиваюсь, пребывая в панике.

– Да, – его лицо напряжено, но, пожалуй, замечаю это только одна я. – Мне нужны лекции по проектной графике.

– А-а-а, да, – подпрыгиваю с места, извиняясь глазами перед Лёвой. – Прости, я совсем забыла тебе отдать.

В полнейшем молчании выходим из кухни. Поднимаюсь по лестнице, чувствуя, как по обнажённой пояснице распускаются мурашки оттого, что он пялится, неотрывно следуя за мной.

Зачем? Я бы спустила ему эти проклятые лекции на первый этаж.

Зайдя в комнату, Мирон плотно прикрывает дверь и опирается на неё спиной, складывая руки на груди. Молча наблюдает, как я ищу его тетрадь в стопке на столе.

– Просто чудесно, – ворчу шёпотом, закусывая губу.

Раздражение, которое начинает распространяться в воздухе, немного обескураживает и ошеломляет.

– Вот она, – отыскиваю наконец-то. – Прости ещё раз, – несусь к двери.

Мир отшвыривает вручённую ему тетрадку и хватает меня за руку:

– У вас всё серьёзно?

Впиваюсь глазами в строгое лицо.

– Ты о чём? Отпусти, – пытаюсь освободиться.

Что за реакция?

Он ведь сам признался в любви к своей рыжей, так пусть катится ко всем чертям.

Вдруг осознаю, мне совершенно всё равно, что он думает. Злюсь дико, извиваясь и упираясь свободной ладонью в твёрдое плечо и сгребаю тонкую футболку пальцами.

Следующая сказанная им фраза, срывает крышку с моего терпения и заставляет взорваться:

– Ты всё мне назло, да?!

– Отпусти меня, придурок? – шиплю, впиваясь ногтями в плечо.

Шумно дышу и недостаточно замахнувшись, пинаю ему между ног. Приём, которому он же меня и учил, между прочим.

– Пфф, – отпускает Мир. – Так и не можешь бить нормально, Карамелина.

Хватает за локти и, протащив пару метров, сваливает моё тело на кровать, придавливая сверху собой.

Чёрт тебя дери, Громов.

Надо сказать, в детстве мы постоянно таким образом дурачились. Но… сейчас-то постарше стали и эмоции совсем другие. Ещё пару лет назад внизу живота не собирался жгучий сгусток, а его каменное достоинство не упиралось мне между ног.

Тогда было не так… возбуждающе. А сейчас закусываю губу и пытаюсь выскользнуть, но Мирон умело упирается ногой об пол и крепко удерживает.

– Как ты меня назвала? – дышит над ухом тяжело.

От него пахнет мужским дезодорантом и мылом. По всей видимости, совсем недавно он принимал душ. Об этом же говорят его волосы, которые обычно сразу после мытья немного завиваются у висков.

– Ты зависла? – выгибает чёрные брови.

– Придурок, – выплёвываю в его идеальное лицо. – Что ты творишь? Я всё папе расскажу.

– Рассказывай, – говорит, глядя в упор. – Пойдём вместе расскажем?

Его ресницы такие длинные и пушистые, что все девчонки постоянно томно вздыхали и завидовали, а парни… Один раз наш сосед напротив, Пашка Ярцев, пошутил, что у Громова глаза, как у девчонки. В итоге была такая драка, что вся улица сбежалась.

– Что тебе надо? – шевелю губами.

– У вас с ним всё серьёзно?

– Это не твоё дело, – пытаюсь его с себя столкнуть, но не получается. Раньше он был полегче. Разъелся, качок хренов.

– Всё, что касается тебя моё дело, – рычит он. – Ты назло мне с ним переспала?! Скажи?

Закатываю глаза, тяжело дыша.

– Пошёл ты, придурок.

– Ещё раз так меня назовёшь и пожалеешь, – зрачки сужаются.

Сжимаю зубы.

Личные границы для Громова – святое. Если они не мои, конечно. Мои можно небрежно стереть ластиком и делать всё, что заблагорассудится.

– Я не отстану, пока не ответишь.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.