Дорога из пепла и стекла (СИ) - Белецкая Екатерина - Страница 69

— Ну, давай, — Ит с интересом посмотрел на Скрипача.

— Нам продадут машину, и отпустят на все четыре стороны, — уверенно сказал Скрипач. — И мы свалим через пару дней, прикупив еды, набрав воды, и слегка приведя себя в порядок. Этот тур оплачен, Ит. Оплачен заранее. Вот только Лийгу с Рифатом тот, кто оплатил тур, подставил по полной программе.

Ит задумался. Да, Скрипач был прав. Абсолютно прав. Ситуация выглядела вроде бы естественно, но… Вот эти самые «но» царапали его, как дикие кошки, и от мысли, которая появилась следующей, стало уже совсем не по себе.

— Ты прав, — сказал Ит. — Но на самом деле ситуация выглядит ещё хуже. Мы не сможем свернуть с маршрута. Никак. Секунду, дайте подумать… С самого начала… Нам подкидывают информацию про север, верно? Рифат, ты её подтверждаешь, потому что это действительно чистая правда, уйти с планеты можно только этим способом. Что мы делаем? То, что от нас ждут. Пытаемся вырваться. Нас пугают слегка, но не особенно мешают, заметил?

Скрипач кивнул.

— Продолжай, — произнес он.

— Гомеостат очень хочет восстановиться, — Ит нахмурился. — Поэтому он сейчас, на данном этапе, раздает нам бонусы. В его понимании, конечно. Мы снова не видим границ работы системы, снова идём на ощупь, но, судя по тому, что идём мы успешно — движемся в нужном ему направлении. Пока — в нужном. Проблемы начнутся, если мы попробуем сделать что-то, что ему не требуется.

— Например? — спросила Лийга.

— Свобода воли, — ответил Ит. — Притча про дорогу из пепла и стекла, которую ты рассказала, гораздо более глубокая, чем ты думаешь. Халвквина встала на эту дорогу в тот момент, когда задала вопрос отцу, а не тогда, когда мудрец открыл ей дверь. Она ходила по городу, как ей казалось, а на самом деле она уже была на дороге. И, боюсь, не только она одна, — добавил он. — На самом деле на этой дороге вместе с ней оказался и её отец, и все торговцы, с которыми она говорила, и мудрец, и все встреченные ею потом мужчины, женщины, и хали. Потому что все они — суть части дороги из пепла и стекла. Понимаешь, Лийга?

— Кажется, начинаю понимать, — на лице у Лийги появилось вдруг странное выражение. — Время. Верно? Ты хочешь сказать, что временные рамки у происходящего совсем иные, не такие, какими могут показаться?

— Да, именно так, — кивнул Ит.

— Но какие они? — спросила Лийга.

— Не знаю. Точно не знаю, — Ит вздохнул. — У нас были предположения, но чисто теоретические, конечно.

— И что вы предполагали? — спросила Лийга.

— Тысячи лет. Если не десятки тысяч, — Ит отвернулся. — У меня есть предложение. Мы проходим этот этап, уезжаем из этого города, отходим подальше, потом останавливаемся в каком-нибудь подходящем месте, и тратим сутки на то, чтобы рассказать вам всё. Всё, что сумеем. Дальше… не исключено, что эту игру для вас можно прекратить. Думаю, мы найдем способ отправить вас двоих домой. Погоди, Рифат, не возражай. Вы, разумеется, будете вправе не согласиться. Сами решите, как поступить.

— Поддерживаю, — тут же кивнул Скрипач. — Самый разумный вариант из всех возможных.

— Нам нужно будет что-то рассказать? — спросила Лийга. — Или нам стоит пока что подумать о времени?

— Это вы решите самостоятельно, — пожал плечами Ит. — Но только после того, что услышите от нас. Договорились?

— Договорились, — тихо произнес Рифат. — Ты пугаешь меня сейчас, Итта. То, что ты сказала — звучит действительно страшно.

— Ит, — поправил Ит. — Извини, Рифат, но меня зовут Ит. Я слишком сильно привык к этому имени, чтобы менять его на другое.

Глава 20

Нетикама-кипу

20

Нетикама-кипу

— Нет, рыжий, нет. Не так всё просто. Мы знаем о Стрелке, знаем о том, что существует такая сигнатура, знаем, что мы Архэ, знаем о наблюдателях, принцессах, порталах, Терре-ноль, и всём прочем. А теперь подумай, что было бы с теми, кто оказался бы на нашем месте, и не знал бы при этом ничего. Вообще ничего. Гипотетически, представь эту ситуацию так, как они бы её увидели. Тебе двадцать. Ты приходишь в себя в искалеченном виде, на берегу холодного моря, зимой. Тебе плохо и больно, ты не понимаешь, что происходит. Ты попадаешь к Рифату, но ты понятия не имеешь, кем могут быть на самом деле Рифат и Лийга, — Ит на секунду остановился, чтобы перевести дух. — Причем в этой культуре, и в этом кластере ты позиционируешься как хали, по сути, ты девчонка, которой непонятно за что переломали руки и ноги, изуродовали, и выкинули незнамо куда. И тебя, и твою сестричку. Это мы с тобой два прожженных старых доктора, к тому же агенты, а они? Что было бы с ними? И, главное, что предшествовало тому, что они тут оказались бы?

— Про это я не думал, — покивал Скрипач. — Ты считаешь…

— Я предполагаю, что они бы шли на пределе возможностей и сил, — ответил Ит с горечью. — Это были бы истинные Хромой и Однорукий. Не мы. Они, не рожденные, погибшие на Тингле. Та же ловушка, там, где скалы — вспомни. Мы с тобой поржали, и пощелкали их мигом. А они? Реальные, которым было бы по двадцать лет? Которые не умели бы драться, не владели бы агентскими практиками. Может быть, они и сумели бы справиться, но с высокой долей вероятности им пришлось бы очень тяжело.

— Да, мы с тобой читеры, — согласился Скрипач. — Чего нам эти, в скалах. Или эти, с летающими арбузами. "Над землей арбуз летит, он чирикает, свистит'[1]. Помнишь? Для нас такие вещи… как бы сказать… немного не по-настоящему. Не всерьез. А для них были бы всерьез. Потому что они бы не знали, что находятся в сигнатуре, и что она доведет их до цели. Как не знали об этом Лин и Пятый.

— Вот именно, — кивнул Ит. — Не знаю, какая версия этих событий была уготована им, такая же, как у нас, или некая вариация на тему, но выйти победителями из такой ситуации более чем затруднительно, согласись.

— Соглашусь, — кивнул Скрипач. — Как ноги у тебя? Отдохнул, прогуляться сходим?

— Сходим, чуть попозже, дождемся Рифата с Лийгой, как обещали, — Ит вздохнул. — Ноги. Хорошо тому живется, у кого одна нога.

— Была бы одна, — Скрипач покачал головой. — Надо тут поискать хоть какие-то лекарства. Ну хоть что-то. Ит, эти твои отёки, как ты понимаешь…

— Сердце сдает, — Ит отвернулся. — Потому что воспаление никуда не делось, и уже успело превратиться в хроническое. У тебя тоже, замечу. Не смертельно, но неприятно.

— Как ты мягко выразился, — хмыкнул Скрипач. — Неприятно. Ну да, ну да. Ладно. Не будем о грустном.

— Не будем, — согласился Ит.

Сейчас они находились в одном из гостевых домов, который им сдали, причем сдали не сразу, а после почти получаса препирательств — Рифату и Лийге пришлось доказывать, что зараженных среди них нет, что с шрика или с бандитами они не связаны, и что их семья действительно идет из буферной зоны. Хозяйка, немолодая женщина рауф, сперва заупрямилась, не хотела пускать, но потом вернулся Тсиратт, и принес с собой гель-блок, на котором оказались сообщения о ремерах, сбежавших из Анкуна, причем ремеры были перечислены поименно, с расшифровкой генных карт. К общему удивлению, эта информация почему-то полностью изменила отношение хозяйки к потенциальным съемщикам дома, и они заселились. Позже Рифат сказал, что, возможно, хозяйка сама была из ремеров, тоже откуда-то сбежала, и потому прониклась к коллегам по несчастью сочувствием.

Саладус, по общему мнению, был не столько городом, сколько оплотом, потому что находился он в относительно спокойной зоне, между территорией, которую здесь называли «гнилой» (именно через эти земли и шел всё это время песчаник со своими пассажирами), и территорией хаоса, местами, где разрушения были во много крат сильнее и страшнее.

— Да, вы действительно чистые, — констатировала хозяйка после обязательной проверки. — Еду с собой везли, свою?

— По большей части да, — кивнул Рифат. — Еду везли, воду проверяли. Еду, которую удалось достать по дороге, тоже проверили, разумеется.