Сумеречный охотник - Соломенный Илья - Страница 15

Я скрипнул зубами и ничего не ответил на это бредовое замечание. Триша не знала, чем я занимаюсь – и лучше бы так оставалось и впредь…

– Ты сама-то, чем занята, подруга?

– Делами, – важно протянула Триша.

– Секретными?

– Ну если тебе правда интересно… Я пою!

– Серьёзно?! – удивился я. По её виду было трудно сказать, что она где-то выступала…

– Сиёзна! – передразнила меня девушка, – Я решила, что хватит работать официаткой! Сам говоришь, что надо двигаться вперёд! Но я и без тебя решила, что пора покорять эстраду и подвинуть эту Лиззи Суиззи со столичных подмосток! И уж поверь – когда я поднимусь на пьедестал – не забуду о своих друзьях с района!

– И где ты выступаешь?

– Я только ищу место, где примут мои таланты! – виляя бёдрами, она представила, что выходит на сцену, – Составляю репертуар, пытаюсь накопить денег на сцен…Сценический образ!

– Пытаешься накопить, значит? Уволившись с работы?

– Ты такой зануда, Каррано! А вот Роб меня поддерживает!

– Какой ещё Роб?

– Слоу! Роб Слоу! – горячась, пояснила Триша, – Мой парень.

– Слоу? Тот худосочный, который толкает “пыльцу” в порту? – нахмурился я. – Не знал, что вы встречаетесь.

– Я не лезу в его дела! – огрызнулась подруга, но я увидел, как она отвела взгляд, – Он говорит, что у меня всё получится!

– Я тоже не хочу лезть не в своё дело, Триша, но этот парень… Ты уверена, что тебе нужно с ним встречаться? Он же не… Он не из тех, с кем можно прожить долго и счастливо.

– Ты прав – это не твоё дело! – отрезала Триша и замолчала.

Мы пересекли двор, миновали потрескавшуюся изнутри, заплесневелую арку и оказались на Сапожной улице – длинной “кишке” с узкими тротуарами и дешёвыми лавками на первых этажах старых, нависших над дорогой словно скалы кирпичных зданий. Несмотря на раннее утро здесь царило оживление – все спешили на работу, перекрикивались, ругались, торопились. В обе стороны ездили коляски, запряжённые лошадьми, прокатывались самоходные повозки, мобили, плелись тележки, которые тащили за собой люди.

Сапожная улица была одной из многих в паутине квартала, который в простонародье назывался “Четыре столба”. Эти “столбы” были высотными тринадцатиэтажными зданиями, воткнутые по углам квартала и как бы ограничивающими его.

Район, в котором я оказался после интерната и “предательства” родителей, был одной из самых нищих частей Кайтрана – за исключением, пожалуй, “Застенья” и трущоб, в которых жили “заражённые”.

В “Столбах” нашли пристанище рабочие с фабрик промышленного квартала и из порта, разорившиеся торговцы, бездомные, калеки, наркоманы и, разумеется, преступники. Представители Полицерии не любили патрулировать местные улочки, и порядком в “столбах” большей частью занимались преступные элементы. И правительство, давно махнувшее на этот квартал рукой, такое положение дел полностью устраивало.

– Этот Роб, – снова попробовал я до неё достучаться, – Ты же понимаешь, что он из “плохих парней”? Не удивлюсь, если работает на Морела…

Мы как раз подошли к уличному лотку, торгующему выпечкой, вокруг которого собрался народ и витали приятные ароматы – корица, кардамон, сдоба, ваниль.

– Не все люди одинаковы! – усмехнулась девушка, будто только этих слов и ждала. – Даже если и так – это не значит, что он “плохой парень!

Она вытянула руку и показала на человека, идущего в нашу сторону:

– Видишь этого красавчика? Он тоже работает на Морела! Эрнест Хоббс! Наш человек!

Встав в очередь, я от нечего делать посмотрел в указанном направлении.

Парень, на которого указала Триша, вышагивал по улице с таким важным видом, словно всё вокруг принадлежало ему – плечи расправлены, подбородок вздёрнут, взгляд презрительный, а полосатый костюм-тройка, в который он был облачён, стоил столько, что на него можно было купить мою “квартиру” – а то и парочку таких.

– Я его знаю. “Однёрка” из банды, – пожал я плечами, имея в виду, что хлыщ активировал один “ключ”, – Очнись, Триша, они крышуют “Столбы”! Конечно парнишка будет здесь своим! Морелу платят все, кто тут работает, и часть денег получает этот франт!

– И, тем не менее, он своих не забывает! В отличие от тебя, я знаю людей на улице! – резко возразила Триша, отчего-то злясь на меня.

Хотя, что значит “отчего-то”? Из-за действующей на сознание девушки “пыльцы”, разумеется – судя по всем признакам, утренняя доза переставала "накрывать" подругу, а значит, вскоре она станет ещё злее и раздражительнее.

Но удержаться от очередного комментария всё же не удалось:

– Он Пробуждённый, – снова возразил я. – Класть он хотел на всех нас и все наши заботы. Как и любой другой маг. Его волнует только собственное благосостояние.

– Тебе-то откуда знать? Ты в квартале появляешься раз в неделю, никуда не ходишь, и ни с кем толком не общаешься!

– Хорошо-хорошо, – согласился я, устав от её нападок и не желая продолжать бессмысленный разговор, – Тебе лучше знать, насколько он “хороший парень”.

Но Триша уже завелась. Она повысила голос, привлекая внимание людей в очереди за выпечкой. Теперь на нас пялились все, кому не лень, прислушиваясь к идиотской перебранке…

– Не веришь, да?! Смотри! В отличие от тебя, он ценит свои корни, и… Настоящих красоток!

– Что? Триша, стой!

Бесполезно… Девушка, взмахнув потрёпанной юбкой, стремительно зашагала навстречу “Однёрке” и через несколько секунд оказалась рядом с ним.

– Привет, красавчик! – поприветствовала она его, – Ты сегодня прям неотрази…

– Пошла прочь! – брезгливо бросил Эрнест, пытаясь обойти мою подругу, а я в этот момент почувствовал неладное.

Смутное ощущение, что вызванное наркотиком желание доказать мне невесть что (а может, это была попытка спровоцировать ревность?) закончится плохо…

Я вышел из очереди и направился за Тришей, надеясь оттащить её от “Однёрки”.

– Эрни, дорогой, ну ты чего? – медовым голосом прошелестела тем временем Триша. – Помнишь, как мы встречались в “Сойке”? Как нам было…

Она попыталась подхватить “Однёрку” под руку, погладила его плечо и прильнула к парню, победно стрельнув глазами в мою сторону – но её триумф продолжался всего секунду…

Эрнест, даже не глядя на Тришу, оттолкнул её. Одновременно с этим мелькнула электрическая вспышка, раздался треск, и окутанная молниями девушка отлетела на пару метров, рухнув на дорогу и едва не угодив под колёса проезжающей мимо самоходной повозки… Та вильнула в сторону, подскочив на бортике тротуара, водитель грязно выругался.

– ТРИША! – заорал я, рванув к подруге.

Глава 4

Перебивая сдобу и корицу, в воздухе повис запах горелого мяса, а от хрупкой девичьей фигуры повалил пар. Люди вокруг испуганно заголосили, очередь у ларька с выпечкой мгновенно исчезла – все бросились врассыпную. В лавках захлопнулись двери…

Франт, не обращая внимания на испуг прохожих, подошёл к стоящему неподалёку мобилю и, открыв дверь, уселся в него. А я, оказавшись рядом с неподвижно лежащей девушкой, упал на колени…

– Триша! Триша, ты меня слышишь?!

Не обращая внимания на голосящих прохожих, я осторожно перевернул подругу на спину и скрипнул зубами – одежда Триши обуглилась по краям, прогорела в нескольких местах, а её лицо…

Выглядело оно ужасно – целой кожи не осталось. Она превратилась в обгорелую красноватую корочку, сочащуюся кровью. Открытые части рук были такими же, и я подозревал, что вся поверхность кожи подверглась сильному электрическому воздействию.

Но хвала небесам, Триша была жива – её грудь медленно поднималась и опускалась.

– Проклятая “Однёрка”! – зарычал я, бросая взгляд на мобиль ублюдка, “поджарившего” мою подругу. Тот как раз неспешно тронулся с места – словно ничего и не случилось!

Электрический маг совершенно не опасался, что ему придётся отвечать за содеянное…

И это было правдой. К Пробуждённым применялись иные формы закона, чем к простым людям – слишком сильно маги ценились в нашем обществе. Даже “Однёрки”, даже те, кто, фактически, был преступником… Из-за “прорывов” Сумрака и тварях, то и дело появляющихся из него даже внутри городских стен – с этими опасностями лучше всего справлялись именно Пробуждённые.