2133: Путь (СИ) - Извольский Сергей - Страница 77

— Кто-то об этом похоже не знал, — пожал плечами Никлас.

— Без проблем уехали? — во взгляде Соколова теплилась надежда.

— Когда я сообщил, что по случаю вторжения объявляю эвакуацию и требую покинуть дом, меня назвали псом и попробовали применить физическую силу. Поэтому пришлось быть убедительным.

Соколов сморщился, как от проглоченной половинки лимона.

— Никого не убили?

— Даже никому ничего не сломали, наверное.

— Три или четыре зуба, — вдруг сказала Катрин.

— Что? — в один голос повернулись к ней Никлас и Соколов.

— Когда ты оттолкнул полезшего на тебя Радима Милославского, на тебя после бросился Ратмир Милославский, его младший брат. Ты ему выбил три или четыре зуба.

— Они тебе представились? — удивился Никлас.

— Нет, — покачала головой Катрин. — Просто это сыновья канцлера Московской империи, я его вместе с ними на одном из приемов в Берлине видела, узнала.

Корнет Соколов уже держался за голову забыв даже про усы, которые подкручивал обычно постоянно, когда не был в закрывающей лицо маске-балаклаве.

— Проблема, — озадаченно произнес он.

— Это нам? — показал Никлас на ящик с шампанским.

— Да, — подхватил звякнувший бутылками ящик Соколов. — Ну, в этой ситуации есть хотя бы два плюса.

— Какие?

— Вы никого не убили, и завтра о случившемся будут говорить во всех салонах Империи.

— Это плюс?

— Как смотреть.

— Пессимист говорит — я падаю, оптимист — я лечу.

— Вот-вот, — кивнул Соколов, все же подкручивая ус. — Ладно, пойдем шампанское употребим, раз привезли. Выпьем за то, что вы определенно весьма громко начали карьеру, граф Бергер, причем в этот переплет волею судьбы мы с вами вписались вместе. Главное теперь, чтобы в конце наш заметно ускорившийся путь встал взлетной полосой, если вы понимаете, о чем я.

Несмотря на кажущуюся бодрость духа, корнет Соколов был заметно напряжен.

Да и вообще все, стоящие сейчас у крыльца коттеджа, были заметно напряжены.

Глава 32

Звук шагов в коридоре раздавался гулко, как удары метронома.

Статский советник по делам Царства Польского, резидент Особой Экспедиции по Варшавскому военному округу Сергей Сергеевич Иванов шагал по кремлевскому коридору и старался ни о чем не думать.

Чему быть, тому не миновать.

Да и поздно уже думать — раньше надо было это делать, сейчас все уже случилось.

Два лейб-гвардейца в парадной форме синхронно распахнули двери, и Сергей Сергеевич не останавливаясь зашел в кабинет, где его уже ждали. Прошел вперед, встал у стола — навытяжку; стук каблуков, на удивление, не прекратился. Не сразу Сергей Сергеевич понял, что это стучит ручка императора — он отбивал по столешнице ровный ритм в такт недавним шагам статского советника.

— Рассказывай, — глянули серо-стальные глаза на статского советника.

— Вчерашним вечером формируемая опричная группа Бергера во главе с получившим недавно из моих рук офицерский патент Никласом Бергером работала с матчастью. Это был его первый день в расположении Отдельной Константиновской команды и дежурный офицер корнет Соколов, отдавая дань традиции, включил тревогу по коду тысяча. Это подразумевает…

— Я знаю, что это подразумевает, — прозвучал вкрадчивый голос. — Я даже знаю, кто именно придумал традицию в Карточный домик новичков гонять. К сути давай.

— Находясь в состоянии нагнетаемого стресса, группа Бергера погрузилась в машины и выдвинулась в сторону Константиновского дворца. Где, следуя традиции, ведущий группу Бергера корнет Соколов дал ему задание занять двадцать первый коттедж, который всегда зарезервирован для нужд и гостей Особого отделения Пограничной службы по Ленинградскому военному округу. Корнет Соколов направился в гостиницу за алкоголем и закусками, группа Бергера в это время занимала Карточный домик. В котором — к этому привела цепь самых разных случайностей, включающий в себя личный интерес ответственных работников и личные амбиции гостей, находилась группа молодежи из высоких родов гражданской аристократии. Корнет Бергер, согласно полученной вводной информации о вторжении, обеспечил эвакуацию, действуя соизмеримо собственному пониманию ситуации. Ввиду того, что он не успел получить форму опричника ни для себя, ни для ратников своей группы, в процессе обеспечения скорейшей эвакуации произошли некоторые эксцессы.

— Некоторые эксцессы, — фыркнул император. — Среди которых выбитые передние зубы Ратмира Милославского, например. Да?

— Так точно, государь.

— Какие еще были… эксцессы, Сергей Сергеевич?

— Список немалый. Перечислять весь?

— Нет, весь не нужно. Актриса какая-то вроде пострадала сильно, с ней что за история?

— Девица… фамилию запамятовал, государь. Знаменитость, звезда театральной сцены. Прибыла на мероприятие как спутница Радима Милославского; на момент эвакуации была немного не в себе, при попытке напасть на недавно инициированную ведьму Катерину Бергер кратковременно тронулась умом. От Карточного домика по прямой по лесу пробежала около километра в сторону Сергиевой слободы, где наткнулась на работающих в садах монастыря братию. Учитывая ее невменяемое состояние и наряд — на девице были только сапоги-ботфорты и корона в виде черных демонических рогов, возникло некоторое недопонимание, в результате чего девица споткнулась и неудачно упала. Без сознания была вскорости доставлена в больницу Петергофа с сотрясением мозга, где ей оказали всю необходимую медицинскую и психологическая помощь.

— А теперь, Сергей Сергеевич, расскажи мне самое главное. Пожалуйста.

От интонации последнего слова у резидента Особой Экспедиции холодок по спине пробежал.

— Или нет, давай я сам расскажу: зная, что до понедельника сложно получить аудиенцию, ты выдал два опричных патента и организовал ритуал клятвы сразу двоим — ведьмаку и ведьме, без моего на то дозволения, решив получить его задним числом?

— Так точно, государь.

— Что можешь сказать в свое оправдание?

— Рядом с получившими патенты опричниками у меня находится специально обученный человек, который в случае чего готов сразу закрыть вопрос. Поэтому если бы вы позволения не дали, история Бергеров моментально бы закончилась. Признавая свою вину, готов под присягой подтвердить, что мотивы моих действий были направлены только во имя благополучия империи, потому как сложившаяся ситуация требовала скорейшей реакц…

Слова резидента Особой Экспедиции прервал резкий и звучный, как хлопок выстрела, удар ручкой в столешницу. Государь-Император вздохнул и покачал головой. Сергей Сергеевич понял, что сейчас услышит вердикт. Но вместо этого он вдруг услышал негромкий, но веселый и искренний смех.

— Знаешь, Сергей Сергеевич, такое дело. Ты может не в курсе, но с этой северной эксплорадой у меня канцлер вместе со своей кликой уже всю душу вынули. Я буквально вчера вечером вышел на балкон, в небо смотрю, и в сердцах бросил что-то вроде: Господи, да как ж мне на него управу-то найти? И тут с самого утра у меня ходоки у дверей кабинета собрались с жалобами, мол опричники лютуют, молодому князю Милославскому зубы ни за что ни про что выбили. Ну я в проблему вник немного, и уже сегодня после обеда всех участников этого шабаша в Карточном домике на всю империю общественным осуждением сечь начнут. Ко мне теперь Милославский месяц, если не больше, на глаза лишний раз наверняка не покажется кроме протокольных мероприятий. Ключевой момент знаешь? Догадываешься, по глазам вижу. Да-да, особенно прелестно эта актриса выделилась, которая рога на себя нацепила. Без нее с общественным осуждением сложновато бы было, все же вечеринка частная, но вот что она в монастырь прибежала — большая удача. С нее ведь рога так и не сняли, в прессу фотографии из больницы с ними пошли. В общем, считай, что я тобой доволен. Прямо вовремя ты со своими Бергерами попал, так что отправляй уже бумаги для согласования, все подпишу.

— Они не совсем Бергеры, государь, — чуть склонил голову Сергей Сергеевич. — Никлас Бергер, он же Никлас Андерсон, и Катерина Бергер, она же Катрин Брандербергер.