2133: Путь (СИ) - Извольский Сергей - Страница 53

— Вряд ли девица Александра согласится связать свою жизнь с вами, узнав о предлагаемой возможности. Хотя — кто знает? Но и кроме нее есть здесь и другие, кто к опричной страже государевой относится без симпатии. По разным причинам. Я, как духовный наставник, не хочу склонять своих подопечных к выбору — ни к положительному, ни к отрицательному. Пусть решают сердцем глядя на вас, а не на меня. Поэтому вы уж лучше сами сообщите, кто вы такие и что вы хотите. И, что немаловажно, куда вы отправляетесь к месту будущей службы.

Иеромонах, говоря последние фразы, смотрел только на Никласа. Тот кивнул, на мгновение прикрыл глаза. Старший в группе Бергера он, так что и говорить ему.

Чувствуя, как вспотели ладони, Никлас на ватных ногах сделал несколько шагов вперед, осмотрел выстроившихся перед ним скаутов и трудников. Самые разные люди разных возрастов, самые разные выражения самых разных лиц.

— Меня зовут Никлас Бергер. Граф Никлас Бергер, — добавил Никлас, вспомнив о совершенно неожиданном титуле. — Я с отличием закончил пехотную школу в Танжере, около года отработал на проводке конвоев по пеклу А-Зоны. Имею награды за проявленную в бою воинскую доблесть. Это леди Катерина Бергер, моя сестра. Имеет классическое образование и богатый опыт административной работы на государственной службе. Вместе с Катрин мы, по определенным обстоятельствам, совсем недавно были вынуждены покинуть Новый Рейх, оставив там все свою имущество, права и привилегии. С нами остались только титулы и приобретенный опыт. В ближайшие дни мы отправляемся в Сергиеву слободу, где принесем клятву верности Богу-Императору…

Никлас совершенно машинально по старой памяти произнес: «Богу-Императору», после чего сразу заметил как едва дернулся уголок губ иеромонаха. Но исправляться не стал, продолжил после заминки краткой паузы.

— Государь-Император счел нужным выдать нам патенты офицерских званий для создания отдельной опричной группы. Вместе с нами, инспектором от Особой Экспедиции государеву службу будет нести Андрей Горчаков, с отличием закончивший Политехнический университет в Москве. Сейчас, сегодня, нам нужны рекруты для заполнения вакансий двух дозорных экипажей, всего шесть человек. Тем из вас, кто не боится отправится в Старый Петербург, не боится лицом к лицу столкнуться с опасностями чумного мора и синей гнили, кто не считаясь с риском желает получить возможность быстро возвыситься — а мы с леди Катериной хотим как минимум вернуть свое прежнее положение, права и привилегии, предлагаю рассмотреть возможность сотрудничества. Обещать вам — кроме выполнения условий стандартного контракта, я ничего не могу, мы сами впервые на этом пути. Единственное обещание, которое могу дать помимо… — вспомнил Никлас рекламный плакат Французского Легиона: — Это возможность встретить самых разных людей и нелюдей. И убить их, — после короткой паузы одними губами холодно улыбнулся Никлас.

Оглянув строй перед собой — из самых разных людей с самыми разными выражениями на лицах, Никлас сделал шаг назад, показывая, что рекрутинговую речь закончил. Очень хорошо ощутил на себе чужие взгляды — внимательный Катрин, оценивающий иеромонаха Михаила и отстраненный инспектора Горчакова. Еще ощущал, комплексно как один, взгляды сразу полусотни скаутов и трудников, которые смотрели сейчас только на него. Единственный, кто смотрел сейчас в другую сторону, был брат Павел — который скрестив руки за спиной, разглядывал низкие облака, так что его борода лопатой даже приподнялась почти параллельно земле.

— Неплохая речь, сын мой, определенно, — с удовлетворением покивал иеромонах Михаил, после чего заговорил громче, обращаясь к собравшимся: — У вас есть время на размышления, десять минут. Те из вас, кто рассматривает возможность предложить свою службу Никласу и Катерине Бергер, прошу проследовать на стоянку, откуда наставник брат Павел отвезет вас на тренировочную площадку полигона. Те, кто такого желания более не имеют, оставайтесь пожалуйста на месте до следующего распоряжения.

Посмотрев на молчаливого бородатого брата Павла, иеромонах ему кивнул. Тот, по-прежнему не говоря ни слова, сразу направился в сторону арки, иеромонах же обернулся к троице гостей-покупателей:

— Пройдемте в нашу скромную обитель, я угощу вас чаем. Из моей кельи как раз видно площадку, так что можем увидеть и убрать в сторону личные дела тех, кто не собирается отправляться на полигон.

Келья иеромонаха оказалась вполне приличного размера помещением, судя по виду являясь больше рабочим кабинетом. Чайник был совсем недавно вскипячен, так что пара минут и каждому из гостей Михаил предложил кружку ароматного травяного чая.

Дуя на горячий напиток, Никлас подошел к высокому узкому окну — больше напоминающему бойницу, выглянул во двор. На площадке, где недавно стояло почти полсотни человек, в поредевших шеренгах осталось заметно больше половины. В основном в темной одежде трудников, которые в большинстве к опричникам, тем более направляющимся в Санкт-Петербург, присоединяться не имели желания. Среди нежелающих заключать контракт осталось всего несколько скаутов — у которых, похоже, романтика не превалировала над голосом разума.

Примерно четверть от общего количества скаутов решила не пробовать свои силы, и примерно четверть от общего количество трудников решила попробовать, — приблизительно прикинул количество оставшихся Никлас. Пока он оценивал увиденное, что-то зацепило его внимание.

— Отче, вы же не разрешали подопечным удаляться с площадки кроме как на полигон? — вдруг поинтересовалась Катрин, которая только что подошла и, как и Никлас, выглянула во двор.

— Не разрешал.

— Среди оставшихся я не вижу баронессы фон Губер.

В отличие от Никласа, занятого раздумьями о соотношении между скаутами и трудниками, Катрин сразу приметила отсутствие баронессы фон Губер. Получается, пострадавшая от опричников опальная баронская дочь направилась на полигон с целью пройти показательную тренировку отбора и предложить им свою службу?

— Посмотрим, — пожал плечами иеромонах. — Девица Александра ранее не была замечена в непослушании, так что полагаю, что да, она сейчас направляется на полигон.

После этого иеромонах взял стопку папок и периодически поглядывая в окно, начал откладывать в сторону личные дела тех, кто ратниками опричной команды становиться не желал.

Вскоре, Никлас посчитал по корешкам, у иеромонаха в руках осталось девятнадцать папок. Чай после этого быстро допили и направились на выход.

При мысли о том, что снова предстоит выходить в промозглую от дождя серость, Никлас поежился. Пекло А-Зоны он пока с ностальгией не вспоминал, но европейская погода понемногу переставала ему нравится.

Глава 24

На полигон отправились на двух машинах. Иеромонах Михаил предложил подвезти, но Никлас с Катрин предпочли джи-ваген. Горчаков тоже выбрал комфортабельный теплый салон, не став садиться в простенький внедорожник с продуваемой тентованной кабиной.

Автомобиль с иеромонахом за рулем покатил по раскатанной грузовиками грязевой дороге впереди весьма бодро. Выехав за ним следом, Никлас столкнулся с некоторой неприятностью: он считал себя неплохим водителем, но неплохим водителем он был в пустыне и на обычных дорогах; здесь же, в этой колее, заполненной жидким…

Никлас вздохнул, сдержал заворачивающие в непечатные определения мысли. В очередной раз вжал педаль газа, чувствуя, как ведомая им машина медленно скользит по грязи, шлифуя всеми четырьмя колесами. Негромко выругался, пытаясь избавиться от раздражения — ехать по проселочной дороге оказалось очень непросто. Джи-ваген, гулко подвывая двигателем, разбрасывал комья грязи из-под колес и периодически катался по колее как санки в желобе. Простенький внедорожник впереди на фоне этого выглядел гораздо лучше, иногда даже притормаживая в ожидании массивного на его фоне черного джи-вагена.

Никлас снова выругался, уже громче — на одном из перекатов колейной дороги из-под колес впередиидущей машины вылетели комья грязи и со звучными шлепками приземлились на капот и прямо в лобовое стекло джи-вагена. Стеклоочистители бодро принялись размазывать грязь, превращая ее в светло-коричневую мутную пелену. Никлас уже откровенно жалел, что не подумал над предложением иеромонаха ехать на его машине: в Белостоке, он видел это на предупреждающих табличках, запрещено движение на грязном автомобильном транспорте. Так что теперь джи-ваген еще и мыть придется.