Измена под Новый год (СИ) - Коваль Лина - Страница 7

Наша первая ночь была бесподобной. Самой лучшей, блестящей, превосходной. У меня не хватает слов, чтобы описать ее. Что вообще может сравниться с близостью с мужчиной, в которого влюбилась?

До сих пор помню, как он ласкал мое тело, целовал и покусывал. Мне не мешала его жесткая щетина, несмотря на то, что она оцарапывала тонкую кожу.

А в момент, когда Тигран толкнулся в меня первый раз, крепко стиснул в своих объятиях и замер, я вдруг испугалась.

Господи, что я творю?..

Хотела отстраниться, но он не дал. Шептал на ухо всякие нежности и давал время привыкнуть, а позже начал размеренные движения.

Сейчас, спустя время, несмотря на боль и страх, я бы прошла это снова, лишь бы всегда слышать его голос и чувствовать горячие ладони на своем теле.

Не верила, что такое вообще возможно. Все чувства вспыхнули и утихать не собирались, лишь сильнее разгорались.

На следующее утро Тиграну пришлось уехать в срочную командировку на север. Отец попросил.

Две недели. Он мне даже позвонить не мог, так как связи не было.

Все это время места себе не находила, но внутри гигантские бабочки то и дело расправляли свои крылышки. Каждую минуту проверяла телефон.

Он постоянно мне снился и в прохожих постоянно замечала своего Тиграна. Путала, конечно же. С глупой улыбкой извинялась и шла дальше, снова проверяя телефон на входящие звонки.

Все закончилось, когда через две недели Тигран сделал мне предложение.

Вернее, если быть точнее, всё началось в этот момент.

Вот так внезапно. Как в самой настоящей сказке.

Под кольцом кожа начинает гореть, стоило вспомнить, как Тигран надевал его на палец. Снять хочется, невыносимо.

— Мам! Дед Мороз! — кричит Савва, резко отдергивая штору от окна. Сама припадаю и выглядываю синий тулуп.

Мы вместе с сыном бежим к входной двери и распахиваем её настежь. В лицо сразу ударяет ледяной ветер, тут же проникающий под тонкий шёлк.

Воспоминания утихают. Быть может это ветер перемен?..

— Ну, кто меня звал? — давно знакомые глаза хитро подмигивают, и Дед Мороз полностью переключаются на Савушку, — Эх, долго же я до тебя шел. Устал.

— Дед Мороз! — сын радостно подпрыгивает, худенькое личико сияет.

— Ты, наверное, Савва?

Савка по-деловому кивает, до ужаса напоминая своего серьёзного отца, бегающий взгляд карих глаз не отлипает от ярко-синего костюма и мерцающего посоха.

— А маму твою как зовут? — в голосе Гордея слышится ирония.

Игриво закатываю глаза. Рудковский не меняется!

— Николь, — представляет меня сын.

— Ну, здравствуйте, Николь и Савва. Примете дедушку? — раскрывает свои объятия и проходит в центр комнаты. — Очаровательно выглядишь, Светлячок, — уже тише добавляет.

Так, чтобы только я и слышала эту фразу.

Глава 4.2. До нового года шесть часов…

Тигран

Голова раскалывается.

В виски будто битого стекла насыпали.

Пытаюсь заснуть, но сон не идёт. В целом, это естественно. В Москве сейчас шесть часов вечера. В такое время я не ложился спать, пожалуй, с трехмесячного возраста.

Растираю лицо ладонями и закидываю их за голову. В животе противно стягивается желудок, надо бы поесть, но выходить из номера нет желания.

Усмехаюсь, когда вспоминаю лицо Миллер после моего отказа. Нет, не удивлённое. Ошарашенное. Будто ей никогда не отказывали.

Может, ради приличия, конечно, стоило принять приглашение?.. Всё-таки затащил девчонку на край света, оставил в новогоднюю ночь без компании. Может, она тоже из этих, как моя супруга, из «верующих»?..

Представив, как Кира Миллер вырезает бумажные фигурки и обклеивает их блестящей чехардой, ржу в потолок и прикрываю глаза.

Да… мой финансовый директор скорее верит в силу Мартини Асти и бриллиантов. И я её не осуждаю, это вполне нормально для современной женщины.

С детства я рос в достатке и не вижу ничего плохого, когда дама в меру меркантильна. В это верится больше, чем в святую простоту, которую всё время хочется раскусить, взъерошить и проводить над ней эксперименты.

Вообще, я считаю, что если бы не пара нелепых случайностей, то, скорее всего, сейчас я был бы женат на подобной «Кире». Или какой-нибудь Анжеле с задиристой троечкой и обязательной нынче в Москве блефаропластикой.

Качаю головой и почесываю заросший щетиной подбородок.

Первый раз я встретил Николь в доме отца.

Ночью перед этим вернулся из Куршевеля, где мы с гарвардскими парнями-однокурсниками отмечали Новый год и разъехались на денёк, чтобы встретиться с семьями. Рейс был ранний, а бары в аэропорту, как известно, работают круглосуточно.

Улавливаете связь? Бинго! К отцу я приехал в жутком состоянии, а когда проснулся вечером, с улицы доносились голоса моих племянников. Приняв душ, спустился на кухню, чтобы раздобыть что-то съестное… и встретил её.

Вштырило так, что офонарел. Как током по венам. Охренел так, что готов был утащить Снегурку к себе, но зная пуританские взгляды моего отца, забил.

Тем более, девчонка оказалась деревянная. Но такой позволительно. Светлые, шелковистые волосы, призывной рот, горящие алые щёчки…

Даже сейчас, вспоминая, член дыбом. Накрываю его рукой поверх халата и несколько раз сжимаю.

Правда, тогда списал своё состояние от симпатичной малышки на похмелье и даже бросил пить на пару дней.

А вот когда, выходя из офиса отца, встретил её же через неделю на улице… понял, что «случайности неслучайны». Кстати, в приметы я не верю, но как опытный бизнесмен использую их в случае, когда мне это выгодно.

Так и в тот день получилось.

Заболтать её было несложно. Я не идиот и видел, что она мной очарована. Глаз с меня не спускала, поплыла девочка с первой секунды.

Пригласил в гостиницу, она тут же закивала. По дороге задавал наводящие вопросы, особо милым быть не пытался, чтоб потом прощаться было легче.

Сам тогда охренел. Мне было двадцать пять и в моей жизни к тому времени было много женщин. Не то чтобы очень, но за десятку точно перевалило.

Практически со всеми я некоторое время находился в отношениях, пытался их узнать. Вот так везти в постель первую встречную было для меня в новинку. По натуре слишком брезглив. Пожалуй, поэтому и жене никогда не изменял.

Тащить грязь в дом, где растёт твой сын — мерзко. Возможно, если бы влюбился или так же вот… вштырило… Но такого за прошедшие семь лет больше не случалось.

Никогда.

К слову сказать, ночь с Липучкой была странной.

Она оказалась девственницей, и я так и не смог понять, почему согласилась на такой эксперимент. Всегда казалось, что хорошие девочки, которые берегут себя до двадцати, не лишаются невинности в мотелях. Иначе зачем ждать?..

Долго размусоливать и рассуждать о девчонке не стал. Её жизнь. Пусть живёт её как знает. Я со своей стороны, чтобы она полюбила секс, сделал всё.

Хоть это и был мой дебют в роли «первооткрывателя».

Член раскалывался от желания трахнуть Николь по-взрослому, выпить до дна, как дорогое вино. Намотать на кулак светлые волосы и развести пошире округлые бёдра, почувствовать, как она сжимает ствол там внутри… Вбиваться снова и снова.

Черт тебя дери, Мансуров. Со стоном сжимаю член и запахиваю халат. С улицы доносится взрыв салютов. Сердце пронзает грусть и перед глазами возникает сын. Савва, Савка. Пострел мой, орёл. Настоящий горец. Ничего не боится, летом с яхты в открытое море со мной сиганул. Ника даже заплакала…

Устало вздыхаю. Той ночью вышло неплохо. Ей тоже грех жаловаться. Она кончила два раза. Сначала от моих пальцев на нежном клиторе, потом от члена в узком влагалище.

Утром мы с девчонкой расстались и, если честно, я в какой-то геометрической прогрессии начал её вспоминать. Только первые дни, конечно. Потом вышел на практику в офис к отцу, и меня закрутили новые увлечения: цена нефти за баррель и строительство новых кустов на месторождениях Крайнего Севера.