Половинки сердца (СИ) - Сергеева Елена Владимировна - Страница 5

— Почему всегда так происходит? Почему я тебе не нравлюсь, а Вина? А вот на Ларта ты бросала совсем другие взгляды, не отрицай, — лениво произнес он, обходя меня по дуге.

— Вы с ума сошли, Тарин? Отпустите меня немедленно!

Я почти нащупала связующий узел заклинания, что он на меня набросил, и готовилась его дезактивировать, когда неожиданно пришла помощь.

— Что здесь происходит? – тяжелый голос командора раздался так внезапно, словно оружейный выстрел.

— Ничего особенного. Мы разговариваем, Ларт. А вот ты тут совсем лишний. Проваливай!

Я не узнавала Тарина. Было ощущение, что он под диким кайфом, потому что алкоголем от него совсем не пахло.

Курят ли эльфы траву? Почему-то вертелось в голове.

— Рил Вин-Сола? С вами все в порядке? – как же меня взбесил этот заботливый тон.

В порядке ли я? Да какой, к чертям, порядок, если меня колбасит от одного его появления! Я закончила дезактивацию и холодно на него посмотрела.

— Я в порядке и собиралась уже возвращаться к остальным гостям. Благодарю за содержательную беседу, нил Тарин. Я сделаю выводы.

Я уже повернулась спиной, как меня догнала безапелляционная фраза командора.

— Я провожу вас, рил. А ты, Тарин, отправляешься в миссию и немедленно. Я предупредил, тебя проводят.

У меня не хватило решимости ему возразить. Я чувствовала, что если начну с ним говорить, то вулкан, что клокотал у меня в груди, начнет извергаться. И тогда никому мало не покажется.

Какое-то время мы идем в молчании.

— Я еще раз приношу свои извинения за эту безобразную сцену. Тарина ждет самое суровое наказание и завтра же его отправят назад с указанием причины.

— Вы все слышали? — констатировала я очевидное.

— Почти все. Я не собираюсь никак оправдывать брата. Он поступил мерзко. Но судя по всему, он не отдавал отчета в своих поступках. Клирис. Скорее всего он его принимал. Еще раз приношу свои извинения за его поступок.

— Брата? – я даже остановилась. Ему удалось меня удивить.

— Он не рассказывал? Да, Тарин не любит упоминать наше родство. Наши матери — родные сестры, — невесело усмехнулся Таль.

— Не рассказывал. Глядя на вас, не скажешь, что вы родственники.

— Да, так многие говорят.

Почему? Почему я с ним говорю? Мне нужно бежать от него и срочно.

Я сделала неосторожный шаг в сторону и споткнулась на ровном месте. Таль тут же оказался рядом и подхватил под локоть.

— Осторожнее.

Мое тело все еще реагировало на него: ослабло в коленях и задрожало. И это злило. Не хочу растекаться тут лужицей от одного его прикосновения. Я резко высвободила руку и опять оступилась той же ногой. На этот раз уже ощутимо больно. Да, что за день сегодня такой? Все против меня!

Таль и в этот раз меня поймал и поддержал за плечи. Заметив, как я морщусь от боли, подхватил на руки и направился к ближайшей беседке. Та пустовала. Он опустил меня на скамью и присел на землю рядом.

— Сейчас станет легче. Потерпите, — бережно обхватил лодыжку и осторожно провел по ней подушечками пальцев.

Я не произнесла ни слова. То, что кипело внутри, вдруг резко успокоилось, и накатила какая-то апатия и безразличие.

Тепло от его пальцев быстро уняло боль, но Таль продолжал мягко поглаживать ими мою кожу.

— Благодарю за помощь, но мне пора идти.

И как можно дальше от тебя. Добавила я мысленно.

Я резко поднялась и шагнула к выходу. Один шаг. Второй…

Глухой звук удара заставляет меня подпрыгнуть на месте и остановиться. Я резко оборачиваюсь. Ранг-командор стоит в тени беседки, все еще сжимая кулаки. Взгляд какой-то лихорадочный, дикий. Не нравится мне это. И надо бы быстрее уйти, увеличить дистанцию между нами пока не случилось непоправимое, но ноги меня не слушаются. Я застываю на месте.

— Так не может больше продолжаться, — глухо произносит он и медленно приближается.

— Что? — с трудом отлепив язык от сухого нёба, шепчу я.

Он стоит уже вплотную. Обжигает жаром своего тела. Как мне выдержать эту пытку и не выдать себя? Я опускаю глаза, чтобы уменьшить этот соблазн, но становится только хуже. Теперь я чувствую его буквально каждой клеточкой своего тела. Невозможно противостоять этому…

— Скажи, почему закрыв глаза, я вижу ее? Чувствую запах, слышу голос... — голос Таля хрипит, срывается.

Он даже не прикоснулся ко мне, а я уже вся горю от того, что он рядом. Здесь. Так близко.

Мне нужно бежать! Немедленно! Без оглядки! Но тело замерло, заледенело. Ноги словно вмерзли в пол.

— Мне кажется я схожу с ума, но если не спрошу сейчас, то свихнусь окончательно, — он делает паузу. Невесомо касается моего подбородка, заставляя поднять на него взгляд.

— Рин, скажи. Это ведь ты? — словно гром среди ясного неба раздается его вопрос.

5. Признание

Я не могу ответить. Голос мне не повинуется. Чувствую только, как из глаз побежали горячие ручейки слез. Сквозь эту мутную пелену наблюдаю за его торжествующе-счастливой улыбкой. Талю, похоже, и не нужно другое подтверждение. Он всегда чувствовал меня лучше кого-либо еще.

— Золотинка моя, — облегченно выдыхает он и вжимает в свою грудь.

Мы стоим так бесконечно долго. Таль легко гладит мои волосы, зарываясь в них лицом и невесомо целуя макушку. Мои слезы быстро высыхают. Я вдыхаю такой знакомый желанный запах любимого, ощущаю его руки на своем теле. Сейчас мне не хочется думать ни о чем другом. Есть только здесь и сейчас, и я наслажусь этим мгновеньем до конца. О последствиях буду думать после.

— Почему ты молчала, Ри? – внезапно спрашивает Таль, разрушая все очарование вечера. Я напрягаюсь, он моментально это чувствует.

— Ты ведь узнала меня? Пусть не сразу… но все равно. Избегала встреч… — медленно размышляет он, и лицо его мрачнеет все больше.

— У тебя кто-то есть здесь? В этом все дело? Кто он? Ты любишь его? – требовательно заглядывая в глаза, спрашивает он.

Я на вдохе поперхнулась от такой несправедливости. Значит, он женился и все нормально? А я должна верность до гроба хранить.

— Да это… Это у тебя кто-то есть! – зло выпаливаю ему в лицо и пытаюсь высвободиться из его хватки, оттолкнуть, чтобы уйти, сбежать.

— Пусти меня, Таль!

Но он держит крепко и не думает разжимать руки.

— О чем ты, Рин? Кто у меня есть? – чуть встряхнув за плечи, привлекает внимание к своему вопросу.

— Ну, может жена и ребенок – это никто, но я так не считаю! – с вызовом тряхнув головой, прекращаю свои попытки освободиться.

Хочет выяснить сейчас отношения? Пожалуйста! От обиды на глазах снова выступили злые слезы.

На удивление Таль растерял всю свою суровость и выглядит теперь слегка растерянным и озадаченным.

— И кто тебе это сказал? Откуда ты узнала?

— Тарин рассказал. Не думаю, что у него были причины врать в этом вопросе.

Я не понимаю его спокойствия и мне хочется хоть как-то его уколоть, уязвить за ту боль, что я испытала по его вине.

— Значит, Тарин… — глубоко вздыхает Таль и улыбается, прижимая к себе еще крепче.

— Глупышка моя, — целует меня в висок и ласково проводит по волосам. – Это байка. Тарин любит так развлекаться. Тем более, что я никогда особенно не возмущался по этому поводу. Мне было выгодно устранять интерес ко мне у женщин чужими руками. Ты это услышала и поверила, — он хмурится и еще раз вздыхает.

— Как я могла не поверить? Он сказал, что у тебя жена и сын, которых ты очень любишь, — всхлипываю я, вспоминая весь этот ужас.

— Ри, я не женат и детей у меня нет. Неужели ты так легко поверила в это? Подумала, что я смогу забыть тебя, мою Золотинку, или променять на другую? – он отстраняется и пытливо заглядывает мне в глаза.

Я потрясенно замираю, пытаясь осознать то, что только что услышала. Таль не женат! Он свободен! И я столько времени изводила себя зря.

— Но, серьга в твоем ухе? Как тогда… — растерянно шепчу, все еще пребывая сомнениях.