Любовь и Гниль: Сезон 1 (Эпизоды 7-12) (ЛП) - Хиггинсон Рейчел - Страница 64

— Я тоже тебя люблю, — хрипло прошептал он мне в губы. — Риган, я люблю тебя больше всего на свете.

— Больше всего на свете? — спросила я с улыбкой — это было так… поэтично.

Я почувствовала, как губы Хендрикса улыбнулись в ответ, и он быстро поцеловал меня, прежде чем объяснить:

— Это то, что моя мама говорила моему отцу. Я люблю тебя больше всего и до конца.

Мой подбородок задрожал, когда я вспомнила родителей Хендрикса и их трагическую историю. У меня были эти составленные мысленные образы взрослой версии Пейдж, смертельно больной и лежащей на больничной койке, в то время как копия Вона ухаживала за ней с предельной преданностью и заботой. Я люблю тебя больше всего и до конца. Как прекрасны были эти слова.

— Мне это нравится, — усмехнулась я, наклоняясь, чтобы поцеловать его в подбородок.

— И я люблю тебя, — он улыбнулся мне сверху вниз.

— Хорошо, я больше не могу на это смотреть, — протянул Кейн, и я вдруг вспомнила, что он был в комнате. Упс. — Вы не возражаете, если я просто?.. Я предполагаю, что там всё чисто?

Хендрикс тут же нахмурился и снова притянул меня к своему телу. Он действительно отодвинул меня в сторону, чтобы Кейн мог пройти мимо, но в основном я могла сказать, что он просто был собственником, против чего я нисколько не возражала.

Я улыбнулась, как идиотка, уткнувшись ему в грудь, и расстегнула его заляпанную кровью куртку, чтобы зарыться лицом в его чистую… более чистую футболку.

Кейн протянул руку по пути и игриво взъерошил мои волосы. Он слегка усмехнулся, а затем — потому что хотел, чтобы я убила его — сказал:

— Я рад, что ты последовала моему совету, Риган. Пожалуйста, Хендрикс. Я знаю, что ей было немного трудно произнести эти три особенных слова.

Сукин сын.

По крайней мере, у него хватило порядочности надеть рубашку, такую же фланелевую, как у меня.

Хендрикс немедленно напрягся, и я почти почувствовала, как ярость вырывается из его ушей. Я инстинктивно вздрогнула и сделала шаг назад. Кейн оставил нас одних и вошёл в остатки битвы, которая почти закончилась.

Вместо стонов зомби теперь слышались человеческие голоса, Гейдж выкрикивал приказы, Вон организовывал уборку, люди, которых я не узнала, работали над сооружением погребального костра для легиона мёртвых Пожирателей, которых мы сожжём. Звуки человечества были как бальзам на мою душу. Я была жива.

Я снова была в безопасности.

И, похоже, нам предстоит крупная драка с Хендриксом.

О, парень.

— Ты говорила с Кейном о нас?

Его слова были подобны кирпичам, брошенным на мостовую с высоты пятидесяти футов. С каждым произнесённым новым слогом моё сердце подпрыгивало в груди, а дыхание становилось всё короче.

— Ты не хотела говорить…

— Прекрати, — умоляла я его, прижимая кончики пальцев к его губам.

Он сердито посмотрел на меня, но позволил мне заговорить.

— Пожалуйста, посмотри, что пытается сделать Кейн. Он просто создаёт проблемы, чтобы заставить нас драться друг с другом. Сначала выслушай меня, а потом решай, хочешь ли ты продолжать злиться или нет, — глаза Хендрикса сузились, и я не знала, хороший это знак или плохой. — Хорошо?

— Хорошо, — пробормотал он мне в руку. Я сделала вдох, а затем ещё один, когда увидела, как его плечи немного расслабились.

— Я никогда не боялась сказать тебе, что люблю тебя. Может быть, сначала. И, может быть, я не сразу поняла, что действительно люблю тебя. Но я смогла это сделать.

— Риган, я знаю, что ты любишь меня. Я никогда не сомневался, что ты скажешь мне это.

Да! Высокомерный мальчишка.

— Ох, — сказала я, чувствуя, что у меня отняли мои аргументы.

Хендрикс ещё немного расслабился и притянул меня к себе. Он положил подбородок мне на макушку, и я чувствовала каждую его вибрацию, пока он говорил.

— Но почему ты сначала сказала Кейну? Почему он узнал о твоих чувствах ко мне раньше, чем я?

Я сжала губы, чтобы подавить улыбку.

— Хендрикс, как долго я была здесь заперта?

— Пятнадцать часов, — поморщился он.

— Это много времени, которое нужно было заполнить, — призналась я.

— Что это значит? — потребовал ответа он, обнимая меня крепче.

— Это значит, что мы… говорили. Мы о многом говорили. И да, я сказала ему, что люблю тебя, но это было не потому, что я боялась сказать тебе. Скорее, он был здесь, и мне нужно было с кем-то поговорить. И я, вероятно, много пережила… но было темно, и я испугалась. Опять же, он просто случайно оказался здесь. Если бы я оказалась в ловушке с кем-то другим, я бы сделала то же самое.

— Ни с кем другим, — пробормотал он, касаясь губами моего виска.

— Ох, да?

— Я почти уверен, что нашёл бы другие способы занять пятнадцать часов времени в закрытом бункере с кроватью.

Моё сердце глухо застучало в груди, а желудок перевернулся. Я сглотнула.

— Значит, ты бы не пытался часами подвергать меня психоанализу?

Он усмехнулся мне в ухо.

— Нет. Твоя умственная выносливость была бы последним, о чём я думал.

— Ты такой плохой мальчик, — поддразнила я.

— Ты даже не представляешь.

Наверное, в тот момент я просто забыла, как дышать.

— Ты заставляешь меня нервничать, — прошептала я ему в ключицу.

Он издал рык желания и прикусил мочку моего уха, просто чтобы свести меня с ума. Я дёрнулась от чувственного ощущения и прильнула к нему так, что не могла чувствовать ничего, кроме него.

В конце концов, он отстранился и улыбнулся мне сверху вниз, полный самодовольного знания того, как сильно он на меня повлиял. Его глаза оставались прикрытыми и тёмными от его собственного желания.

Но всё же он спросил:

— Какой совет дал тебе Кейн?

— Он не совсем дал мне совет. Он просто напомнил мне, насколько опасен этот мир. В этом не было ничего такого, чего бы я уже не знала. Но он сказал, что я буду корить себя, потому что я уговорила тебя подождать, чтобы сказать мне, что ты любишь меня, а потом я исчезла и могла быть мертва.

И я стою здесь с Хендриксом, его руки обнимают меня, он излучает потребность во мне, а его тело покрыто кровью от усилий добраться до меня…. Я знала, что Кейн был прав.

И я была идиоткой, раз вела себя так требовательно.

— Этот сумасшедший ублюдок верно подметил, — согласился Хендрикс. — Я был не в своём уме, когда ты исчезла.

— Я знаю, я тоже.

— Нет, Риган, я думаю, что я действительно сошёл с ума. Я представлял себе ужасные вещи, которые могли с тобой случиться. Я был уничтожен, не зная, куда ты пошла, была ли ты уже мертва или обращена. Этого больше не может повториться. Я не могу потерять тебя снова вот так. Я даже не хочу представлять, что будет со мной без тебя.

Слёзы наполнили мои глаза в неудержимом проявлении подобных эмоций.

— Мне так жаль. Мы даже не были в опасности так долго. Я имею в виду, хорошо, когда на нас сначала напали, все стало немного страшно, но как только мы оказались здесь, это было в основном… скучно.

— Зомби были не единственным врагом, о котором я беспокоился, Риган, — пробормотал Хендрикс грубым, ласковым голосом. — Ты действительно в порядке?

— Теперь да.

Я притянула его лицо к своему и прижалась губами к его губам в идеальном поцелуе, идеальном, потому что он был здесь и потому что он был им; идеальным, потому что его мягкие, но слегка потрескавшиеся губы прижимались к моим точно так, как должны, потому что его тело, обёрнутое вокруг меня, было самым определяющим и терапевтическим событием, которое я когда-либо испытывала, и потому что он казался постоянным, вечным и цельным для меня. Этот мир был так далёк от совершенства, что напоминал ад задолго до того, как он когда-либо стал подражать раю, за исключением этих моментов, за исключением того, когда моё сердце разрывалось от любви, а душа росла до тех пор, пока я не осознала, что она выйдет за пределы меня.

— Хорошо, — Хендрикс отстранился и стал серьёзным. — Потому что у нас проблема.