Мои эльфы. Бунтарь, недотрога и госпожа следователь (СИ) - Жнец Анна - Страница 29

— Он пока не попросил у Его Светлости моей руки.

— После всего что между вами было?

Ноздри Айнана вскинулись. В голосе звенело возмущение. Похоже, он решил, что его брат поматросил меня и бросил и сейчас всем своим видом осуждал предателя: испортил честную девку и не женился на ней — ай-яй-яй, как так можно?

Стало немного обидно за Марамира. Тот яро рвался меня окольцевать. Но разубеждать Айнана было мне невыгодно. Невеста брата неприкосновенна, в то время как брошенную опороченную красавицу хочется взять под крыло и пожалеть. С ней можно позволить себе чуть больше, не заботясь о ее репутации. Зачем переживать о том, что давно и безнадежно испорчено?

— Поцелуй, — потребовала я, встав на цыпочки, чтобы дотянуться до губ Айнана.

Горя щеками, он смотрел на мой рот, как на запретное лакомство, и раз за разом тяжело сглатывал.

Океан шумел. Влажный песок холодил ступни. Принц медлил. Демоны похоти боролись в его душе, но принципы и честь все-таки победили.

— Это неправильно.

С явным сожалением он шагнул назад, отдаляясь от меня, воздвигая между нами стену из воздуха и моральных норм.

— Мы не должны заниматься этим до свадьбы. На пляже. В темноте.

— Потому что кто-то может увидеть?

Я медленно приближалась. Он пятился. Песок шуршал под нашими ногами.

У Айнана был вид загнанного в ловушку зверя, только бежал он не от меня — от своих желаний. Страстных, неистовых, непотребных. Его взгляд скользил по моему телу, то и дело задерживаясь на губах, и кадык на горле ходил вверх-вниз, вверх-вниз. Снова и снова.

— Не только поэтому. Эльфы обязаны хранить чистоту до брака. Это пра…

Самым вероломным образом я рванула вперед и со смехом повалила Айнана на песок, оборвав на середине фразы. Застигнутый врасплох, он растерялся и не успел меня остановить, а потом было поздно. Я накрыла принца собой, чтобы не сбежал, и завладела его губами. Искра. Взрыв. Одно прикосновение — и внутренние демоны сорвались с цепи. Со стоном Айнан обхватил мою голову ладонями и послушно приоткрыл рот, впустив мой язык.

Я не ожидала, что это будет так. Бесстыдно. Бешено. Легко.

И представить не могла, что Айнан отпустит себя настолько. Что он способен на такую дикую страсть.

В тихом омуте…

Яростно целуясь, мы катались по берегу, и влажный песок облеплял наши тела, пачкал одежду, путался в волосах. Мы все были в нем, грязные и мокрые, потому что волны то и дело накатывали на пустынный пляж.

Вдалеке скрипел гнилой остов корабля, потерпевшего крушение. Ветер трепал обрывки парусов-призраков на единственной уцелевшей мачте. Шумел океан. Шептались деревья. Сталкиваясь языками, мы рычали друг на друга в борьбе за власть: никто не хотел уступать, каждый стремился оказаться сверху — брать, а не отдаваться.

У меня все мысли из головы вылетели. Я вообще перестала что-либо соображать. Полностью растворилась в ощущениях. Доверилась волне безумия, что затягивала меня в темный водоворот.

Все мое тело горело. Одежда мешала, казалась лишней, от нее хотелось избавиться. И от своей. И от чужой.

С нетерпением я рванула на Айнане рубашку: маленькие коричневые соски вызывающе торчали, рельефный живот дрожал, поджимаясь под моим взглядом. В лунном свете кожа принца мерцала белоснежным шелком, все его идеальное мускулистое тело молило о ласке.

Каким Айнан был отзывчивым! Невероятно! Поцелуй в шею — протяжный стон. Влажное прикосновение языка к груди — выгнутые горло и поясница. Зубы на соске — крик, утонувший в грохоте океана.

Айнан сдался и вытянулся подо мной, празднуя свое поражение. Его глаза блестели, черные от страсти. Красивая выпуклая грудь вздымалась в частом дыхании. Возбуждение рвало штаны в клочья. Пальцами в песке я попыталась распустить веревку на его поясе, но Айнан напрягся и перехватил мои руки.

— Не надо, Варя. Пожалуйста.

— Варя? — я склонила голову к плечу.

Айнан покраснел еще больше. Острые кончики ушей запылали.

— Варна, — исправился он. — Я хотел ласково. Нельзя?

— Тебе можно все.

В сердце защемило: назвал меня настоящим именем, надо же, какое совпадение. Я снова попыталась развязать его штаны, но принц дернулся, уходя от моих рук.

— Нет. Это слишком. Это уже чересчур. Эту грань мы переступать не будем.

Он накрыл тесемки на поясе ладонью, защищая от моих посягательств.

— Твой член сейчас штаны порвет.

Моя бесстыдная, грубая откровенность заставила принца округлить глаза. Вздохнув, он отвел взгляд.

— Неважно.

— Никто нас не видит, — я игриво прошлась пальцами по кубикам его пресса к кромке брюк.

Айнан покачал головой и сильнее прижал ткань штанов к животу, чтобы моя ладонь уж точно не смогла проникнуть под пояс.

— Это только после свадьбы.

— Хранишь себя для единственной?

Внезапно я почувствовала себя мужчиной, эдаким коварным соблазнителем, что наматывает круги возле юной девственницы-недотроги. И так смешно стало, что я не удержалась и расхохоталась в голос.

Айнан посмотрел на меня с упреком.

— Я хочу, чтобы все было правильно. По нашим традициям. Что в этом плохого?

И как, скажите на милость, с такой твердой позицией затащить этого скромника в постель, где, помимо меня голенькой, будет его не менее голый брат? Обнадеживало одно: твердой у Айнана была не только позиция.

— А целоваться будем? — пришлось оставить его штаны в покое. До поры до времени.

— А целоваться будем?

Айнан кивнул, но выглядел неуверенно, словно ожидал от меня подвоха. В этот раз, отвечая на мои ласки, он был напряжен и старался держать себя в узде. Однако все мы знаем, что аппетит приходит во время еды. Сначала ты нарушаешь один малюсенький запрет и говоришь, что не зайдешь дальше, но остановиться уже не можешь и все шире и шире раздвигаешь границы дозволенного.

— Безумие. Настоящее безумие, — жарко шептал Айнан между поцелуями и в восторге мял через платье мою грудь. — Мы же здесь как на ладони. Каждый может увидеть.

Удивительно, но, похоже, опасность заводила этого ушастого проказника, ибо в его голосе я слышала не столько тревогу, сколько сладостный трепет.

— Хочешь потрогать меня под юбкой?

Айнан задрожал. Нет — затрясся. И испуганно мотнул головой.

— А я могу тебя потрогать?

Он замотал головой еще испуганнее.

— Через ткань. Ну? Через ткань не считается. Можно?

Не дожидаясь ответа, я накрыла бугор в его паху, и принц дернулся, зашипев сквозь зубы.

— Не надо, Варя, — опираясь на локти, он наблюдал за движением моей руки.

Я осторожно гладила его между ног через ткань штанов, надавливая на твердую выпуклость, и та росла под моей ладонью, отзываясь пульсацией.

— Не надо.

Это было то самое «нет», которое звучало как «да». В любом случае Айнан не пытался меня оттолкнуть. Он лежал неподвижно и едва дышал, изредка вздрагивая и постанывая. Его тело постепенно расслаблялось, бедра против воли качались навстречу порочной ласке.

Крошечными шажками я уверенно двигалась к цели. Если ты успел поставить ногу на порог, не дав категорично захлопнуть дверь перед твоим носом, считай, что тебя уже впустили.

Отвлекая Айнана удовольствием, я незаметно потянула за веревочку на поясе его брюк.

— Что ты делаешь?

— Ш-ш-ш.

Сдавшись, принц опустил голову на землю и прикрыл веки. Его расстегнутая рубашка была вся в налипшем песке, волосы потемнели, полоска песчаной пыли украсила щеку. Осторожно я нырнула ладонью под ткань штанов и зарылась пальцами в мягкие волоски на лобке.

— Варя, что ты творишь? — застонал Айнан, зажмурившись. — Зачем ты так со мной?

В его голосе звучал упрек, но вместо того, чтобы отстраниться, принц шире раздвинул ноги.

Его член был горячим и влажным. В ловушке из ткани ему стало слишком тесно, а мне стало тесно в собственном платье, я задыхалась от желания, изнемогала от страсти, больше не могла терпеть и сдерживаться. Впервые мне хотелось близости так сильно, что отключались мозги.