За что убивают Учителей - Корнева Наталья - Страница 1

Наталья Корнева

Черное Солнце. За что убивают Учителей

© Наталья Корнева, 2023

© prommaste, иллюстрации

© ООО «Издательство АСТ», 2023

Глава 1. Феникс забирает солнце

Эпоха Красного Солнца. Год 291.

Сезон великого холода

Лед сковывает живительные потоки.

День последний

Ром-Белиат. Красная цитадель

*серебряной гуашью*

Даже обладая значительной властью и положением в обществе, не всегда способны мы исправить что-то в своей собственной жизни, не всегда можем предотвратить катастрофу. Точнее, сделать это не удается практически никогда.

…Он опоздал!

Опоздал.

Лампады, под алыми хоругвями изящно свисавшие с потолка, едва горели тревожным темным пламенем. Вне себя от потрясения, Яниэр застыл на пороге святилища, без слов воззрившись на открывшуюся взору ужасающую картину.

Сцена напоминала кошмар наяву – страшный сон, от которого впоследствии он так и не смог убежать, который не смог изгнать из своей памяти. Увиденное в один миг лишало сил и присутствия духа, парализовало, как яд восточной копьеголовой змеи, способный мгновенно обездвижить жертву: не получалось даже сделать вдох.

Мертвое тело Учителя вниз головой висело над алтарем. Тончайшие нити чужой силы опутывали его плотно, как пойманного в красную паутину мотылька. Поддерживая в воздухе, они впивались в жертву так хищно, так жадно, что с легкостью разреза́ли одежду и не успевшую еще окоченеть плоть.

Это тело казалось непривычно хрупким, уже сломанным. Для фиксации головы и каждой конечности отдельно оно было связано большим связыванием пяти благородных цветов: правая нога, согнутая в колене, упирается в бедро; правая рука, поврежденная, неестественно вывернута и заведена далеко за спину, притянутая нитями к самой шее; указательный и средний пальцы левой тесно прижаты к губам, не давая им разомкнуться. В уголках губ виднелись лиловые отметины, заставляя предположить неприятное… точнее сказать, невозможное: пощечину, унизительный удар по лицу.

Помимо воли Яниэр содрогнулся: в такой позе поругания хоронили клятвопреступников, вывесив их предварительно на всеобщее обозрение. И в такой же постыдной, недостойной позе силой удерживал тело Учителя Элиар. И, как будто подобного осквернения недостаточно, на горле наставника алел надрез, точно на месте выхода сонной артерии. Там, известная лишь немногим, располагается имеющая сакральный смысл энергетическая точка контроля.

Секретная точка, которую сам Учитель обнаружил когда-то.

Из аккуратного надреза медленно, тягуче сочилась кровь. Похоже, она успела вытечь практически полностью: жертвенник был весь в крови, отвратительно похожий на место забоя скота, а лицо мертвеца сделалось белее мела. На этом бледном лице яркими пятнами горели знакомые алые штрихи, оттенявшие теперь уже навеки закрытые глаза. Черно-серебряный водопад волос свободно проливался до самого алтаря, впадая в кровавое лотосное озеро.

Все вокруг было в крови Учителя. Слишком много крови… даже стены адитума в темных разводах. Алыми цветами она окропила жертвенный стол, и святая святых храма наполнилась упоительным благоуханием красного лотоса: так пахла не знающая тлена кровь потомков небожителей. Аромат от сжигания ритуальных трав вязко распространялся вокруг, размешиваясь с потоками воздуха. Терпкая смесь запахов лотосной крови и благовоний будоражила и одновременно погружала в странное оцепенение. Черная, запрещенная магическая мистерия творилась тут совсем недавно.

Верховный жрец храма Закатного Солнца мертв, сам благословленный небожителями храм осквернен его смертью. Невозможно больше исполнять здесь священнослужение, да и некому.

Сотворивший все это непотребство стоял тут же, совершенно не таясь, и внимательно разглядывал дело своих рук. Лицо его было таким пустым и бессмысленным, каким бывает во время самого глубокого молитвенного состояния. Яниэр совершенно не понимал, доволен ли Элиар или же вовсе не осознает случившееся.

Яниэр и сам еще до конца не осознавал. Но все же это был конец – точка невозврата. Точка, разделяющая жизнь на до и после.

Один только взгляд на тело верховного жреца, израненное удерживающими нитями с головы до ног, причинял боль. Яниэр, его Первый ученик, задохнулся, мысленно обращая к небожителям запоздалые молитвы и надеясь на то, что бесчисленные порезы нанесли уже после смерти, во время ритуала повешения, и Учитель избежал жестокой пытки при жизни.

– Ты… убил его? Ты все-таки сделал это.

Как и всегда, довольно скупые слова с едва различимым северным акцентом.

Слова почти не выдавали эмоций, однако голос был полон горечи. Горечь завязала на зубах, неприятно щипала кончик языка. В один миг сердце Яниэра утонуло в печали, а душу затопила боль, которую не избыть.

Элиар не ответил, даже не повернул головы. Казалось, он был полностью поглощен занимавшим его медитативным зрелищем: не отрывая глаз, будто боясь упустить что-то, Второй ученик сосредоточенно наблюдал, как кровь Учителя по капле вытекает из раны, срываясь вниз, в недвижное красное озеро жертвенника.

Кап-кап.

Кап-кап.

Этот жуткий монотонный звук сводил с ума.

Снаружи красивыми большими хлопьями сыпал снег, снег падал на живых и на мертвых. Внутри храма текла кровь. Ученик убил своего Учителя. Учитель продолжился в своем ученике. Убийца и убитый отныне были связаны навек.

Какой тяжелый, тяжелый снег. Какая тяжелая вся эта бесконечная зима.

Яниэр глубоко вздохнул и подошел ближе – шаг за шагом, очень осторожно, словно боясь потревожить замершего на миг разъяренного зверя. Он шел медленно, будто сквозь воду, искажавшую и пространство, и звук, преодолевая сопротивление застывшего навсегда мгновения. Он слишком хорошо знал дикий нрав сына Великих степей и всерьез опасался, что Элиар может внезапно впасть в гнев и не позволит ему находиться в святилище в такой час.

Однако Элиар никак не реагировал. Кажется, зверь сыт и пьян от крови и пока не собирается бросаться на новую жертву. Возможно, он опустошен, возможно, обессилен. Не шевельнулся он, даже когда Яниэр приблизился почти вплотную, и только призрачный Коготь Дракона угрожающе покачивался на бедре, дрожа от переполнявшей металл духовной силы. Этот клинок залил храм Закатного Солнца кровью и осквернил его от основания и до самого высокого центрального шпиля.

Стараясь лишний раз не беспокоить взглядом изгиб серебряного лезвия, Яниэр вновь посмотрел на Учителя и заметил, что лотосная кровь потихоньку стекает с нижнего края алтаря и собирается в заранее приготовленном крутобоком сосуде с узорами в виде алых пионов. Какая странная и жестокая процедура. Зачем только все это понадобилось Элиару?

При мысли о возможном использовании крови Учителя в запрещенных ритуалах Яниэр похолодел и молча опустился на колени чуть позади своего извечного соперника и соученика. Бледно-золотое сияние полированного дерева мягко поднималось от пола, но не давало привычного успокоения духа. С величайшим почтением Яниэр взял руку Элиара и, сперва приложив ко лбу, начал целовать ее, эту жестокую руку, которая была вся в крови их общего наставника, таким образом выражая смирение. По щекам беззвучно катились слезы, когда северянин думал о том, что эта самая рука убила Учителя, – но делать было нечего.