Препод 3 (СИ) - Курзанцев Александр Олегович "Горный мастер" - Страница 3

— Ланика Сильф, — ответил я.

— Кто-о⁉

На шаг от меня отодвинувшись, Сильвия изумённо округлила глаза.

— И ты решил её сделать адъюнктом?

— А что, — нахмурился я, — с ней что-то не так?

— Всё не так. Вольдемар, не говори, что ты не слышал про Сильфов.

— Не слышал, — ответил я, — я в Империи четвёртый год всего, забыла? Да и что я должен был про них слышать? Фамилия как фамилия, даже не дворянская.

— Это сейчас, а когда-то она называлась, — Ар-Сильф и принадлежала великому герцогу, двоюродному брату императора. Он поднял мятеж, решив узурпировать трон, но был разбит и пленён. Это если вкратце. Император был милостив и пощадил и своего брата и его семью, но, в назидание, лишил титулов, земель и всех владений. Ни оставив ни единого слуги и запретив указом слуг иметь, а также занимать любые государственные должности как ему, так и любым его потомкам.

— Формально, Академия не зависит от Империи, — подумав, ответил я, — и адъюнкт это не государственная должность.

— Формально, — женщина покачала головой, — но ты и сам знаешь, как оно на самом деле. Если там, наверху, узнают, могут и по шапке надавать.

Но тут уже закусился я сам. Терять с таким трудом найденную помощницу не хотелось.

— Значит так, будут наезжать, посылай всех ко мне, — решительно произнёс я, — а я уж сам их дальше пошлю.

Тут нас прервали.

Из-за угла вырулила Рагырда, собственной персоной, уже переодевшаяся из своей любимой брони в длинный махровый халат с двумя бутылками вина крепко зажатыми в ладонях.

— Ну ты где застряла, подруга⁉ — недовольно гаркнула понтийка, но увидев, что та не одна, рефлекторно попыталась спрятать бутылки за спину.

Впрочем, увидев, что это я, расслабилась и скрывать бухло не стала.

— Да вот, обсуждали его кандидатку в помощницу, — язвительно ответила Сильвия.

— Выиграла всё таки, — поджала губы проректорша, добавила, уже мне, — какой ты предсказуемый, Вольдемар, я надеялась, что ты поступишь более оригинально, чем любой другой мужик на твоём месте.

— О-о, подруга, тут ты не права. Соригинальничал он куда там нам всем, — уперев руки в бока выдала Нодерляйн, — этот нехороший профессор не нашел ничего лучше, чем взять к себе девчонку Сильфов.

— Гы, оригинально, — хмыкнула Рагырда, правда, не выказав особого удивления или возмущения.

Сильвия нахмурилась.

— Ты что, забыла, кто это такая? Помнишь указание?

— Помню, — кивнула понтийка, показала глазами на меня, — а он, что сказал?

— Чтобы всех кто будет наезжать, — вот именно так и выразился, посылала к нему, а он уже, — женщина язвительно улыбнулась, — пошлёт их дальше. Представляешь, какой герой!

— Ну, так-то герой, — пожала плечами Рагырда, — может и пошлёт. Его дело. Ты, давай, сильно не парься, пошли выпьем уже. Кстати, Вольдемар, присоединяйся.

— Я что-то не поняла, — ректор начала закипать, — ты что, на его стороне?

— На твоей я стороне, на твоей, — подойдя, приобняла за плечо подругу понтийка, — но Вольдемар у нас мальчик взрослый, пусть сам и разбирается. И тебе головной боли меньше.

— Присоединиться? — задумчиво повторил я.

— Как раз отметишь выбор помощницы, — широко улыбнулась Рагырда.

— Ну, если только так.

И я пошел вместе с ними отмечать.

— Ничего на свете лучше нету, чем стрельнуть у друга сигарету. Пусть бычками брезгуют придурки, нам любые дороги оку-урки, — напевал я, двигаясь лёгким зигзагом в сторону дома.

— Мой господин в хорошем настроении?

Ясула материализовалась за моим плечом так неожиданно, что я сбился с куплета, споткнулся и чуть не упал. Но тут же заботливо был подхвачен под руку и поставлен на место.

Если хорошее настроение и было, то оно мгновенно пропало. Я посмотрел на женщину, что так нежно и одновременно крепко меня держала и подумал, что в этом вся её суть. Кулак в бархатной перчатке. Гладит мягко, но бьёт больно.

Она была так убедительна в своей искренности, что я не мог избавиться от подозрений, что это тоже игра. Очередная роль. Как роль примерной жены и матери, которую она изображала двадцать лет. Нет, не стоит забывать, кто она на самом деле и почему здесь.

— Да так, — подумав, ответил я, — вот, помощницу себе подобрал.

— Это правильно, — прижалась ко мне сильней Ясула, — ты слишком много времени проводишь в своей Академии, я скучаю. Да и опасно вот так гулять одному по ночному городу.

— Ну, во-первых, меня каждая собака тут знает, — с кислой миной ответил я, — а во-вторых, я же знаю, что ты всегда где-то рядом.

— И готова защитить моего господина, — хитро улыбнулась та.

— Один только вопрос, — я вздохнул, — как ты свои ночные отлучки объясняешь детям?

— Переживаешь за конспирацию? — приподняла иронично бровь женщина, — не бойся, они знают, что мама занята решая все те проблемы, что остались после смерти отца. А проблем много.

— Понятно.

Я, конечно, не за конспирацию переживал. Каждый раз глядя на Авсана, с потерянным видом сидевшего на занятиях, меня гложило острое чувство вины. В конечно счёте, череда случайностей приведших к этой трагедии началась именно с меня. С моего появления здесь. И пусть это была вина лишь косвенно, но мучился я её не меньше. Но любое действие было явно хуже бездействия. Прямо как в шахматах, — цугцванг, когда любой следующий ход только усложняет твою позицию на доске. Поэтому я молчал и мучался, мучался и молчал.

— Я бы ещё выпил, — произнёс я, глядя в темноту улицы, — где-нибудь ещё можем найти бутылку вина?

— Конечно. И даже не одну. Знаю я пару мест, где не задают лишних вопросов и не смотрят клиентам в лицо, — Ясула заговорщически подмигнула и мягко потянула за собой.

Глава 2

— Графиня, — глава Имперской канцелярии граф Вертер поднял голову, откладывая очередное письмо, и взглянул на склонившуюся перед его столом в поклоне женщину, — рад, что приехали так быстро.

Бессменный руководитель вот уже двадцать лет, граф был высоким и сухощавым мужчиной неопределённого возраста, застывшим между сорока и шестьюдесятью. Полностью лысый, с гладкой как шар, блестящей, словно отполированной, головой. Это бы могло стать поводом для шуток, но у рискнувших подобным, тут же в жизни возникала чёрная полоса, буквально во всех начинаниях, и после пары разорившихся и потерявших имения дворян, смельчаков больше не находилось.

Одет он был в достаточно простой чёрный мундир, расшитый чёрным же галуном с двумя рядами золочёных пуговиц, а из украшений имел только крупную печатку с императорским гербом, на безымянном пальце левой руки.

Вдова Честер распрямилась, обворожительно улыбнулась и почтительно заметила:

— А как иначе, ведь только волею вашей и не испытываю ни в чём нужды.

— Не прибедняйтесь, графиня, — граф встал, отодвигая с скрипом массивный стул, подошел, подхватил ладонь женщины, отводя к паре больших, обитых красным бархатом, кресел, — вы ценный сотрудник и ни единожды доказывали свою полезность. Всё вложенное в вас вы отрабатываете с лихвой. Анкарн сложный участок, как и находящаяся там Академия. Вряд ли кто-то бы справлялся лучше вас.

— Ох, граф, — женщина порозовела и, достав веер принялась им обмахиваться, — похвала из ваших уст дороже золота.

— И, как и благородный металл, полностью вами заслужена. Но вернёмся к делам насущным, — граф мгновенно стал серьёзным, переходя на деловой тон, — что там по последним событиям в Академии? Слухи о появлении лича достоверны?

— Абсолютно, — кивнула Злотана, — информация от нескольких независимых источников. К тому же, как вы знаете, мой сын сам студент Академии и многое видел своими собственными глазами.

— Тревожный звонок, — качнул головой граф, — личей не видели с самого Катаклизма. То, что его смогли уничтожить, большое везение. Я разговаривал с многими магистрами, но как убивать подобную тварь ни один толком сказать не смог, слишком мало о них известно, да и мы, честно сказать, активно подобные знания ограничивали.