Как не умереть дважды - Наумова Сора - Страница 51

– Закаменей! – взвизгнула я, но чудище, вопреки моим стараниям, осталось цело и невредимо и размахивало пудовыми кулаками, заставляя меня извиваться змеей.

– Что это за фигня?!

– Големы, – ответила Копецки, парившая на крыльях над площадкой. – Если бы вы были повнимательнее к учебе, знали бы, что големы созданы из камня специально для тренировок моего факультатива.

Каменные големы, ну конечно! Это как играть в «камень, ножницы, бумага» и пытаться победить камень камнем. Но что же тогда делать?

К первому голему присоединился второй, радостно ощеряясь редкозубым ртом, раскрывшимся ровно посередине туловища. Вот же уродец.

Волк, откатившись в сторону, довольно наблюдал за моими пируэтами, а потом и вовсе уполз за ограждение, показав мне оттуда средний палец. Решил отсидеться, пока я не закончу тут и не свалюсь от усталости, а потом забрать себе победные баллы?

– Сволочь, поймаю, наизнанку выверну! – крикнула я и получила приличный удар в плечо.

– Кудряшова, не отвлекаться! – рыкнула преподша сверху. – Занятие не зачтено, пока все големы не выведены из строя. Работай мозгами!

– То мозгами, то кулаками, вас не поймешь! – огрызнулась я в ответ, со всех ног улепетывая от каменюк, руки которых работали не хуже ветряной мельницы.

Рассуждать логически не получалось, меня постоянно догоняли, валяли, награждали тумаками и более обидными поджопниками. Скоро весь полигон превратился в театр одного актера, то бишь меня.

Остальные группы уже закончили и теперь радостно улюлюкали из-за ограждения, когда я нарезала очередной круг. Злость и усталость накатывали волнами, противная преподша сделала големов из гранита, потому все попытки закаменить их пошли прахом. И если я срочно что-нибудь не придумаю, к вечеру друзья найдут мою высохшую шкурку.

Притормозив, я трансформировала нижнюю часть себя в хвост, и скорость моего передвижения заметно увеличилась, к тому же отбиваться мощным хвостом стало проще и эффективнее. Но даже этого оказалось недостаточно.

Я сбила с ног одного голема, и, падая, он покатился под ноги второму. У меня выдалось секунд десять, чтобы подумать. Я не могу их закаменить, ибо они и так каменные, не могу их разбить – у меня уже проплешины в чешуе, а големам хоть бы хны. Так, какие еще варианты? Создать булыжник большего размера, чтобы их завалило? Это долго, и не факт, что получится.

Аааа! Да они сами как два больших тупых булы…

В голове щелкнуло. Это было чистое наитие, и я сразу вытянула руки и, растопырив пальцы для острастки, вперила взгляд в голема, который как раз успел подняться. Давай, слушайся меня, образина ты агрессивная. Ты просто кусок камня.

От усердия я прокусила нижнюю губу насквозь, но в шаге от меня голем будто засомневался, медленно отвел руку, но не ударил. Сзади налетел его товарищ, и тогда я вдруг увидела что-то вроде ниток, которыми части големов были связаны между собой. И одна ниточка тянулась ко мне.

– В атаку! – заорала я не хуже своего дяди-полковника.

Пришлось импровизировать и помогать себе руками – выпад, который делала я, делал и подчиненный голем. И так мы вдвоем мутузили второго, пока тот не распался на горку каменного мусора. Я потянула за невидимую ниточку, и мой безвольный союзник повторил судьбу товарища.

Меня прямо переполнило адреналином до краев, даже усталость исчезла. И когда мой взгляд упал на Сережу, его участь была решена. Копецки не мешала мне валять предателя в пыли и лишь через пару минут все-таки дала сигнал о завершении теста.

Преподша посмотрела на секундомер и недовольно цыкнула.

– Двадцать минут. Очень и очень плохо, Кудряшова, вы меня прямо разочаровали. Не зачтено! Средняя скорость прохождения данного теста – десять минут для одиночек и пять минут для пары.

– Требую пересдачу!

– У ректора требовать будете, Кудряшова.

Я еще злилась, и кто знает, куда бы меня это завело, если бы не чей-то голос со стороны группы сокурсников.

– Пересдачу Кудряшовой!

– Да! Пересдачу Кудряшовой!

– Пересдачу! Пересдачу. Пересдачу!

Голосов было заметно больше, чем собравшихся, и я уловила покачивание до боли знакомой ботвы матрагор.

Лицо Драгомиры исказилось, но вопреки ожиданиям она быстро сдалась.

– Хорошо. Но если не уложитесь в пять минут, можете больше мне на глаза не попадаться.

Это я бы с удовольствием, но после успешной сдачи зачета. А чтобы его сдать, надо быть к нему допущенной.

– Я готова!

Щелкнула кнопка секундомера, и я моментально поймала взгляд первого голема и подчинила его. В этот раз было гораздо легче, но я решила не выделываться, просто оторвала второму ноги чужими руками.

Без ног он, впрочем, все еще был достаточно подвижен, и я добила его хвостом, потом велела первому голему самоуничтожиться и осталась стоять одна посреди хаоса, гордая и грязная, как шахтер.

– Три с половиной минуты, – нехотя констатировала Копецки. – Баллы ваши.

Под шум аплодисментов я уползла с полигона и только после, скрывшись в кустах, скорчилась от боли. Кожа под содранной чешуей саднила, да и синяков я нахватала мама не горюй. Мне нужна горячая ванна и массаж, желательно сильных мужских ладоней.

Добравшись до общаги, я втиснулась в комнату и только тогда отпустила трансформацию.

– Черти полосатые, я вам где столько юбок наберу?

Шкаф молчал и зиял пустотой, видимо, форма выдавалась одна на весь день. Но оставались еще брюки, и я забрала их с собой в ванную. Перерыв между парами был небольшим, так что пришлось поторапливаться с расслабляющими процедурами.

На пути в учебный корпус я столкнулась с гулем, вооруженным лопатой и подозрительно пахнущим мешком.

– Ого! Куда это ты собрался?

Рэнди потряс инструментарием.

– У меня практика в подземелье. Отрабатываем навыки раскопок в сложных условиях ограниченного пространства.

– Раскопок? – присвистнула я. – Даже представить боюсь, что вы будете раскапывать.

– А у тебя сейчас что?

Я бегло глянула расписание:

– Древний язык какой-то!

– Тогда увидимся после в столовке.

Мы разошлись, и я отправилась в одиночку покорять дебри древних языков.

Лекция оказалась скучной, длинной и очень сонной. Уже минут через пятнадцать меня потянуло зевать, и если я еще успешно сдерживалась, то вот мои змейки не стеснялись и громко сопели, изредка позевывая.

– Нет, ну это просто неуважение! Студентка, что вы с вашими питомцами делали ночью? – старичок-профессор, с ног до головы покрытый рыжей шерстью, в негодовании потряс мелком.

– По кладбищу гуляла, – честно призналась я.

– Так, может, вы нам расшифруете это древнее наречие? Раз у вас тяга к давно забытому и упокоенному?

Передо мной хлопнулась книга, на ее развороте застыла страшная рожа с широко распахнутой пастью, вокруг которой вились какие-то замысловатые буковки. Черточка, черточка, петелька, значочек – выглядело как плохо растушеванный китайский иероглиф, спьяну записанный в английской транскрипции.

Я знала два языка, поэтому прочитала на смеси латинского и английского, чтобы не показаться совсем уж безграмотной, потому что точно помнила, как накануне решила отложить пропущенные лекции по древним языкам на сегодня.

– Клату, верату, ни́кто! – гордо произнесла я. По крайней мере, не промолчала, а, как говорится, на экзамене любой ответ лучше молчания.

Книга оживилась и подмигнула. Раздался утробный рев, обложка зашевелилась, словно что-то пыталось прорваться сквозь нее. Потом закрыла рот, и выражение нарисованного лица стало особенно зловещим.

Я машинально отшвырнула подозрительный томик, а профессор схватился за голову. Книга поползла обратно ко мне, вовсю щелкая отросшими зубами, и самые чувствительные из студентов быстренько стекли на пол в обмороке.

– Может, сделаете что-нибудь? – спросила я у старичка, отпихивая нахалку найденной на парте линейкой. Он еще больше затрясся и спрятался под стол, откуда сразу же раздалось что-то похожее на молитву.