Как не умереть дважды - Наумова Сора - Страница 35

Тот недолго думая швырнул туда лопату, как копье. Камень разлетелся в пыль, открывая яркий пучок зелени, который активно старался вкрутиться в почву.

Морис щупальцами разгреб землю около ботвы, и на нас глянуло жуткое лицо коренюки. А потом оно сморщилось, открыло рот и выдало такую непечатную тираду, что я даже заслушалась.

– Матрагора! – выдохнул кракен и воткнул корешок обратно.

– Что? – Мы с паучихой переглянулись. – Может, мандрагора?

– Нет, – твердо ответил Морис и пояснил: – Это мелкий вредный дух, отличается специфическими речевыми привычками. Видимо, в коробочках с пикси спрятался.

– Так это он один процент на табло? – Рэнди выдал умную мысль.

– Похоже, что так.

Кракен довольно улыбнулся и погладил хохолок матрагоры.

– И чему нам радоваться? – спросила паучиха. – Семена погибли, а из урожая один корешок, который при демонстрации обматерит всю комиссию?

– Ну, это пока он один, – многозначительно хмыкнул Морис.

Я представила целую толпу матерящихся корешков и круглые глаза кураторши, а потом не менее круглые и злобные – Миллхауса.

Но… Лучше будет хоть какой-то результат, чем позорное возвращение с проигрышем.

Глава 17

– И как нам заставить его, хм… разделиться?

Я мало что понимала в сельском хозяйстве, и процесс размножения семян представлялся очень размытым и туманным. Особенно если дело касалось уже взрослых и сквернословящих экземпляров невиданных растений. Честно говоря, его сморщенное уродливое личико меня пугало, а уж когда он открывал рот…

– Хирургически, – зловеще произнес Морис и достал из-под полы нож для масла, которым такой задубелый корень точно не порежешь, но главное – держать лицо. Морис с этим справлялся мастерски.

Корешок решил не рисковать и с глухим звуком ушел под землю. Морис чуть ножик не выронил от досады.

– Ты почему его не держал?!

– А ты что-то говорил? – огрызнулся Рэнди и начал шарить руками в земле. В критические моменты они превращались в натуральные ковши экскаватора. Если я пользовалась искусственной трансформацией время от времени, то Рэнди при мне впервые прибегнул к уроку ректора. Зато как пригодились эти умения сейчас, земля только так разлеталась. Зачем ему до этого вообще была нужна лопата?

– Да я бы на его месте тоже свалила, – пробормотала Мия, поежившись. – Ты себя с ножом видел? Натуральный маньяк.

Я присела на покосившийся порог и закрыла глаза ладонями. Думай, Рита, думай. Может, если моя стихия – Земля, то получится найти этот корень и, так сказать, вынудить к сотрудничеству? Но магия отзывалась неохотно, едва-едва. Трансформация забрала почти все.

– Глубоко ушел, гад, – услышала я голос Рэнди. Ребята сгрудились вокруг ямы, и я вздохнула. Что ж, была не была.

– Давайте я попробую, что ли.

Я вклинилась между Мией и Морисом и присвистнула. Да Рэнди тут чуть нефтяную скважину не вырыл!

– Твоя стихия, – угадала Мия. – Как я сразу не подумала.

– Не ты одна, – утешила я и села в позу лотоса. Комбез разнесло в момент превращения, но, к счастью, нашелся тот комплект одежды, что нам выдала администрация, и я даже была рада чрезмерно длинной юбке – не так холодно и щекотно сидеть на земле.

Потихоньку у меня стало получаться направить потоки энергии вниз и распространить по большей части территории. Периодически мне попадались жучки-червячки, и из-за них вся концентрация терялась, приходилось начинать заново. Но в любом случае я была довольна собой, потом похвалюсь Амилоте, что его урок не прошел зря. Я перестала ощущать неровности под попой, ночную прохладу и зловещие звуки из леска по периметру поля. Я растворялась в успокаивающих теплых волнах магии. Было так хорошо, что даже обидно, что я не научилась этому раньше. С трудом заставив себя отвлечься от самовосхваления, я расширила «поисковую сеть». Корень в лучших традициях ниндзютсу скрывался в тени, но комок этой тени потихоньку двигался к дальнему концу поля.

Я молча указала направление, Рэнди и Морис, вооружившись многострадальной лопатой и собственными трансформированным руками-граблями, готовились напасть на подозрительную кочку. Их опередила паучиха, одним движением лап вытащив из-под земли коренюку и тут же заткнув ей рот импровизированным плетеным кляпом.

– Мия! Крутяк! – восхищенно присвистнул гуль.

Морис многозначительно хмыкнул и снова достал нож. Тусклый свет несуществующей луны блеснул на металле.

Матрагора дернулась, морщины на ней разгладились – и корешок что-то промычал сквозь кляп.

– Можешь снимать, он обещал вести себя прилично, – перевел кракен, довольно улыбаясь.

Ну, на самом деле, я бы тоже вела себя пристойно, если бы мне угрожали ножом, даже таким безобидным с виду. Тут же как… Тут все не от размера, а от мастерства зависит…

Рэнди вытащил кляп, но Мия продолжала держать корешок за ботву на макушке.

– Отпуштите, волки пожорные! – прошепелявил мелкий дух, пытаясь продрать налипшие клейкие паутинки.

– Не-а, пока ты тут все не исправишь. Думал, мы не поймем, кто семена перепортил? – начал Морис, но был перебит возмущенной коренюкой.

– Да кто, ваше колотить, семена портил?! Я себе на складе тихо дремал, пока не сгребли в кучу и не потащили, ваше колотить! Собаки сутулые! Я не винова-а-а-ат!..

Мы многозначительно переглянулись. Значит, наша догадка о результатах соревнования была правильной, никто и не планировал играть честно.

Рэнди почесал когтями спину, поморщился и вернул рукам обычную форму.

– А ты помнишь того, кто эти самые семена собирал?

– Ваше колотить, они все на одно лицо, морды светлые, одежа серая, балахонистая. Отпустите, а? Могу с соседних полей семена принести, вам же это надо?

– А не обманешь? – Я подозрительно прищурилась и угрожающе ударила кулаком по раскрытой ладони. – Ты же понял, мы тебя тут везде найти сможем.

– Да колотить их всех, мы, матрагоры, не обманываем! Да чтоб их всех через коленку!

Я кивнула паучихе, коренюка благополучно хлопнулась на землю, пригладила зеленый хохолок отростками и выдала длинную непечатную фразу, после которой ввернулась в почву и была такова.

С табло исчез последний процент.

– Мне кажется, или мы сейчас окончательно продули? – бодро поинтересовался Морис.

– Да без разницы. – Я вернулась к сторожке и присела на ступеньку. – Все запреты, которые нельзя было нарушать, мы уже нарушили. От того, что мы не выиграем, мир не рухнет. Надеюсь. Тем более Миллхаус будет крайне раздосадован, что честной игры не получилось, а мы все знаем, что бывает, когда он раздосадован. Чего-чего, а доказательств сговора у нас полно, пусть сам дальше разбирается.

На меня навалилась дикая усталость. Я с азартом кидалась в разборки, выяснения отношений, драки и мелкие аферы, видно, такова моя склочная змеиная натура, но вот подковерные интриги – это не по мне. Слишком утомительно. Подумалось вдруг, как там Чернушка и Амилота? Вот он-то наверняка сможет все расставить по местам.

Мия упаковала одну из уцелевших каменных фигурок пикси в паутину, чтобы потом приложить в качестве доказательств.

– И почему у нас все так получается? – Рэнди пристроился рядом со мной. – Это что же? Я зря копал?

– Ничего, тебе полезна физическая нагрузка. Пропотеешь, токсины, глядишь, выйдут, – привычно подколол его Морис и грациозно плюхнулся по другую руку от меня, чудом умостив тощую задницу на останках порожка.

– Хочешь, у тебя тоже выйдут? – пригрозил Рэнди, стиснув черенок лопаты. Странно, что он ее до сих пор не бросил.

– У меня средиземноморская диета, сплошная польза.

– Мажор.

– Деревня.

Они еще пару минут лениво перебрасывались дежурными оскорблениями, потом затихли, и в тишине громко заурчал живот Мориса. Он сделал вид, что ни при чем, тем более что Рэнди от него не отстал, и я скрючилась, обняв себя за колени, чтобы тоже не выдать своего голода.

После всех этих мытарств есть хотелось просто зверски, а разрушенная сторожка ложных надежд не внушала. Вдруг после устроенного разгрома нас посадят на голодный паек? С них станется, а я долго голодать не могу – у меня растущий горгоний организм…