Конкурент. Сокрушить нельзя любить (СИ) - Долина Ярославна - Страница 14

– Михаил Сергеевич, – Софья обратилась к пилоту, – вы успели осмотреть самолёт? Он поврежден?

– Нет, – мрачно ответил пилот, – с машиной все хорошо.

– О, – Софья разулыбалась, обрадованная. – Так значит, мы можем улететь?

– Нет.

Софья даже пошатнулась от резкости его тона. Поддержал рукой ее плечо:

– Вам не стоит так волноваться. Местные власти предлагают отдых и жилье. Поезжайте.

– Я поеду только домой, – твердо ответила Софья. – И если машина на ходу, то почему бы нам это не сделать немедленно.

– Серьезно? – пилот злился. – Для взлета одного работающего самолета мало. Нужно топливо – мы почти все израсходовали, потому что уже прибывали на место. Где его здесь взять?

– Проклятье, – Софья положила руку на лоб. – Наверное, можно раздобыть.

– Вы видели, на чем эти люди к нам приехали?

Софья вскинула на него взгляд. Пилот поднял брови:

– Именно. Лошади. Мне жаль, но это только начало, – сказал пилот. – Судя по всему, самолёт у нас забирают.

– Как это?

– Вы как раз слышали, как.

– Вот же… – Софья обернулась назад, но Чернова глазами не смогла найти. – А что же делать?

Пилот покачал головой:

– Даже не знаю. Думаю, вам стоит принять помощь властей.

– Что произошло? – требовательно сказали прямо за спиной, Софья обернулась.

Приветливая стюардесса, которая кормила Демида бутербродами весь полет, сейчас выглядела нервной, хоть и старалась держаться.

Пилот устало провел по лицу:

– Мы лишились самолёта, вот что.

Затем он махнул рукой и зашагал по опустевшему залу, бросив на ходу:

– Пойдёмте заберем вещи.

Софья посмотрела им вслед и снова поискала глазами Чернова. Тот пропал как раз тогда, когда был особенно нужен.

Вышла на улицу. На фоне потрясающе зеленого луга уцелевших пассажиров самолёта усадили на телегу и отправили в сторону поселения. Дорога была совершенно не накатанной колесами, из чего можно сделать вывод, что в аномальную зону не так уж много людей попадает. Как-то давно Софья читала статью в научно-популярном журнале про крушение одного военного самолета. До исчезновения он передал по рации, что небо и море поменялись местами, и что облака пузырятся. Все ровно так, как было с ними.

Софья оглянулась на самолёт. Тот гордо раскинулся на плато, плод технологически развитой цивилизации, созданный для совершенно другой реальности. Металлический корпус блестел на солнце, как зеркало. Должно быть, в салоне настоящее пекло.

Вдали чуть дымил вулкан. Какие-то животные паслись у его подножия. Суровая красота чужого мира…

Возле самолета стояли несколько человек, о чем-то говорили. Плод цивилизации, очевидно, только что перешел в руки аборигенов. Местные жители казались задумчивыми. Потом быстро пожали руки собеседнику и стали расходиться. За их спинами Софья увидела Чернова. Ага, это с ним они, значит, беседу вели. Демид положил руки в карманы и посмотрел вслед местным. Потом перевел взгляд на Софью, махнул. Ничего не понимая, она зашагала к нему, по дуге обходя вооруженных мужчин.

– Объяснишь, что происходит? – спросила, когда подошла.

Демид указал на самолёт:

– Пойдем отдохнем в салоне. Удалось убедить пока не забирать самолёт.

– Да ладно!

– Пошли, – просто повторил он.

Чернов устал, теперь это стало заметно. Работал весь полет, поняла Софья, наверное, рассчитывал отдохнуть в удобном люксе отеля после прилёта.

Подниматься по надувному трапу было гораздо сложнее, чем спускаться. Цепляясь за боковые держатели, они с Черновым взобрались вверх. В салоне было адски душно, но тратить драгоценное топливо на кондиционер было бы расточительством.

Демид распахнул пошире люк:

– Экипаж тоже зашёл на борт. Откроют все двери, которые можно, чтобы поступал воздух.

– Как ты договорился? – этот вопрос уже почти пять минут мучил ее.

– Не все ли равно, – Чернов пропустил ее вперед в сторону секции бизнес-класса.

Проходя мимо, остановилась и подняла на него взгляд:

– Интересно же.

На мгновение он посмотрел на ее губы, затем в глаза:

– Объяснил, что сами они не смогут взлететь.

– И они просто согласились?

Чернов вздохнул и взъерошил свои волосы:

– Сонь, я так устал. Пощади. Да, согласились. Последнее пополнение свежей кровью, людьми, – поправился он, – у них было аж в 1965 году. Мы общаемся как раз с детьми пропавших тогда людей. Так что да, они просто согласились – наш самолёт для них сейчас – летающая тарелка. Они не то что поднять ее в воздух, они завести ее уже не смогут. Пока мы им нужны живыми и соглашающимися перевозить их туда, куда надо, самолёт никто не заберет. А ещё у нас есть мобильные телефоны, ноутбуки, беспроводные наушники, технология Bluetooth. Теперь понимаешь? – он приподнял бровь. – С нами надо дружить.

– Ты просто наглый не знающий скромности мерзавец, – с плохо скрываемым восхищением произнесла она.

Демид рассмеялся в голос:

– Да, я такой. Пошли, Сонь, спать пора.

Это его "Сонь" проникало вглубь души и задевало струны, которые были предназначены вовсе не для Чернова. Откинув закрутившуюся прядь от лица, Софья прошла вперед в секцию бизнес-класса. На улице начало смеркаться. Как оказалось, крушение, спасение и последующие разборки заняли много времени. Салон был залит мягким вечерним светом из иллюминаторов, белые кожаные кресла окрасились в нежный розовый. Странная нехарактерная для самолёта тишина настораживала.

– Иди, я сейчас, – Демид махнул в сторону.

Софья дошла до своего кресла, погладила подлокотник. Солнце из иллюминатора слепило глаза. Горизонт сиял широкой полосой света – закат незнакомого мира.

Демид появился, стремительно подошёл, протянул Софье бутылку воды и запакованный бутерброд:

– Держи, – потом плюхнулся в кресло, вытянул ноги на мягких подушках, забросил руки за голову и прикрыл глаза. – Господи, цивилизация! Наконец-то!

– Вы человек цивилизации, Демид Евгеньевич?

– На сто процентов.

– Забавно, – Софья опустила спинку кресла и тоже выдвинула секцию для ног, устроилась поудобнее.

Демид приоткрыл глаз и повернулся к ней:

– Что забавного?

– Ну, – Софья поправила подлокотник, – иногда ты совсем не кажешься цивилизованным.

– Это потому что ты неправильно понимаешь слово "цивилизация". Тебе кажется, что построив города и внедрив правила, люди стали лучше и порядочнее. На самом деле, они остались такими же дикими, но надели маски, что спутало все карты.

– То есть у нас с тобой первобытная война на выживание? – спросила Софья. Тишина природы вокруг, залитая вечерним светом трава, поющие птицы – все это как-то особенно располагало к откровенному разговору. – Раз мы конкуренты, – добавила она.

Чернов молчал долго. Софья подумала, что не ответит.

– У меня война, – кратко сказал он. Что-то было в его тоне такое, отчего у Софьи по спине пробежали мурашки. – Но не с тобой.

Затем он повернул голову и голосом, в котором сквозила горечь, добавил:

– А ты лишь солдат, который служит не тому генералу. На войне солдаты погибают.

Демиду было жаль губить ее, и у него хватало ресурсов, чтобы позволить себе потакать данной слабости. Только благодаря своему хрупкому исполнительному директору "Хвост кометы" ещё был на плаву и имел клиентов. Но сообщать это Софье он, разумеется, не собирался.

– Я служу себе и своим принципам, – начала спорить Софья.

– Эти принципы включают в себя подкуп патентной службы?

Опять двадцать пять – Чернов взялся за старое.

– Мы никого не подкупали.

– Ну нет, – Демид лег на бок и приподнялся на локте, прядь темных волос упала ему на лоб. – Эту ерунду, мадам Светополова, я уже слышал. Так что либо раскрываем карты, либо разговору конец. Рассказывай, как все было.

– А что тут рассказывать? – повернула к нему голову, Чернов был хорош с вечерней щетиной, особенно над изогнутой верхней губой и на скулах. Это делало его грубым и милым одновременно. Привлекательным.