"Фантастика 2024-3". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Лоскутов Александр Александрович - Страница 21

- Пить... - Авениру показалось, что он произнес эти слова вполне отчетливо, но женское лицо непонимающе нахмурилось и склонилось поближе.

- Дайте мне... воды...

- Доченька, принеси водицы. - Оторванная от крайне занимательного разглядывания пришедшего в себя израненного чужака, девочка обижено надула губки, но послушно убежала, громко шлепая по полу босыми ногами. Каждый ее шаг молотом отдавался в ушах молодого охотника.

Она вернулась буквально сразу же и подала своей матери вырезанный из дерева ковш, с мокрого донышка которого изредка срывались капли воды.

- Пей. - Женщина поднесла ковш к губам Авенира и слегка приподняла его голову. - Пей.

Холодная вода показалась охотнику необъяснимо вкусной.

- Пей.

Авенир поперхнулся и хрипло закашлялся, ощутив, как внутри у него все скручивается от этих невыносимо болезненных судорог израненного тела. Ослепив на мгновение безразлично обмякшего охотника, вернулась безграничная и бездонная тьма. Он снова услышал прерывистое дыхание Бездны.

Авенир, поддерживаемый высоким светловолосым мужчиной, осторожно перебрался через порог и поспешно зажмурился, ослепленный безжалостно ударившим по глазам лучом солнца. Мужчина назвавшийся Силаном терпеливо подождал, пока его подопечный откроет заслезившиеся глаза, и аккуратно усадил его на небольшую скамейку, скромно притулившуюся под окнами их небогатого бревенчатого дома. Потом он сам устроился рядом, сев прямо на траву.

- Вот и славненько. Прогуляемся, подышим свежим воздухом. Ветерком пообдуемся. Всяко лучше будет. А то лежишь уже неделю целую, как колода какая-то и даже подняться не можешь. А погода-то какая хорошая...

Охотник осторожно передвинулся, поморщившись от пронзившей его острой режущей боли. Обожженное магией Фабиана тело доставляло Авениру массу неудобств. Еще никогда до этого он не чувствовал себя таким слабым и ни на что не способным.

- Как вы меня нашли? - хрипло спросил он.

- Эх-хе, ты еще спрашиваешь. - Силан ухмыльнулся и возбужденно замахал руками. - Да вся деревня смотрела на устроенный вами фейерверк. Ох, и чем же вы так насолили-то тому волшебничку в черном?

- Не знаю... А что случилось с моим спутником?

- Старый такой дедок? - Светловолосый крестьянин разом погрустнел. - Умер он. Как тот в черном-то ушел, так мы сразу же и прибежали. Мертвый он был.

Авенир молча кивнул. По его щеке медленно скатилась одинокая слеза.

Проклятый Ключ. Сколько горя ты еще принесешь в этот мир? Сколько человек ты еще погубишь? Сто? Тысячу? Десять тысяч? Или же сразу всех живущих на Грастосе?

- Схоронили мы его, - продолжал Силан. - Уж как ты покрепче-то станешь, я тебя на могилку провожу. Кто он тебе был? Дед, небось? Или отец?

- Никто. Мы просто шли вместе.

- А-а. Странники, стало быть?

- Послушай, Силан. А вы не находили там статуэтку такую? Ну... Дюймов десять высотой. Вся такая прозрачная, будто стеклянная.

Крестьянин удивленно моргнул и почесал в затылке:

- Какая еще статуэтка? Стеклянная? Ничего такого я не видел.

Вообще-то, Авенир нисколько не сомневался, что Ключ забрал Фабиан и спросил просто так, для поддержания разговора.

- А все ваши вещи мы собрали. - Сообщил тем временем Силан. - Они у меня в чулане лежат. Сейчас принесу. - Крестьянин легко поднялся на ноги, вызвав острый приступ зависти у едва шевелившего ногами охотника, и скрылся в доме.

Силан вернулся нескоро. Авенир уже успел задремать, когда басовитый голос крестьянина вырвал его из полузабытья:

- Вот все, что там было.

Охотник осторожно наклонился и вяло поковырял среди принесенных Силаном вещей. К его величайшему удивлению все было на месте, и даже в кошельке по-прежнему слабо позвякивали несколько оставшихся у Авенира монет. Деньги Вонифата тоже были здесь. Пять золотых и несколько серебряных монет. Целое состояние для такой семьи как эта.

Все вещи были так или иначе попорчены огнем. Подпалины на одежде соседствовали с серьезно обгоревшими и рассыпавшимися пеплом местами. Запас сушеного мяса был местами поджарен Фабианом неделю назад и теперь явно уже не был годен в пищу, отдавая неприятным запахом. Медная пряжка на поясе, который Авенир одевал в тот день, оплавилась...

Охотник поежился. И тут еще одна вещица привлекла его внимание.

Авенир, вздрогнув от боли, нагнулся и подхватил с земли какой-то бесформенный комочек оплавленного металла, из которого торчали два коротких золотых усика.

- А это что такое?

- Это? Тебе должно быть виднее. Эту штуку нашли у тебя в кармане. - Силан ошеломленно покачал головой. - Ты только представь. Металл в кармане весь расплавился, одежда твоя вся погорела, а ты живой остался. Ох, парень, ты явно в рубашке родился.

И тут охотника осенило. Амулет Гедимина. Он держал в руках то, что осталось от амулета сумасшедшего волшебника.

Слабенькие защитные чары. Авенир закрыл глаза, едва сдерживая слезы. "Мне он ни к чему - своих сил достаточно". Ох, Вонифат. И вот теперь ты мертв, а я сижу здесь.

Охотник размахнулся и резким движением отшвырнул в сторону сплавленные в единый комок металла остатки защитного амулета. Плечо пронзил острейший импульс боли, заставивший Авенира поморщиться.

Безобразный комок металла блеснул в лучах солнца и скрылся в густой траве.

Авенир жил в этой безвестной и не имеющей даже названия деревушке еще довольно долго. Многочисленные ожоги заживали плохо. Отвратительные пузыри лопались, оставляя после себя уродливые рубцы, которых на теле охотника появилось не менее двух десятков. И даже теперь, когда со дня встречи с Фабианом прошло больше месяца резкие и неосторожные движения причиняли Авениру боль.

Большую часть этого времени он провел сидя на скамейке или прямо на траве и невидяще уставившись в горизонт. В голове непрерывно роились всевозможные мысли. Бывали дни, когда ему хотелось все бросить и вернуться домой. Свою клятву он выполнил. Ключ был в руках Вонифата и если он не смог его удержать... то это и не его, Авенира, проблемы. Он мог бы спокойно жить в своем домике, вернутся к охоте и все также продавать заезжим торговцам добытые им шкуры и мясо, собирать лекарственные травы... Война, ставшая неизбежной с пришествием в мир этой хрустальной статуэтки, вряд ли заберется в такую глушь. Он может спать спокойно. Если только в одной из яростных демонстраций силы Ключа не разорвется Сеть... От Бездны невозможно укрыться. И если Падшие ступят на Грастос... Нет, это не выход.

Но, что он может сделать? Если он выступит против Фабиана, то добьется всего лишь смерти. Как можно одолеть колдуна такой силы, который еще и держит в руках вещь, усиливающую его возможности во много-много раз? Один раз ему удалось спастись только волей случая. Если бы он не подобрал тогда амулет, то сейчас лежал бы в земле под неуклюже сделанным памятным столбиком, на котором неведомая рука накарябала бы: "Неизвестный странник". Разве этого хотелось ему? Нет! Хотелось вернуться домой и забыть обо всем как о страшном ночном кошмаре. Охотиться, напевать песни в свете восходящей луны во время праздника урожая. Неумело танцевать вокруг костра на празднике урожая...

Если я вернусь домой... как я посмотрю в глаза своим землякам? Как я скажу им, что скоро страшная и кровавая война волной пройдет по землям этого мира? Как я могу говорить о том, что, скорее всего, мы все скоро окажемся в Бездне, а довольно оскалившиеся Падшие протянут к нам свои уродливые руки и спасения не будет? Как? Как я могу принести такую ужасную весть? Да никто и не поверит мне, пока Бездна не поглотит их дома...

Но если отправиться вслед за Фабианом, то я вообще не вернусь домой. Безымянная могилка примет меня в свои объятия.

Да и куда идти? Проклятый колдун в черном скрылся в неизвестном направлении. За месяц он мог добраться до любого уголка Грастоса. Вполне возможно, что не удастся даже найти его. А может быть, многотысячная армия уже начинает собираться в каком-нибудь отдаленном уголке мира. Когда осеняемое силой Ключа войско выступит на завоевание мира, будет уже слишком поздно.