Колыбель для ласточки (СИ) - Дока Анастасия Константиновна - Страница 21

Отошла от зеркала, напоследок пронзив взглядом детектившу, надеясь, что та почувствует всю исходящую из души Ирмы ненависть. Обернётся, столкнётся взглядом и… пусть ей станет плохо. Ирма бы порадовалась, сумей она смести с этой выскочки спокойное выражение, гордость, зазнайство. Красоту.

Но Селивёрстова не ощутила уничтожающих вибраций, чем вызвала ещё большую неприязнь. Бесконечно злясь и проклиная всех, кого только можно, Ирма, теряя краску на лице, пошла обратно, к мужу.

— Ты в порядке? Побледнела.

— Всё хорошо, Гриш.

— Может, домой?

— Нет, давай ещё посидим.

— Заказать десерт? — Агнецкий улыбнулся, — ты любишь профитроли, я знаю. Они всегда поднимают настроение.

Улыбнулась в ответ и едва не согласилась. Повернула голову к столику в середине зала. Агнецкий не отводил глаз от худой детективши.

— Нет. Я, пожалуй, воздержусь. Лучше зелёный салат, Гриш. И побольше листьев. Побольше.

Муж удивился, но сделал заказ. Коснулся руки Ирмы. Агнецкая перевела взгляд на мужа, ничего не сказала, руки не отдёрнула. Но мыслями была уже не здесь. Ирма прикидывала в уме, где может работать тот мужчина, кто та женщина, похожая на дочь, возможно дочь и есть, богаче ли он её нынешних вариантов. Много ли у него связей. Ирма очень надеялась, что у него нет любимой собаки.

Когда принесли салат, она лениво принялась тыкать в него вилкой, заставляя себя есть противную пищу. Но поменять рацион надо было не только ради возможной «любви». Ради себя. Ирма располнела за последний год, и ей это не нравилось.

Не нравилось ей и то, что вокруг были одни скелеты. Скелеты, которых желали мужчины.

Агнецкий смотрел на жену и не понимал, куда делась его милая добрая женщина. Где её заботливость, угодливость? Куда пропала та, кого он полюбил? Его огорчало её невнимание, холодность. Её тяга к другому мужчине. Он знал, что она лежит в чужой постели, когда его нет дома. Григорий надеялся, это пройдёт и окружал жену любовью. Но Ирма оставалась холодна.

Он положил руку поверх её. Жена позволила. Но облегчения Агнецкому это не принесло.

Из ресторана уходили молча. Ехали в тишине. Он не влезал в её мысли, не тревожил. Легли спать. Григорий потянулся за поцелуем и получил его. Поцелуй вышел безразличным. Никаким.

Вскоре Ирма заснула. Он тоже. А утром, едва рассвело, он покинул дом. Агнецкий сел в машину и поехал в офис. Старался не думать об Ирме, но не вышло. Переговоры сорвал сам же, а потом сам же себя ругал. Тысячи раз клялся не смешивать личное с работой. Как такое допустил? Весь день грыз себя сомнениями. Жалел. А потом решил утешиться так, как умел.

Агнецкий пил весь вечер и крутил в руке недавно купленный браслет с жемчугом. Григорий постоянно думал о жене, её любовнике. О том, куда все они катятся.

Ирма проснулась поздно. Зато в прекрасном настроении. Во сне она размозжила голову детективши молотком. Ирма ненавидела, когда ей отказывали. Ирма обид не прощала. А Селивёрстова её обидела. Унизила! Обвинила в том, что Ирма хочет обокрасть мужа! Да, она хотела. Но детектившу это не касалось. Её дело — выполнять свою работу. Мотивы и цели клиентов — вопрос десятый. Но во сне было хорошо. Селивёрстова своё получила. Жаль, по правилам Игры, убийство должно было быть максимально приближено к естественному.

8. СОБЫТИЕ (убийство) не должно быть принято за убийство, поэтому исключается использование любого орудия (оружия) из ниже приведённого списка…

А дальше список ещё на страницу, и среди множества наименований встречались молоток, бита и даже доска с гвоздём. Видимо, находились и такие недотёпы. Так что кровавая месть Селивёрстовой могла осуществиться лишь во сне Ирмы. Но сейчас ей и того было достаточно.

Ирма ничуть не огорчилась отсутствию мужа, не захотела ему даже СМС-кой пожелать хорошего дня и сразу, не успев позавтракать, взялась звонить по своим каналам. На сегодня у неё планировались два знакомства: более тесное с Ольгой и поверхностное, но отнюдь не пустое с мужчиной из ресторана.

Неспокойной выдалась ночь и для других участников. Первый почти не спал, думая о возможном богатстве. Пока очередная красотка ласкала его тело, он мысленно ласкал пачки с деньгами.

Первый сделал свой выбор: он не собирался довольствоваться малым. К утру он уже знал, как подставить Ирму.

Второй видел во сне кровь. Много крови. А когда открыл глаза, ничего не изменилось. Мама сидела на кровати, протягивая кувшин с кровью. Второй вздрогнул.

— Будешь компот? Он полезный. Но ещё полезнее был бы со свежими ягодами. Если бы ты принёс обещанные деньги, я сварила бы хороший компот. Но ты не принёс, и зарплата задерживается, так что приходиться пить… Помои!

Компот оказался на лице, волосах. Он стекал по шее и пачкал одеяло.

— Вставай и иди стирать! А затем на работу! — гаркнула мама. Хлопнула дверь.

Несколько минут Второй сидел, не двигаясь, позволяя холодной жидкости растекаться всё большим пятном. Затем медленно встал, вытерся вчерашней рубашкой и подошёл к тумбочке. На ней стоял портфель. Второй открыл его, закрыл. Повторил манипуляции. И продолжал по нарастающей, всё с большим остервенением. Он представлял, что застёжка — это голова Первого и одновременно Четвёртой. А он берёт и отрывает эту голову, отрывает.

Звук успокаивал, образы грели. Второй отпустил крышку портфеля, подхватил одеяло и спокойно вышел из комнаты.

Третий не спал. Он и рад был бы заснуть, но не мог. Ася давно сопела. Мило, как ему казалось раньше. Но не теперь. Ася казалась скучной и пустой. Некрасивой.

Стоило ему убедиться, что жена в мире грёз, начались действия. Третий взял ножницы и начал аккуратно, осторожно подрезать волосы Аси. После каждой прядки он останавливался. Выжидал. Когда жена начинала ворочаться, он молился. Она успокаивалась, и он возвращался к работе.

Трудиться пришлось всю ночь. К утру его новая жена была готова. И лишь тогда Третий закрыл глаза. Но счастлив он не был. Асе каре шло, но она всё равно не была похожа на Лару.

Третий был расстроен.

Пятый постоянно просыпался: его тревожили сны. То он видел Лару, и она его бросала, потому что Пятого изгоняли из Игры. То перед ним возникала Агнецкая. Четвёртая смеялась. Её жир перекатывался вместе со смехом. Она говорила, что специально подставила Пятого.

Проснувшись в очередной раз, он не выдержал, встал и пошёл на балкон. Пятый стоял в трусах и смотрел на занимающийся рассвет. Прозвеневший будильник ударил, словно, обухом, по голове, и не пряча злость, — прятать было не от кого — Пятый стал собираться на работу. Игра игрой, а лекции никто не отменял. К тому же в институте он мог хотя бы на какое-то время забыться.

Глава 17

Неожиданными были три салата и записка: «Не знал, что именно ты захочешь, и поэтому взял сытный с мясом, экзотический с ананасом и неплохую вариацию «Цезаря» — Герцогиня его, кстати, оценила. Ну как оценила… Не отвернулась, хотя она та ещё привереда. Даже любимый корм не всегда для неё любимый. В общем, пробуй. На случай, если захочется сладкого, в пакете должен быть кусок пирога с вишней. Отец посоветовал. Они такой в «Карусели» часто с мамой брали. Кстати, он передаёт тебе привет и приглашает в гости. Знаю, тебе некогда. Поешь, пожалуйста. Сухомяткой убьёшь желудок, а убийств нам и так хватает».

Но куда больше Александру удивил второй курьер. С цветами.

То, что букет не от Бриза понятно стало сразу — на такой роскошный у него не хватило бы зарплаты. Александра поблагодарила курьеров и закрыла дверь. Долго смотрела на букет.

Сотней роз обычно отмечали важную дату, мужья извинялись за серьёзные проступки перед жёнами, оправдывали себя за присутствие в жизни любовницы. Признавались в любви и пытались очаровать избранницу.