Любовь - проклятие или дар (СИ) - Королева Людмила - Страница 83

Руна несла меня навстречу погибели, от этого сводило желудок и подкатывала тошнота. Я до безумия не хотела умирать. Ощущала злость, ненависть на весь мир, раздражение на мужа, потому что снова не нашел выход, не спас меня. Кем я стану в следующей жизни? Я же уже буду иной, не вспомню ничего, ну или частично. Как таковой Сапфиры больше не будет. Я не хочу прощаться с этой жизнью. И чем больше я противилась, тем громче слышала голос отца, тем сильнее становился черный дым. Он плавил мои оковы и рвался наружу. Делала глубокие вдохи, чтобы удержать силу. Вспомнила уроки Маркуса и представила, как затянула цепью свой дар и удерживала чудовище на привязи. И это помогло, браслеты хоть и расплавились, но я все равно взяла контроль в свои руки.

К вечеру мы приземлились около замка прорицателей. На удивление, мне не встретилась охрана, а внутри дворец был пуст. В сопровождении Рамира я вошла в тронный зал. Ощутила какое-то давящее чувство и присмотрелась. Усмехнулась про себя, заметив прутья из метала сумария вдоль потолка и стен. Актазар все предусмотрел, сделал ловушку для меня, чтобы лишить телепортации и не дать мне и Рамине уйти. Все продумал! Из соседнего помещения вышли все мои близкие и друзья. Они медленно заняли свои позиции и не сводили с меня глаз. А я стояла посреди зала и не знала, чего от них ожидать. Чувствовала себя злодеем, на которого устроили охоту.

Актазар появился, держа одной рукой Рамину, а другой нож у ее горла. Сестра выглядела напуганной. Следом вошел Феникс, который прислонил металл к горлу Маркуса. У меня перехватило дыхание.

— Сапфира, давай без глупостей! — прорычал Актазар. — Попытаешься сбежать и Феникс перережет горло Маркусу на глазах твоей сестры. Она испытает муки ада перед собственной смертью.

Ощутила дрожь в теле. То, что брат и муж не блефовали, читалось в их глазах. Правители были готовы на все, лишь бы не дать мне впустить в этот мир отца.

— Я смотрю ты поладил с моим любимым братом? — съязвила я, обращаясь к мужу. — Теперь вы оба против меня? А как же любовь? Готов причинить мне боль?

— Знаешь, враг моего врага — мой друг, — усмехнулся Феникс, смерив меня холодным, презрительным взглядом.

— Даже так! Что, любимый, теперь я для тебя враг? Ты готов меня убить? Почему сам не пришел за мной? Зачем Рамину используешь? — с обидой проговорила я, ощущая, как с каждым словом сердце сжимается до боли.

— Сапфира! Ты снова сбежала! Я расценил это, как предательство! Извини, любимая, но одному мне никак не справиться. Если сюда явятся наши отцы, а я не готов умирать! Не желаю отбирать у людей то хорошее, что мы с тобой им подарили. Своими поступками ты не раз причиняла мне боль, так что нечего жаловаться, что я поступил точно так же, как и ты со мной! — прорычал Актазар, сверкнув глазами.

— Ну, а как же обещание любить меня такой, какая я есть? — напомнила я, сложив руки на груди.

— Я по-прежнему люблю тебя, Сапфира! Но ты являешься угрозой для этого мира! Не стараешься мне помочь! Ты сопротивляешься, а значит, выбираешь не меня, а своего отца. Он это чувствует, поэтому может тебя контролировать. Если бы ты желала быть со мной так же, как этого хочу я, Тьме не удалось бы взять верх над твоим разумом. Так что ты предала меня, любимая. Если бы я сам явился за тобой, ты бы сбежала, а так у меня гарантия, что ты никуда не денешься. Сегодня мы с тобой умрем, Сапфира. Можешь попрощаться со своей жизнью. Если бы я не потратил время на то, чтобы заманить тебя сюда, может быть и нашел бы способ обойти проклятие, но ты на протяжении вечности бежишь от меня! Понимаю, что такова твоя сущность, тебя переделал отец, изменил твой разум, и я не виню тебя. Просто хочу, чтобы ты знала, что всегда тебя найду, где бы ты не была. Я на протяжении вечности завершаю то, что мы с тобой начали вместе. Да, были у нас с тобой жизни, когда ты в конце пути все же становилась моим помощником, но это было очень редко, но перед этим все равно мне приходилось устраивать на тебя охоту.

— Отпусти мою сестру! — рявкнула я, сжимая кулаки. — Ты прав! Я не хочу умирать! Это несправедливо. Но и отцу сдаваться я тоже не намерена. Просто хочу быть счастлива, в чем моя вина? Я люблю тебя, Ян, всегда любила и буду любить, но это не жизнь! Как ты не поймешь? Мы побыли вместе так мало, а теперь нам предстоит умереть, чтобы, отыскав, вновь провести вместе ничтожное количество дней и снова распрощаться. Ты не устал от этого? А я вот устала. Хоть бы раз прожить полноценную жизнь, но у нас нет времени на нее. Пусть Рамина наполнит мое сердце светом! Вдруг из этого что-то выйдет?

— Поздно, Сапфира! Если бы ты не сбежала, у нас был бы шанс, а так, его больше нет. Стрела рвется, и я с трудом ее удерживаю, не позволяю возникнуть в руке.

— И почему же ты ее не выпустил? — прорычала я, не отрывая гневного взгляда от мужа.

— Я хотел попрощаться, любимая. Сказать, что мне тоже мало того времени, что у нас есть, и прости, за все прости меня! За ту боль, что причинил, и которую еще доставлю в следующей жизни, за то, что не оправдал твои надежды. Каждый раз обещаю тебе, что все будет иначе, а в итоге, мы заканчиваем, как обычно. Но, тем не менее, мы на Пандоре, у нас есть рукопись, и когда-нибудь мы найдем способ продлить себе время, но не сейчас, — с грустью проговорил муж. По моим щекам потекли слезы. Прикусила кулак, чтобы не завыть, рыдания сотрясали душу. Его слова тронули и тронули до глубины души, и я простила за все, потому что не могла иначе. Сердце тарабанило в голове, адреналин расплескался по крови. Смотрела на Актазара с тоской и болью.

Подумала о том, что каждый из нас ищет в жизни любовь. Это чувство способно как воскресить, так и уничтожить душу. Мы подарили людям возможность испытывать эти эмоции! Преподнесли дар или все же это проклятие? Мы искали ответы, вот только узнав правду, нам это ничем не помогло. Ведь любовь для меня — проклятие. Я так мечтала избежать пророчества, но оказывается от судьбы не уйдешь.

Они меня окружили, перекрыв все выходы. Деваться было некуда. Конечно, моего могущества хватило бы уничтожить их всех и скрыться. Но загвоздка была в том, что находилась я не среди врагов, а в кругу своей семьи. Не могла их убить из-за этой чертовой любви. Но и самой умирать не хотелось. Арес и Далия смотрели на меня с сожалением, Рамир с печалью, Маркус и Рамина с болью, Феникс с безразличием. Повернулась, встретив пронзительный взгляд голубых глаз своего мужа. Когда он был в ярости, они приобретали оттенок глубокого моря. А сейчас смотрел на меня так, что пробирало до костей. Оттолкнув от себя Рамину, уверенно шел ко мне, и каждый его шаг приближал меня к неминуемой гибели.

— Не подходи! — прошипела я, сжимая кулаки. Моя сила рвалась наружу, и я с трудом сдерживала ее. Жаль, что только против него она не подействовала бы, а вот родных зацепить могла. Поэтому и не стала рисковать, сосредоточилась, мысленно затягивая цепь сильнее.

— Сапфира! Ты же знаешь, другого выхода нет! — проговорил он своим бархатным с хрипотцой голосом. У меня все внутри сжалось то ли от страха, то ли от воспоминаний. Перевела взгляд, заметив в его руке стрелу Амура, и сердце ускорило ритм. «Он все решил! Снова! Но я не хочу умирать!», — кричало мое сознание. С трудом сглотнув, начала пятиться от своей судьбы. Но Актазар телепортировался и оказался рядом. Подтянул одной рукой к себе и заглянул в глаза, а я забыла как дышать. Актазар лишал меня воли своими прикосновениями, и я становилась безвольной куклой в его руках. Любила его до умопомрачения, больше жизни, и не желала терять, не теперь, когда обрела.

— Я не хочу так! Прошу! Отпусти! — молила я, но в его глазах читалась решимость.

— Прости! — прошептал он и впился в меня страстным, напористым поцелуем. Я знала, что это его прощальный подарок. Сердце затрепетало в груди и в тот же миг он воткнул в него стрелу Амура. Адская боль поразила все тело, и последнее что я увидела — глаза любимого, полные сожаления и боли.

ГЛАВА 16

Боль исчезла, стало тихо, спокойно и легко, словно сбросила с себя оковы. Понятия не имела, где находилась. Пространство было серым и пустым, казалось бесконечным.