Адмирал Империи 15 (СИ) - Коровников Дмитрий - Страница 10

И я сейчас не шучу и не преувеличиваю. Никогда не страдая пораженческими настроениями, я, тем не менее, зная из сводок и открытых источников, какой силой и совокупной боевой мощью обладает 1-ый «ударный» космофлот АСР, в данную минуту почувствовал некую обреченность, ибо в скором времени нам предстояло сразиться с превосходящими силами врага, причем превосходящими нас в разы.

— А еще и поляки, — в дополнение вспомнил я слова Абадайи…

— Рассказывай! — больше приказал, чем спросил, я, обращаясь к коммандеру Смиту.

— Ты шутишь, меня прямо здесь свои же шлепнут! — запротестовал тот.

— Так покинь мостики, запрись у себя в каюте и включи зашифрованный локальный канал связи, — подсказал я ему.

— Ладно, сейчас, — недовольно пробурчал Абадайя, кряхтя поднимаясь с кресла. — А ты отзывай своих «соколов» обратно на «Одинокий», иначе я ничего не скажу…

Через несколько минут, которые длились для меня целую вечность, толстяк снова появился на экране, действительно, сидящий уже на широком диване, видимо, своей каюты.

— Шифрование работает? — начал суетится Абадайя. — Ты не записываешь?

— Да, не записываю я за тобой, не бойся, давай рассказывай, что знаешь, — поторопил его, я.

— Точно запись не идет?

— Не беси меня, Абадайя, — пригрозил я американцу.

— Хорошо, понадеюсь на твою честность, «раски», тем более что у меня до этого не было повода не верить твоему слову, — сдался коммандер. — Что ты хочешь узнать?

— Все, — коротко ответил я. — Говори, все, что тебе известно о прибытие 1-го «ударного», а также поляков. Когда прибыли? Сколько их? Каковы планы? Хотя последнее навряд ли ты знаешь, но все же…

— Меня точно посадят на электрический стул, — Абадайя от страха обливался потом.

— Нет таких стульев под такую задницу, могут только расстрелять, — усмехнулся я. — но зная твою удачливость и умение, несмотря на габариты, проходить сквозь игольное ушко, я бы поспорил с этим утверждением. Итак, я слушаю…

— Дэвис со своими кораблями появился в «Бессарабии» двое суток тому назад, будто из неоткуда, — начал свой рассказ Абадайя Смит. — Как этому великому флотоводцу удалось так быстро пройти через три десятка звездных систем, лежащих между тем сектором, в котором он изначально находился и нами, я без понятия, но прилетел, надо сказать, наш отважный адмирал как раз вовремя…

— Оставь хвалебные оды «Мяснику» на потом, а сейчас продолжай и не отвлекайся, — поторопил я Абадайю.

— Я не в курсе, сколько точно у него кораблей…

— Врешь…

— Клянусь здоровьем моей мамы — Аделии Смит, — возмутился коммандер, перекрестившись. — Знаю, что много, но сколько точно, вообще без понятия… Когда «Йорктаун» прыгнул в «Тавриду» дивизии 1-го «ударного» все прибывали и прибывали…

— Ладно, будем считать, что с Дэвисом пришел весь его космофлот, а это значит, что у него под рукой как минимум сто шестьдесят боевых вымпелов, — сказал я, вспоминая данные по составу американских флотов на начало войны. — Возможно, меньше, ведь до этого Дэвис все это время сражался с нашими «балтийцами» в другой части пространства…

— Адмирал Юзефович, я слышал, не стал сражаться подобно Самсонову за каждую пограничную систему, а сразу же начал отводить Балтийский космический флот вглубь сектора контроля Российской Империи, — вставил Абадайя, делая важное лицо, будто всю жизнь занимался планированием военных операций. — Сейчас он плотно засел в одной из ваших провинций под названием… Ээээ, не помню, ну та, в которой вы понастроили какое-то немыслимое количество бастионов…

— Это «Константинов Вал» — кивнул я, задумавшись, — сеть автономных фортов в звездной системе «Сураж». Похоже, Коннор Дэвис не смог в лоб пробить данную фортификационную систему, но быстро сориентировался и оставив напротив Юзефовича адмирала Джонатана Хейза с его 3-им «вспомогательным» космофлотом, сам помчался сюда, когда узнал, что наш император идет на помощь Самсонову…

— Возможно, — пожал плечами Абадайя, которого вообще не интересовало, что там придумало высшее командование. — В общем, Коннор Дэвис уже здесь и совсем скоро мы будем праздновать над жалкими «раски» победу!

— Только вот доживешь ли ты до праздничного обеда в честь этой самой победы, — я волком посмотрел на Смита, вспомнив, что тот несколькими минутами ранее поведал мне о гибели кораблей из дивизии Хромцовой, которые охраняли переход из «Бессарабии» в «Тавриду» и которых, по словам, Абадайи разбили поляки…

— Извини, Александр Иванович, немного опередил события, — осекся толстяк, лова на себе мой грозный взгляд и, понимая, что все еще висит на волоске и только от меня зависит, останется он и его команда сегодня живыми или нет. — Ты точно не жалкий, это я о других — плохих «раски»… Но кораблей, пришедших с Дэвисом в «Бессарабию», действительно, громадное количество, плюс — поляки на своих быстрых крейсерах. Так что я не позавидую вашему императору и адмиралам, вскоре они на собственных шкурах прочувствуют, что такое — тягаться с «Мясником» Дэвисом в открытом космическом бою…

— Ничего, посмотрим еще кто кого, — ответил я. — А сколько кораблей у поляков? Только не говори, что тоже не знаешь, ты вместе с ними, если я правильно понимаю ситуацию, заходил в «Тавриду»…

— Точного количества не знаю, — снова замотал головой Абадайя, устав мне объяснять, что подобные мелочи ему вообще в этой жизни не интересны. — Слышал, что их адмирал, как его там — Вишневый по-моему отдавал команды трем своим дивизиям, которые в свою очередь носят какие-то странные названия…

— Не Вишневый, это тебе на компот, — поправил я коммандера Смита, — а Антоний Вишневский — коронный адмирал Речи Посполитой, надо признать, не худший космофлотоводец в Галактике… Дивизии же у поляков называются на старинный манер — хоругви…

— Вот-вот, именно так он их и называл, — кивнул Абадайя.

— Значит, у Дэвиса имеется еще и космофлот поддержки, состоящий из трех польских дивизий, — подытожил я, сильно расстроившись новостям, которыми меня окатил, будто холодной водой, толстяк Абадайя. — И пусть большинство кораблей в этих хоругвях являются легкими крейсерами, тем не менее, это пятьдесят дополнительных вымпелов, что не может меня обрадовать…

— Я же говорю, вам конец, — пожал плечами Смит, наблюдая с экрана за моим озабоченным лицом. — Смирись, Александр Иванович, и пока не поздно сдавайся… Давай сделаем так, я все придумал. Ты сдаешь мне «Одинокий» и тем самым сохраняешь жизнь себе и своему экипажу, я беру на буксир твоей крейсер и отвожу назад в «Бессарабию» к Тире-7 на нашу тыловую базу. Охранение гарантирую…

— Ага, покорнейше благодарю, отец родной, — кивнул я, удивленно качая головой и ожидая, чего еще несуразного придумает этот ушлый персонаж.

— Не понял, какой я тебе отец? Переговорное устройство опять выдает какую-то ерунду, — нахмурился Абадайя, стуча пальцем себе по уху. — Александр Иванович, можешь говорить современным русским языком, а то моя аппаратура не справляется…

— Я говорю, отличный план…

— Ну, а я о чем? — кивнул Абадайя Смит, растекаясь в улыбке. — Рядом со мной тебе ничего не угрожает. Смотри, дойдем до Тиры-7, там я передам твой крейсер в состав 6-го космофлота, получу за взятие такого великолепного трофея дополнительные очки опыта, которые я, кстати, четыре года уже коплю на звание контр-адмирала…

А потом, когда мой «Йорктаун» уйдет обратно в «Тавриду», на «Одиноком» неожиданно окажутся действующими все четыре силовые установки, баки тоже окажутся полными, прикинь… И далее по неустановленным обстоятельствам пленная команда русского крейсера до сих пор находящаяся на его борту в отдельных закрытых помещениях, вдруг каким-то чудом сумеет из этих отсеков вырваться и вновь завладеть своим кораблем. Дальше действуй по обстоятельствам, лучше всего через «врата» на «Новую Сербию» уходи в глубину своего суверенного сектора…

Как тебе, Александр Иванович? Вот это я придумал, да?

— Это гениально, — кивнул я, слушая болтовню Абадайи в пол уха, а сам в голове бешено проигрывая сценарии ближайшего будущего.