Проведи меня через туман. Летопись первая: Велесовы святки (СИ) - "Kira Bullet" - Страница 28

— Знания — сокровищница, но ключ к ней — практика, — заключил Никита, глядя на удивленную одногруппницу, а потом и на хмурого Яромира, выгнувшего в вопросе бровь. — Томас Фуллер. Темнота-а, с кем я вообще учусь?!

ᛣᛉ

После урока полетов ребята сразу отправились на ужин, так толком и не рассказав подруге детали незнакомого вида спорта. А затем, когда вездесущий и всезнающий Вершинин убежал в библиотеку, друзья, не теряя времени и взяв с собой все учебники и домашние задания на завтра, уселись на кухне за большим деревянным столом. София пришла только через час, удивившись бурной учебной деятельности, развернувшейся среди горы грязной посуды.

— Совесть — вот основной инструмент наших поступков!

Яромир закатил глаза. Спор продолжался уже давно, и парень, размахивая перьевой ручкой, пытался доказать свою точку зрения:

— Согласен, но я не верю, что Пугачев, этот бунтарь и властитель, мечтающий свергнуть императрицу, мог так просто оставить в живых человека, который открыто выступал против него самого! Это же подрывает его авторитет!

— Ему известно понятие о чести, разве можно в этом случае делить только на хороших и плохих? — спорила Мирослава, откидывая в сторону ненужный исписанный листок. — Нравственные устои, воспитание, которое в нас закладывают родители в самом раннем детстве, — вот есть основа всего.

Так Гринев на протяжении всей истории в “Капитанской дочке” вырастает из маменькиного сынка в достойного и благородного офицера, который всегда держит свое слово! Да, пока он жил с родителями и бестолково проводил свое время, гоняя по крышам голубей, эти устои еще дремали.

Но когда пришла пора принимать взрослые решения — тут-то в нем и просыпается понятие нравственности, он вспоминает слова, сказанные еще давно его отцом: “Береги честь смолоду”, чему в дальнейшем будет неуклонно следовать.

Также можно говорить и о поступках. Не прояви благодарность и не подари бродяге тулуп, остался бы он жив, когда Пугачев, оказавшийся тем самым бродягой, захватил Белогорскую крепость, где и служил Петр? Скорее всего, нет.

— А Швабрин? — спросил Яромир, с интересом наблюдая за тем, как подруга, эмоционируя, подбирает нужные слова. Он все прекрасно понимал, но ему было интересно ее мнение.

— Трус.

— Очень громкие слова. Вряд ли можно судить так однобоко…

Мирослава поджала губы, прищуриваясь.

— А как еще можно назвать человека, что словно уж на сковородке извивается и ради спасения собственной шкуры предает свою императрицу, переходит на чужую сторону? И это уже не говоря про его отношение к Маше, разве это по-мужски?

— Разумеется, нет!

— Вот именно. Так никогда и любовь нельзя заполучить насильно, используя грязные методы, какими не брезговал Швабрин! Только искренние мотивы, героизм и вера своим принципам смогли помочь Гриневу, когда несмотря на его клеймо “предателя”, Маша смогла разглядеть в нем честного человека.

Оттого сама проявила свое мужество, обратившись к императрице, точно так же на свой страх и риск, чтобы вызволить Петра и добиться справедливости. Ей удалось поговорить с Екатериной Великой и рассказать их с Петром историю. Искренний рассказ девушки и ее честность не оставили государыню равнодушной. Вскоре Петр был оправдан и освобожден, как ты помнишь по сюжету.

— Ты превращаешься в Вершинина, ей-богу… — улыбнулся парень. Мирослава лишь усмехнулась: уж догнать в познаниях литературы Никиту ей было не под силу.

София, молча слушавшая этот спор, захлопала в ладоши. А друзья резко повернули головы в ее сторону, так как только сейчас заметили ее присутствие.

— Пять баллов, — сказала она и подошла ближе. — Только времени уже десятый час, а у нас тут не кружок юных литераторов.

— И тебе привет, — хмуро отозвался Яромир и продолжил что-то записывать на пергаменте, игнорируя ее замечания.

— Слышала, сегодня у вас был первый урок полетов, уже решили, кто вступит в команду? — вдруг участливо спросила Мирская, опершись руками о столешницу.

— Нет, — ответил парень, не отрывая взгляда от учебника. — Отборочные завтра.

— Странно, а слухи о том, что ты уже в команде, ходят по всему первому курсу.

Мирослава оторвалась от своего сочинения и посмотрела на друга. Тот не реагировал и выглядел безучастным.

— Врут, собаки сутулые, — пожал плечами юноша и поставил точку в конце предложения. — Играть я не буду, не мое.

София чуть склонила голову и улыбнулась.

— Ах, я и забыла, играют-то ведь…

Яромир громко захлопнул книгу, не дав той ни малейшей возможности закончить. Он снова вызвал свою фею-крестную, и та по щелчку пальцев в очередной раз навела на кухне идеальный порядок. Чмокнув крестника в щеку и загадочно улыбаясь, она исчезла.

— А я предлагаю попить чай, — сказала Мирослава и встала с лавки, складывая в стопку все пергаменты с домашними заданиями.

Убрав все в сумку от греха подальше, она пошла к пылающей огнем печке, набрала воду в чайник и подвесила его за ручку на крючок прямо над пышущими жаром поленьями.

— Это можно, — улыбнулся Яромир и открыл дверь кладовой.

Осмотрев внимательно забитые съестными припасами высоченные полки, он сложил на разрисованный хохломской росписью поднос оставшиеся с ужина ватрушки со смородиновым вареньем.

Тем временем Мирослава уже расставила кружки и блюдца с ложками на столе. Услышав, что закипела вода в чайнике, которая уже стала выплескиваться через носик на огонь с громким шипением, она схватила прихватку, но друг ее опередил и снял чайник с огня сам.

Держа голой рукой раскаленную ручку железного чайника, он спокойно разливал кипяток в кружки. Заметив шокированный взгляд подруги, он показал совершенно не пострадавшую кожу на ладони и пальцах, легко усмехнувшись.

— Я же ведьмаг, помнишь? Кое-что и от природы дано.

Ребята втроем сели за стол, наслаждаясь тишиной. Все-таки начало недели выдалось богатым на эмоции, поэтому было приятно ощутить расслабление после учебного дня.

Мирослава сразу же перелила чай из кружки в блюдце, чтобы тот быстрее остыл. Да и ей почему-то всегда казалось, что так вкуснее. К ее удивлению это действие повторила и София, и это было чем-то сверхнеобычным.

— Морозова, мы дома всегда так чай пьем, это просто в школе не принято чай из блюдца хлебать на виду у всех, — будто прочитав ее мысли, сказала хорсовка и нарочито громко отхлебнула ароматный напиток.

— Может, вы все-таки расскажете свою историю знакомства? — решила спросить Мирослава, беззастенчиво слизывая запеченное варенье с верхушки ватрушки.

София хмыкнула и исподлобья бросила взгляд на Яромира, а тот, жуя булку, лишь покачал головой.

— Ничего интересного, правда.

— М-да? Но кажется, что совсем наоборот, — подметила Мирослава то, что сразу бросалось в глаза. Эти двое точно имели какую-то общую страницу жизни.

Полоцкий вздохнул и, облизнув губы от крошек, посмотрел на подругу.

— Просто наши родители раньше хорошо общались. Все хотел спросить, что ты сама-то думаешь над предложением Васнецова? Пойдешь на отбор?

Яриловка удивилась такой резкой смене темы разговора, но намек поняла — та тема закрыта.

— Не уверена, что смогу.

— Почему? На мой взгляд, ковер готов был слушаться тебя не хуже, чем наши с Никитой ковры.

— Это так казалось, на самом деле я бы и не встала сама, если б этот самый ковер меня не подкинул. По-моему, Ксюша куда более уверенно стояла.

Яромир коротко улыбнулся.

— Тем более, значит, он чувствовал, что ты сможешь.

— Морозова, сходила бы ты в библиотеку и почитала на досуге «Повесть о бытие Ведограда», — вздохнула София, держа блюдце двумя руками. — Там и про ковры, и про «шабаш» все написано. Да и вообще много всего интересного.

Мирослава впервые мысленно с ней согласилась и решила, что завтра же отправится в библиотеку Ивана Грозного. Пора основательно взяться за изучение мира, в котором ей теперь жить.

— А то выглядишь жалко со своими: «Я только недавно узнала про магию», — передразнила ее Мирская, некрасиво скривив симпатичное личико.