Порочный союз (ЛП) - Рамсовер Джилл - Страница 35

Он сделал паузу, подняв глаза на меня, как будто впервые услышав мои обвинения. Он кивнул, губы плотно сжались в кулак от осознания своих недостатков.

— Я могу отвезти тебя.

— Нет. Я поеду сам, — огрызнулся я.

Его время играть в защитника закончилось.

— Просто скажи мне, где я могу ее найти.

Проклятое кладбище находилось почти в часе езды от города, хотя я доехал до него менее чем за сорок пять минут. Я вилял в пробках как сумасшедший. Наверное, меня уже дюжину раз пытались остановить, но я не обращал внимания на зеркало заднего вида.

Только когда я заметил припаркованный на узкой кладбищенской дорожке седан Александеров, мое сердце успокоило свой бешеный ритм. Неподалеку от машины среди сада мраморных памятников сидела одинокая фигура с каштановыми волосами.

Я припарковался за ее машиной. Она должна была услышать, как я подошел, но не посмотрела в мою сторону, уставившись в землю с бутылкой алкоголя на коленях.

— Ты здесь, чтобы поиздеваться надо мной?

Она не звучала совершенно пьяной, что было облегчением, но я не сомневался, что алкоголь пульсирует в ее жилах.

— А что, ты хочешь, чтобы я это сделал?

— Наверное, стоит. Я это заслужила.

Я засунул руки в карманы, оставаясь на ногах напротив нее.

— И почему же?

— Потому что я эгоистичное, ужасное человеческое существо.

Она встретилась с моими глазами, в которых плескался неразбавленный стыд. Она сделала глоток из своей бутылки, затем поднялась на ноги.

— Ты, мистер Кейр Байрн, женат на убийце. Держу пари, ты этого не ожидал, не так ли?

Она широко подняла руки, словно осмеливаясь шокировать меня.

Я медленно обошел могилу.

— Как-то я в этом сильно сомневаюсь, маленькая овечка.

— Ну, это правда. Твоя жена убила свою собственную сестру-близняшку. Мы только две недели назад сняли колеса с наших велосипедов. Я набралась смелости и выехала на обочину, а потом она осмелилась сделать то же самое. Она так нервничала. Я знала, что она не хочет этого делать, но я продолжала дразнить ее, говоря, что она будет ребенком, если не сделает этого. Возможно, мне было всего шесть лет, но я знала лучше. Я знала, что на нас нет шлемов и что это опасно, но я все равно это сделала. В ту секунду, когда ее переднее колесо съехало, велосипед рухнул на землю. Она лежала неподвижно, ее голова уперлась в этот чертов бордюр. Я так испугалась, что побежала обратно по улице, чтобы забрать маму со ступенек нашего дома, но когда мы вернулись к Айви, было уже слишком поздно. Она умерла одна на улице, и все из-за меня.

Я знал, что мы наконец-то сняли с нее последние слои. Это было то, что действительно преследовало Роуэн. Гнойная рана, разъедающая ее сердце.

Она носила это бремя, как петлю на шее, с шести лет.

Мои пальцы сжались от желания ударить кулаком в лицо ее отца. Я бы поставил все до последнего пенни на то, что Александер не знал, что его дочь винит себя.

Как бы я не был зол, мне пришлось сдерживать эмоции. Дело было в Роуэн, а не во мне. Когда я ничего не ответил, она продолжила.

— Вот почему я не могла оставить ту девочку одну на чердаке. Я уже была ответственна за смерть одного человека. Я не смогла бы жить с мыслью, что это случится снова.

Ее голос дрогнул на последнем слове.

Я протянул руку и взял ее за подбородок, подняв ее лицо к своему.

— И ты думаешь, что я какой-то святой?

Я говорил без эмоций. Роуэн была не в силах справиться с этим. Если у меня и был какой-то шанс достучаться до нее, я чувствовал, что единственным способом будет сила воли.

Я сделал шаг вперед, а она — шаг назад.

— Я убивал людей, и даже не случайно. Я намеренно обрывал жизни без малейшего чувства вины.

Мы сделали еще один шаг вместе.

— Ты думаешь, что я или кто-либо другой будет смотреть на тебя свысока за несчастный случай, произошедший в детстве?

Наконец ее спина встретилась с высоким обелиском мемориала позади нее.

— Ты отпустишь это прямо сейчас.

Я возвышался над ней, как стена грозного авторитета.

Ее лицо сморщилось.

— Разве ты не видишь? Вот чего я боюсь, — прошептала она. — Что я наконец-то отпустила это. Сегодня, впервые за шестнадцать лет, я забыла. Только когда папа напомнил мне, я поняла, что сегодня годовщина ее смерти.

— Жизнь идет вперед, Роуэн. Это хорошо. Она бы хотела, чтобы ты жила дальше — а это значит жить своей жизнью. Своей жизнью. Не той жизнью, которую, как ты думаешь, хотят для тебя твои родители.

— Но я в долгу перед ними.

— Чушь.

Я обхватил рукой ее горло, резко прижав ее к камню.

Шок расширил ее глаза. Я сжал. Не настолько, чтобы оставить след, но достаточно, чтобы уменьшить поток воздуха. Ее руки держали мое запястье, но она не сопротивлялась.

— Ты этого хочешь? — Шипел я. — То, чего, по-твоему, ты заслуживаешь? Смерти?

Ее руки сжались вокруг моих.

— Если это так, я могу дать это тебе. Еще несколько минут, и все будет кончено.

Ее ноздри раздувались, паника наполняла ее широко раскрытые глаза.

Я смотрел на нее холодным взглядом, наблюдая за тем, как мириады эмоций вспыхивают в широко раскрытых лесных глазах. Я видел тот самый момент, когда ее горе уступило место отчаянию и бешеному желанию жить.

Каждый мускул ее тела напрягся, готовясь к борьбе. Но вместо этого я ослабил хватку, приблизив свое лицо к ее лицу.

— Ты хочешь жить, Роуэн, так сделай это, — прорычал я. — Проживи свою жизнь так, чтобы Айви гордилась тобой.

Она тяжело дышала, ее глаза были дикими, словно она увидела меня впервые. Она бросилась на меня, прижалась к моему телу и целовала меня так, словно в моих легких был последний кислород на земле.

Я скользнул рукой по ее леггинсам вниз, к ее набухшему и блестящему центру.

— Кейр! — Задыхалась она. — Мы на кладбище.

Подрывая свои возражения, она наклонила бедра, чтобы дать мне лучший доступ.

Два пальца оказались глубоко внутри нее.

— Они мертвы. Они будут благодарны за любую активность.

Похоть скрежетала по моему голосу, делая слова резкими и грубыми.

Роуэн было все равно. Ее глаза закатились, и она позволила наслаждению охватить ее. Я провел зубами по мочке ее уха, а затем поцелуями провел дорожку по ее шее.

— Ты такая чертовски невероятная, маленькая овечка. Такая мокрая для меня. Такая жадная маленькая киска.

Я почувствовал, как ее внутренние мышцы сжали мои пальцы. Мой член уперся в молнию, напоминая о том, что мне бы очень хотелось быть тем, кто входит и выходит из нее.

Но моя девочка была слишком жадной для этого. В мгновение ока ее губы разошлись в беззвучном вздохе, а тело охватила волна экстаза. Оргазм пронесся по ее телу, как ураган по равнинам. Мне пришлось поддержать ее вес, чтобы удержать ее на ногах, пока ее тело восстанавливалось.

Я вынул руку из ее штанов и поднес пальцы к губам, ожидая, пока она откроет глаза, прежде чем втянуть их в рот. Ее вкус делал странные, пьянящие вещи с моим телом. Он послал поток эндорфинов в мою кровь и пробудил первобытное желание сделать ее беременной моим ребенком. Овладеть ею всеми возможными способами.

— Пришло время подумать о том, чего ты хочешь, Роуэн, — прохрипел я сквозь свою похотливую дымку. — Не о том, чего от тебя ждут или чего, по твоему мнению, ты должна хотеть. Пойми, что заставляет тебя чувствовать себя хорошо, и воспользуйся этим. Жизнь слишком чертовски коротка для чего-то меньшего.

Роуэн медленно кивнула, в ее глазах блеснула искра ясности.

— Хорошо, а теперь давай отвезем тебя домой, пока меня не арестовали за то, что я трахнул тебя на чьем-то надгробии.

Она сдержала ухмылку.

— Мы бы этого не хотели.

Внезапно ее шаги замедлились.

— Кейр, я не уверена, что должна вести машину.

— Я уверен, что ты не должна вести машину.

Я подтолкнул ее вперед, придерживая рукой за спину.

— Я попрошу кого-нибудь забрать машину. Ты поедешь со мной.