Неунывающий Рон (СИ) - Полетаева Татьяна - Страница 8

Проявляться дар начинает, когда магия детская пробуждается, и инстинктивно дитя его первое время использует и только во благо. И ежели в дальнейшем предать себя и осознанно пожелать зла, переродится дар и из чистоты станет тьмой, станет нести зло любому, разрушая душу одаренной. Ибо нет защиты от чистого дара, пройдет он любую защиту.

Но и великое благо чистый дар есть. Ибо увидишь ты тьму на человеке, на вещи ли. И стоит тебе от всего сердца пожелать, очистится тьма. Но гони от себя чувства, что ведут во тьму, ибо чтобы разрушать тьму, в тебе должен гореть свет.

Избегай чародеев, что могут разум читать, ибо разрушат они твой дар. Но и разрушающийся дар уничтожит осмелившегося на такое, и вечное проклятие ляжет на род содеявшего сие.

Помни, что твой дар имеет грань, способность, похожую на другой дар. Обращайся к грани как можно чаще, ибо именно грань указывает тебе правильный путь. Ежели не нашла ты свою грань, учись смотреть в себя, и когда-нибудь узнаешь ее.

С надеждой, что сие окажется тебе полезным, Астория Моргана Пруэтт.</i>

Отложив свиток, я задумалась. Большинство сказанного было понятно, некоторые моменты вызывали сомнения. Что-то вроде краткой инструкции. Единственное, что меня волновало, это наличие некой «грани», и требование прислушиваться к ней. Понятно, что тетушка посчитала такой гранью мои знания о будущем. Но ведь это наверняка что-то другое. Придется с этим как-то разбираться. Наверняка, смотреть в себя – это похоже на медитацию или что-то наподобие.

Потом мы с тетушкой опять пили чай, на этот раз без этикетных издевательств, и обсуждали, как быть дальше. Хотя она мне не тетушка, а… Я задумалась, считая поколения. Молли она действительно тетушка, через поколение, а мне… двоюродная прабабушка? Странно, но в английском это звучит одинаково. Так что пусть будет просто тетушка.

Впервые я задумалась, что говорю на английском, как на родном, а думаю попеременно то на английском, то на русском. На первом, когда с кем-то разговариваю, а на втором, когда о чем-то думаю. Вот, например, родись Рон девочкой, он унаследовал бы дар. А мальчику ничего не светило. Пока не заполучил вполне женскую душу. А если я стану думать о себе, как мальчике, сохранится ли дар? Думаю, вряд ли. Эх, быть мне девчонкой в теле парня. Проживу долгую и одинокую жизнь, потому что никогда не смогу влюбится ни в парня, ни в девушку. При мысли что об одном, что о другом только одна мысль – «Ни за что!» Хотя… Когда закончится эпопея с Гарриком и Хогвардсом, я заработаю огромную кучу галлеонов на снятии проклятий, начну думать о себе, как о мальчике и постепенно привыкну. Все, решено – я полностью асексуален и вообще, у меня позднее развитие. Тем более, кругом одни дети. Прости, Гермиона, но все, на что могут рассчитывать от меня окружающие – это дружеские отношения. Так что тебе придется искать другого парня. И тебе, Лаванда, тоже.

– О чем ты так глубоко задумался, Рон? – Голос тетушки заставил меня подпрыгнуть. Надо же, насколько я глубоко задумалась.

– О том, что не собираюсь жениться лет до сорока. – Тетушка лишь чуть слышно хмыкнула.

– Хорошо, Рональд, я это учту. Думаю, договорюсь о помолвке на твое сорокалетие.

– Эй, невесту я себе тоже сам подбирать буду! – Я не выдержала и расхохоталась. – И обязательно блондинку!

– Из чистокровных это Малфои и Лавгуды. Если умудришься снять проклятие с первых, вполне вероятно, что они согласятся на будущий брак, если родится девочка. Луна Лавгуд очень милая, но вряд ли согласится ждать, пока тебе стукнет сорок. Ну, или надо искать кого-то на континенте.

– Тетушка, я вообще-то пошутил. – Слегка придя в себя, пробормотала я.

– Насчет сорока лет или насчет блондинки? – Чуть подняв бровь, поинтересовалась тетушка.

– Насчет блондинки. – Вздохнула я.

– Тогда подобрать тебе пару будет намного проще.

– Тетушка! Давай отложим этот разговор хотя бы лет на десять!

– Максимум на пять. Цени мою доброту. – Мюриэль отчетливо хмыкнула. – А теперь вернемся в библиотеку. Надо же узнать, в каких знаниях у тебя пробелы.

– Во всех. – Вздохнула я и оказалась права.

Домой я возвращалась, держа в руках книгу по этикету, истории магии и основам зельеварения. Как оказалось, для удобного передвижения камином надо встать чуть боком, правым плечом вперед, а выходить с левой ноги. И я действительно не упала, выходя из камина. Только слегка пошатнулась. Что гораздо хуже, я оказалась под перекрестными взглядами практически всего семейства Уизли.

Глава 6

– И чего это вы на меня так смотрите? Живу я здесь!

– Рональд Биллиус Уизли!

– Я уже десять лет Рональд Биллиус… – Психованная Молли, упершая руки в бока – это что-то с чем-то. – Мам, а ты что – уроки этикета вообще все прогуливала? Я вот всего один раз к тетушке сходил, и уж знаю, что такая вот поза – это жутко неприлично. Почти как без панталон ходить.

Близнецы заржали, Молли покраснела, Перси нахмурился, а Артур вообще чуть слышно хмыкнул. Он вообще показался мне на данный момент самым адекватным.

– Мы просто хотим знать, чем ты руководствовался, сын, и что нам ждать в дальнейшем. – Спокойно произнес он.

– Вот пап, скажи, какие у меня перспективы? – Я встряхнула головой. – Шестой сын без особых талантов. Почему бы мне и не подлизаться к тетушке? Между прочим, у Пруэттов нет наследника, а я достаточно близкий по крови, чтобы войти в род.

На меня уставились все члены семьи без исключения. Молли явно зависла, но вот Артур смотрел с явным одобрением, хоть и слегка задумчиво.

– Шансы есть, сын. Но тебе придется приложить очень много усилий. Ты уверен, что справишься?

– Я постараюсь!

– Артур! – Очнулась наконец Молли. – Мюриэль никогда на это не пойдет! И Игнатус тоже! Вспомни, кто мы для них!

– Мюриэль им явно заинтересовалась, Молли. Уж не знаю, что стало причиной. – Артур успокаивающе погладил ее по плечу. – У Пруэттов действительно нет наследника, а наши дети – самые близкие по крови. Правда, я считал, что Мюриэль заинтересуется Перси – его успехи в науках несомненны, и поведение близко к идеальному. Но Мюриэль, видимо, посчитала, что из Рональда проще вылепить желаемое. И ничего плохого в этом нет. А то, что он осознал свой шанс и решил использовать – так вообще замечательно. И мы должны его по возможности поддержать – Артур сурово посмотрел на близнецов. – Ему придется нелегко.

– Раз взялся соответствовать, иди занимайся. – Молли слегка подтолкнула меня к лестнице. – Небось, Мюриэль массу заданий придумала. Может, действительно и выйдет у тебя.

Пользуясь, разрешением, я тихо сбежала в свою комнату, правда, оставив приоткрытой дверь. И, когда внизу все стихло, потихоньку спустилась к Перси и поскреблась в двери.

– Перси, ты сердишься на меня?

– С чего бы это? – Брат чуть нахмурил брови, потом сообразил. – Из-за тетушки Мюриэль, что ли? Я подумывал пойти тем же путем, что и ты, но решил, что в этом нет никакого смысла. Слишком мало шансов. Так что вперед, братишка, и, если у тебя получится, я первый за тебя порадуюсь.

Успокоившись, я рассказала Перси о походе в гости и чайной церемонии, после чего улыбающийся брат стал на меня смотреть с легким сочувствием.

Вечер я провела за чтением книг. Выводы были следующими: во-первых, этикет невозможно полностью изучить по книге. Он должен вбиваться постоянной практикой. Во-вторых, мне не хватало блокнота для записи своих мыслей, когда я наталкивалась на какой-либо нюанс, или тему, требующую объяснения. В-третьих, мне нужно было несколько тетрадок для конспектов. И, в четвертых. У меня обнаружилась способность работать с большими объемами информации.

Я легко вычленяла главное из текста, находила параллели, соотносила данные из разных глав, и прочее. Интересно, эта способность перенеслась со мной из прошлого или это та самая неуловимая грань дара? Или и то, и другое, то есть мои возможности из прошлой жизни, усиленные даром. Я склонялась именно к этому варианту. Все же быть ученым или научным работником – это уметь анализировать большие объемы информации по умолчанию.