Оперативная эскадра "Нибелунг" (СИ) - Фомичев Сергей - Страница 28

— Он назвал себя командором, — сказала графиня. — Значит ли это, что здесь основные силы блокады?

— Скорее всего, — согласился с предположением Ивор.

— Но почему он выбрал задрипанный карлик, а не Майрхофен?

— Потому что он равноудален от остальных систем группы.

— Логично, — в свою очередь согласилась графиня. — И все же я сомневаюсь. Как бы он ни был равноудален, отсюда на помощь к другим не успеть. А из системы Адлера можно наладить связь через почтовую станцию. К тому же Майрхофен имеет более комфортные условия для пребывания пикета.

— Вы правы, Ада, — вновь согласился Ивор. — Мой ОКП предположил, что обращение командора вообще может быть записью.

— Если это не командор, то может и крейсер не крейсер? — предположила графиня.

— Дельная мысль, — Ивор кивнул. — Возможно это Волк-1. Вскоре мы всё узнаем.

Время ультиматума истекло.

На обзорном экране мелькнула серия вспышек.

— Орудийный огонь от Волка-1. Пеленг пять градусов сорок пять минут на норд-норд-вест. Пытаемся определить дальность.

— Он стреляет по торговым судам, — возмущенно произнес кто-то на мостике

— Его задача держать блокаду, — пожал плечами Ивор.

Особые законы ведения космических войн человечество не выработало, поскольку таковым следовало опираться на прецеденты, а их за всю историю экспансии вряд ли набралось на серьезный правовой анализ. Однако война сущность довольно универсальная, и выработанные за долгие века взаимного истребления морские уложения, международные договоры, конвенции вполне можно было применить к космосу. Нарушение вражеской торговли являлось одним из основных методов ведения войн. И хотя каперство со временем оказалось вне закона, регулярные силы не брезговали арестами грузов или блокадой.

Вот и теперь противник предложил торговым кораблям остановиться. Они не подчинились. Он открыл огонь. Как говорится, ничего личного.

— Запуск торпеды от Волка-1.

— Что с дальностью?

— Пока предполагаем в диапазоне двадцать-двадцать пять миллионов километров, — доложил Райт.

— Взрыв торпеды, — сообщил оператор.

— Какой тип?

— Скорее всего ядерный фугас, сэр. Расстояние около трех тысяч километров от ближайшего судна конвоя.

Логично. Торговые корабли практически не имели защиты от оружия и ядерный фугас мог накрыть сразу несколько кораблей. Тем более противник пока не старался уничтожить их, а лишь принудить к сдаче. Лёгкие повреждения вполне могли этому способствовать.

— Коллинз, передайте приказ карибу увеличить дистанцию между кораблями, — распорядился Ивор.

Он сделал для себя отметку, реорганизовать построение медленной группы. Им не требовалось объединять сенсоры в сеть. И хотя большие расстояния осложнят взаимную помощь, зато позволят уменьшить ущерб от атаки не избирательным оружием.

Закончить размышления и сформулировать новую тактику Ивор не успел.

— Один из наших кораблей открыла огонь по Волку-1, сэр, — сообщил встревоженный голос Райта. — Это «Бастилия».

Конечно же это был Вальх. Чего-то такого Ивор от него ждал всё время. Возможно дать барону корабль было ошибкой? С другой стороны, тогда бы у них вовсе не было «Бастилии» и принципиально ничего бы не изменилось. За исключением того факта, что барон раскрыл положение эскадры.

— Приказ остальным пока себя не обнаруживать, связь, дайте мне луч на «Бастилию».

— Третий канал, сэр.

— Барон, какого черта вы делаете?

— Были очень удачные данные для стрельбы, капитан. У нас есть попадание.

— Поздравляю, — Ивор вздохнул. — Продолжайте, разберемся потом.

Устраивать разнос во время боя не имело смысла. Барон всё равно не мог отыграть назад. А его стрельба могла спровоцировать те корабли противника, которые «Нибелунг» пока не обнаружил.

Глава двенадцатая. Корт роу

Отсутствие настоящего занятия всегда тяготило маркиза Горского. Когда-то он служил ментором младшего принца Фроди и его не по годам смышленого приятеля Эдварда, но они выросли, а больше никому из аристократов не приходило в голову обучать отпрысков социальным наукам. Вернее те, кому приходило в голову, предпочитали отправить детей в Университет Новой Астурии. Остальные же считали лучшей наукой верховую езду, владение шпагой и винтовкой, умение присматривать за хозяйством.

Изучая общество большую часть своей жизни Горский понимал, что иного не приходится ждать от господ, обеспеченных с младенчества гарантированным доходом. И все же надеялся вселить хотя бы в часть из них жажду знаний, интерес хоть к чему-либо, кроме охоты на кенгуру. Его усилия имели мизерный результат.

Некоторое время он даже работал в городской школе и остался вполне доволен. Однако и среди детей из простонародья интерес к социальным наукам оказался слабым. Те из них, что не являлись бездельниками, предпочитали технические дисциплины.

Многие годы маркиз не находил настоящего приложения для своего ума и знаний. Поэтому предложение принца возглавить разведывательную службу воспринял, как дар небес. Дело было для него новым, интересным, оно позволяло по полной задействовать все его знания общества и людей. А кроме того, оно являлось важным: от результатов работы зависела судьба королевства и планеты.

Новое занятие настолько увлекло Горского, что он отдал под организацию собственную недвижимость в Миладе — целый квартал зданий на Корт Роу. Мало того, он практически финансировал службу за свой счет. Не потому что принц отказывал в средствах, но потому что расходы зачастую возникали внезапно, операции требовали тишины, а составлять отчеты маркиз не любил. Ему было проще залезть в собственный кошелек, чем объяснять срочность или необходимость расходов другим.

С некоторого времени секретную службу так и стали стали называть Корт роу по имени переулка. Сперва только в узком кругу и неофициально, но довольно быстро звучное название укоренилось в народе, а потом стало использоваться и в документах.

Горский не возражал. Если честно, название ему нравилось тоже. Было в нем что-то такое резкое, как удар ладонью по горлу.

Основой всякой организации, тем более разведывательной, являлись не деньги, а люди. И здесь его прежняя работа в городской школе сыграла роль. Он возобновил связи с бывшими учениками и довольно быстро обеспечил организацию сетью информаторов, корпусом полевых агентов и аналитиков.

К аристократам он даже не обращался. Большинство считало шпионаж занятием недостойным высшего сословия, тем более что агентам действительно приходилось прибегать к сомнительным с точки зрения базовой морали средствам. А вот городские уроженцы для тайной работы годились вполне. Их природная хитрость, умение приспосабливаться к разнообразным условиям, любовь к игре, чем бы она не являлась — все эти качества отлично подходили разведке. А культ спецслужб, сформированный боевиками и разнообразными шоу, делал вербовку горожан лёгкой. Не отказывались они и заработать крону другую, поскольку в отличие от аристократов базовый доход им никто при рождении не обеспечивал.

В общем у маркиза имелись знания, имелись средства, имелись люди. Не имелось лишь опыта агентурной работы, соответственно и опыта организации оной. На самом деле такого опыта не имелось ни у кого во всех четырех королевствах. Это были страны, населенные розовыми пони. На протяжении многих поколений они не ведали жестокой борьбы за власть, и еще более жестокой борьбы за удержание власти. В них сроду не водилось серьезных политических партий, как и значительного революционного класса, способного низвергнуть власть. Пока не появился генерал Марбас и не объявил таковым уголовников.

По каменной лестнице маркиз спустился из кабинета в просторные винные погреба.

Про каменные подземелья Корт роу по городу ходили зловещие слухи. Слухи распространили люди маркиза по его указанию. Он сразу решил, что пусть лучше контору боятся, чем смеются над её первыми нелепыми шагами. А ещё считал, что так проще будет склонять людей к сотрудничеству и развязывать языки пленным.