Мир Печатей. Аристократ по обмену (СИ) - Батаев Владимир Петрович - Страница 2

— Отец ваш отошёл давно, вы ему славу воздать решили? — растерянно поинтересовалась та.

Я сделал ещё один глубокий вдох и медленный выдох. Разговор явно не клеился.

Зато пауза позволила мне рассмотреть посетительницу получше. Выступающие нижние клыки как бы говорили — смотри, всё по канону, перед тобой большой зелёный орк. Ну ладно, орка. Кожаный корсет, надетый поверх белой рубашки, отчётливо прорисовывал грудь и талию. Так, что и ежу было понятно, — это женская особь. Раскосые глаза янтарно-жёлтого цвета сейчас смотрели на меня с недоверием и опаской. Как там она сказала? Хозяин? Интересный фрукт этот Аарон, орков в прислуге держит. Или это здесь норма? Надо выяснить.

Между тем, орка озадаченно огляделась. И явно заметила разгром, учинённый в комнате.

— Вы опять баловались с Печатями? — в голосе послышалось осуждение.

Я лишь развёл руками, попросту не зная, что ответить.

— Забыли, как орал старый лорд в прошлый раз? Опять хотите быть выпоротым?

— А тебе-то что? — я постарался придать голосу более заносчивый тон.

Орка посмотрела на меня, как на сумасшедшего. Только что пальцем у виска не покрутила. Набрала побольше воздуха и разразилась целой тирадой.

— А ничего, что я чувствую все то же самое, а? Сколько раз мне было обещано убрать это. Но нет, так же забавнее, да? Пусть Орма чувствует, как меня лупят по спине только из-за того, что мне доставляет удовольствие выводить деда из себя!

— Эй! Ты забыла, кто тут главный? — я решил прервать этот малоинформативный поток обвинений. О чём она говорит, я все равно не понимал. Надо было отправить её куда-нибудь. И заняться наведением порядка. Потом выведать, куда меня занесло. И свалить в закат. А лучше всё же домой.

Орма осеклась и отвернулась, продолжая разглядывать комнату.

— О, вы вынесли витраж. Трёхсотлетней давности. Дедуля будет в восторге.

Я проследил за взглядом орки и увидел источник ледяного ветра. Им оказалась огромная дыра в витражном окне, сквозь которую в комнату влетали редкие снежинки.

Кое-как поднявшись, я подошёл к окну и сделал вид, что разглядываю утрату. Высунул руку на улицу. Поймал несколько вьющихся снежинок. Ощутил холод зимней ночи. И ещё больший холод где-то в районе груди. Такой прямо леденящий. Сжимающий грудь и не дающий вздохнуть.

Такое уж точно не подстроишь.

Я попал.

Орма неслышно подошла и встала за плечом.

— Ну… Можно сказать, что это был приступ ярости…

Я промычал что-то невразумительное в ответ. Мозг превратился в кашку и не хотел генерировать дельные мысли, кроме одной.

Я попал.

Попал.

По-пал.

Орка расценила моё поведение как-то по-своему. Ещё раз оглядев комнату, она покачала головой.

— Мне сегодня было особенно плохо! Постарайтесь больше не устраивать подобного. Или отвяжите меня!

— Я спать хочу! — сам не знаю зачем выдал я.

Та, на удивление, понимающе кивнула.

— Соседняя спальня, как всегда, готова. Я пришлю Гару, чтобы навёл здесь порядок. Рассвет через три часа. Завтрак через пять. Не опаздывайте. Иначе старый лорд прикажет мне волоком тянуть вас к столу. А это тоже ощущение не из приятных.

Я судорожно кивнул. И не обернулся, когда она выходила. Судя по тому, что не заломала и не потащила к местной страже — моё поведение сочли приемлемым для хозяина этого тела.

В голове гулял ветер. Такой же ледяной, как и в комнате. И нещадно выдувал оттуда любые зарождающиеся мысли. Кажется, это был ступор. Или как там называют состояние, когда ты просто набор тканей и органов, без намёка на логическое мышление?

Я машинально двинулся по периметру комнаты. Несмотря на отрешённость, мозг фотографически фиксировал всё, что меня окружало. Резная тумба с тремя ящиками. Я поочерёдно выдвинул каждый, отметил плавные механизмы, не впечатлился содержимым. Какие-то платки, перчатки, сорочки. Прям женский будуар, а не комната мужика. Пусть и аристократа.

Мимо шкафа я прошёл и вовсе без всякого интереса. Ну да, огромный. Ну да, наверняка с настоящим золотом и из какого-нибудь дорогущего дерева. Набитый всяким тряпьём. Балы там, рауты. Мне оно сейчас явно не поможет.

У противоположной стены, как раз напротив окна, стоял стол. С чернильницей, пером и свитком, скреплённым сургучной печатью. Никак прощальное письмо потомкам оставил.

Волна злости поднялась в груди так внезапно и неожиданно, что я даже не успел толком осознать.

Потомкам послание. Ага, сейчас же!

Я схватил свиток и рывком разломал сургуч.

«Ах, мой милый, несчастный донор. Как бы ни была прекрасна и интересна твоя жизнь, я, будучи властителем и обладателем тайного знания, превозмогая все муки души моей и совести неуёмной, аки демиург, вершащий судьбы миров…»

Мозг вскипел где-то на второй строке. Этот Аарон явно обладал витиеватой речью. И такими же мозгами набекрень. Но, кажется, это было послание не потомкам. А мне.

Становилось всё интереснее.

Я взял свиток и вернулся к кровати. Кое-как задвинул шторы балдахина, или как оно там называется. Закутался в одеяло и принялся с интересом читать это нелепое послание.

Глава 2

Письма, дневники и записки

«АХ, мой милый, несчастный донор. Как бы ни была прекрасна и интересна твоя жизнь, я, будучи властителем и обладателем тайного знания, превозмогая все муки души моей и совести неуёмной, аки демиург, вершащий судьбы миров. Но я не демиург. Я — акцептор новой оболочки. Открыватель нового мира. Я — лорд Аарон Хармес, светозарный, несущий в тьму и прозябание новое знание. Скоробей не обманул, даровав мне нового меня. Он был силен, но глуп. Как были глупы мои злопыхатели, недоброжелатели и отравители. Но Скоробей появился вовремя, чтобы спасти мой дух. И спас его. И будет зол, когда поймёт, как мой гений, мой ум и неповторимая логика, сумели обвести это порождение Великой Пустыни. О, да не призовёт он гром и молнию на главы несчастных, живущих в замке, когда длань его карающая будет преследовать виновных. Всех, но не меня. Ибо да пребуду я в новом мире, наполненном радостью и любовью… »

Я усмехнулся. На что-что, а уж на райские кущи мой мир явно не походил. Чувствую, кое-кого ждёт разочарование.

Дальше шёл поток сожалений на тему бренности, тупости и никчёмности всех, кто не является прекраснейшим лордом Аароном. И, наконец, сожаления на тему утраты своего дневника. Точнее, о невозможности взять этот дневник с собой в новый мир.

Не знаю, каким образом мне давался местный язык. Видимо, это была встроенная опция. Но даже несмотря на то, что с пониманием символов проблем не возникло, содержание явно вызвало вопросы.

Во-первых стало понятно, что этот хмырь с кем-то сговорился и переселился в моё тело. Не спрашивая моего разрешения.

Во-вторых, это тело кто-то, кажется, отравил. И либо я должен помереть в ближайшем времени. Либо все уже прошло и я огурцом.

Только сейчас я обратил внимание на лёгкое головокружение. Точнее, оно-то было с самого начала. Но я это списал на отходняк после трёх банок энергетика.

Видимо, отравление все же имело место быть. Кому это, интересно, Арик светозарный перешёл дорогу? Судя по всему разгребать это придется таки мне. Оставалось понять, кто такой Скоробей. И где найти дневник. Если хозяин этого тела ежедневно предавался самолюбованию, в нем я наверняка найду ответы на многие вопросы.

Я вскочил и, снова запутавшись в этом адском алом бархате, вывалился наружу.

— Ох тыж ё…

Я налетел на что-то большое и монументальное.

Сначала я подумал, что это брат-близнец Халка. Гора зелёных мышц с огромными кулачищами, ножищами-столбами и головой, будто наскоро приделанной сразу к плечам, без намёка не шею.

Верзила медленно развернулся и я увидел пару янтарных глаз, таких же, как у Ормы.

— Простите, хозяин, — тоненький голосок никак не вязался с этой махиной для убийства. — Меня Орма отправила, велела порядок навести. Я думал, вы уже спите в другом месте. Я не хотел вас тревожить.