Упреждающая акция - Тамоников Александр Александрович - Страница 25

– Можно, да?

– Ответил бы я тебе, что в армии можно, но в салоне женщина, не хочется смущать ее!

Сержант снял с полки радиостанцию, запросил подполковника особого отдела. Тот подтвердил разрешение на выезд. Сержант повеселел:

– Теперь порядок! Так куда едем?

Шестаков повернулся к водителю:

– У тебя со слухом напряги? Помочь в лечении?

Опасливо взглянув на внушительного спецназовца, сержант плавно тронул с места. Как и было приказано, у боевой машины пехоты остановился. Волков вышел из салона. С брони «БМП» соскочил лейтенант.

– Меня предупредили о вашем отъезде. Я готов сопровождать машину.

– А вот этого, лейтенант, как раз и не требуется! Оставайся на месте, «УАЗ» скоро вернется!

– Понял! Только вы осторожнее, хотя сейчас дорога безопасна.

Волков вернулся в «УАЗ», и тот на предельно возможной скорости направился в сторону Шатана. А в Ойты начались похороны. Выйдя за пределы видимости селения, старший лейтенант вновь приказал водителю остановиться. Сбоку за кюветом проходила полоса кустарника. Здесь Волков решил переодеть группу.

Далее ехали в гражданской одежде, которая, как и уверял Шестаков, подошла офицерам.

Не доезжая километр до блокпоста, на обочине увидели белые «Жигули». Встали за ними.

Волков подошел к водителю:

– Салам! Ждешь пассажиров?

– Салам! Судя по описанию Валеры, вы и есть эти пассажиры?

– Угадал!

– Тогда прошу в салон!

– Проблем на блокпосту не будет? Нам желательно не предъявлять документы!

– Ясно! А проблем не будет! Там старшим знакомый офицер.

– Хорошо!

Старший лейтенант подал знак прапорщикам и Марьям пересесть в легковой автомобиль. Затем отпустил «УАЗ»:

– Вот и все, а ты боялся! Давай обратно, к своему начальству. И запомни, лучше районному прокурору не знать, где конкретно и кого ты высадил в Шатане. А нас ты оставил за блокпостом. Вопросы есть?

– Никак нет!

– Езжай с богом!

«УАЗ» развернулся и двинулся в обратном направлении.

Волков занял место на заднем сиденье рядом с девушкой. Чеченец-водитель спросил:

– Куда едем?

Женщина назвала адрес. Водитель кивнул головой и повел старый, но еще вполне ходкий «жигуленок» к райцентру. Блокпост на въезде в Шатан прошли, как и обещал водитель, свободно. Офицер лишь перекинулся несколькими фразами с чеченцем, не рассматривая пассажиров, и приказал открыть шлагбаум. Вскоре на одной из улиц поселка «Жигули» остановились:

– Ваш адрес, господа-товарищи!

Волков отдал команду:

– Автоматы в сумку. Шест, головой за оружие отвечаешь. Пистолеты и гранаты к бою! Выходим.

Как только трое мужчин и женщина покинули салон, машина скрылась за первым же поворотом.

Спецназовцы, по привычке встав кругом, спиной к спине, держа Марьям в центре, осмотрелись. Улица была пустынна. Волков спросил:

– Куда идти, Марьям?

– Извините, я назвала водителю не тот адрес, где действительно проживаю. Не знаю, почему так поступила. Наверное, все еще боюсь.

Старший лейтенант успокоил ее:

– Ничего! Ты молодец! Так и должна была поступить. Водитель нам неизвестен, и лучше перестраховаться. Я бы поступил так же.

Вопрос задал Шестаков:

– Извините, милая девушка, а отсюда далеко до вашего дома?

– Нет! Он на параллельной улице. Идемте!

Но Волков остановил ее:

– Идти толпой небезопасно! Сделаем так: я с тобой впереди, ну а вы, – старший лейтенант обратился к подчиненным, – следом на расстоянии визуального контакта. Начну прикуривать – вам готовность к действию, падаю с девушкой – реальная опасность и отражение угрозы. Ясно?

– Ясно, командир!

– Ну, а теперь пошли! Веди, Марьям!

Девушка повела Волкова в ближайший проулок. Выйдя на соседнюю улицу, указала на зеленые металлические ворота. Посмотрела на старшего лейтенанта, вновь пронзив его взглядом своих красивых черных глаз:

– Может, я сначала одна? А то мало ли что? Да и родителей испугаем, если вместе войдем.

– Скорее мы вызовем интерес у соседей, если и дальше будем стоять на виду. Идем! И во двор первым вхожу я. Если что, подашь сигнал опасности мужчинам, идущим за нами. А родителей успокоим. Идем, Марьям!

Они пересекли улицу. Открыв калитку, Волков вошел в небольшой дворик перед таким же небольшим домом. И сразу заметил женщину, которая при виде русского мужчины в гражданском костюме от неожиданности вскрикнула. Но тут же появилась Марьям. Она бросилась к матери. Успокоив ее, позвала отца и брата Адама, парня лет шестнадцати, совершенно не похожего на уроженца Кавказа в отличие от родителей и сестры. Пока она разъясняла семье обстановку, Волков подал знак прапорщикам. Те быстро пересекли улицу и вошли во двор, неуклюже поздоровались. Волков внимательно проследил за близлежащими домами и улицей, не видел ли кто перемещения неизвестных мужчин. Но ничего подозрительного не заметил. Да и чувства тревоги у него не возникло, как это бывало, когда рядом таилась скрытая опасность. Но это, может, оттого, что рядом находилась Марьям? Выслушав дочь, ее отец по-русски предложил офицерам:

– Прошу в дом! Супруга с дочерью приготовят обед. Мы не ждали гостей.

Вошли в дом, состоящий из трех комнат: гостиной и комнат Адама и его сестры Марьям. Отец, Рустам Алиевич, мужчина лет пятидесяти, указал спецназовцам на кошму:

– Устраивайтесь!

Прапорщики опустились на пол. Волков же произнес:

– Извините, уважаемый, но мне надо осмотреть вашу усадьбу. Марьям объяснила, зачем мы здесь?

Чеченец вздохнул:

– Объяснила! Опять этот проклятый Лема объявился. И что, шакал, творит! Своих же земляков убивает!

Ответ не понравился Шестакову:

– По-вашему, выходит, что, убивай он русских, этот Лема был бы для вас обычным человеком?

Рустам приложил руку к сердцу:

– Ради Аллаха, извините, я не имел в виду то, что вы сказали. Как можно? Всевышний вообще запрещает убивать ближнего, так же как и ваш Христос. Я неправильно выразился, это от волнения. Ведь жизнь вновь меняется. Если сюда явится Агаев, будь проклято его имя, и вы схватите или убьете его, спасая нас, то нам придется бежать из Чечни. Друзья Лемы должны будут отомстить за него.

Волков сказал:

– Ну, вы тут пообщайтесь! А я делом займусь.

Шестаков умоляюще взглянул на командира:

– Может, мы с тобой, а, командир?

Но старший лейтенант ответил:

– Нет! Я сказал, общайтесь! Управлюсь без вас!

И вышел из главной комнаты.

Во дворе столкнулся с Марьям, отчего та выронила корзину с персиками. Она тоже смущалась в присутствии русского офицера, и это было заметно. Волков помог собрать фрукты и донести корзину до кухни, отдельного строения вне дома. Затем офицер попросил женщину:

– Марьям, мне нужно осмотреть владения вашей семьи. Для чего, надеюсь, понятно!

– Да какие у нас владения? Но если надо, то пожалуйста. Дом вы видели...

– Извини, что перебиваю. А что на чердаке?

– Ничего, вернее, хлам всякий, но туда даже входа нет, отец давно забил гвоздями!

– Понятно. Кухню я тоже видел и двор перед домом. Теперь не мешает ознакомиться с тем, что находится сзади него.

– Хорошо, пойдемте в сад.

За домом находился сад. Небольшой, но густой. В темное время суток вполне можно незаметно подобраться к жилищу. Волков спросил:

– Заборы со всех сторон?

– Да. Так здесь принято.

– Хорошо! Пройдемте в конец сада!

Женщина последовала за офицером.

А из кухни им вслед смотрела мать Марьям, симпатичная миниатюрная женщина, к сожалению, рано состарившаяся от тяжелой, неустроенной жизни. На вид она была старше мужа лет на десять, хотя ей недавно исполнилось сорок восемь. Об этом сказала Марьям. И сейчас женщина смотрела, как ее дочь уходит с неизвестным русским в глубь сада. Дойдя до забора, Сергей спросил:

– Что за ним?

– Улочка! Узкая, затем еще ряд домов, далее пустырь и роща.

– А кто соседи?

– Такие же, как и мы, простые чеченцы!