Упреждающая акция - Тамоников Александр Александрович - Страница 21

«Вертушки» со спецназом на борту подошли к Ойты, когда мотострелковая рота закончила блокирование аула, в чем уже никакой необходимости не было. Но ротный действовал по инструкции, догонять бандитов не входило в его обязанности. Вертолеты «Ми-8» сумели приземлиться в поле за рубежом оцепления селения бронетехникой и спешившимися мотострелками.

Покинув борт первым, Калинин направился к ближайшему бронетранспортеру. Группы спецназа на некотором удалении следовали за ним. Калинина встретил худощавый молодой офицер:

– Лейтенант Панов, командир третьего взвода первой роты 55-го отдельного мотострелкового батальона. Вы командир отряда специального назначения?

– Да, полковник Калинин! Где командир роты?

Узнав звание стоявшего перед ним офицера, лейтенант, подтянувшись, доложил:

– В селении, товарищ полковник! На площади! Там такое! Да отсюда видно, вон сразу за домами скопления людей и три «БТРа». Там ротный, капитан Платонов.

Калинин подозвал к себе Есипова и Волкова и обратился к командиру штурмовой группы:

– Коля! Находись со своими гвардейцами здесь. Особо не рисуйся, пусть люди укроются за «вертушками».

Полковник обернулся к старшему лейтенанту:

– А ты, Сережа, со своими людьми следуй за мной. Тебе в ауле работа найдется.

Командир отряда, резко развернувшись, пошел к центру селения Ойты. Командира роты окружала взволнованная толпа. Капитан пытался перекричать чеченцев, но это ему удавалось плохо. Полковник быстро разрядил обстановку, на подходе несколько раз выстрелив из пистолета в воздух. Толпа замолчала, обернувшись на подходящих к площади людей в камуфлированной форме и беретах. Жителям стало ясно, что это не обычные военные, и они расступились перед спецназовцами, пропуская их к центру площади. Но Калинин подошел к капитану:

– Платонов?

– Так точно. С кем имею честь?

– Полковник Калинин, спецназ! Что за собрание? Почему допускаете митинг?

Капитан ответил:

– А что я могу сделать? Вы, полковник, взгляните на то, что сотворили бандиты!

Только сейчас Калинин увидел широкий и длинный брезент, расстеленный на земле.

Он подошел к нему, приказал Волкову:

– Открой, Сережа!

Командир разведывательной группы указал подчиненным на брезент. Те сдвинули его в сторону, обнажив расстрелянные, изуродованные, частью обгоревшие трупы. Один, лежавший посередине, представлял собой полностью сгоревшую головешку, другой был обезглавлен.

Полковник мрачно оглядел погибших от рук боевиков, приказал вновь закрыть тела.

В это время начавшая роптать толпа вдруг затихла, повернувшись в сторону восточной оконечности селения, где догорали несколько домов. Калинин увидел идущего по улице совершенно седого старика, несущего на руках неестественно изогнутое тело ребенка. В наступившей звонкой тишине, казалось, был слышен каждый шаг его босых ног по пыльной дороге. Он подошел прямо к Калинину, безошибочно определив в нем старшего из русских военнослужащих. Положив тело мальчика, простреленное в нескольких местах, прямо у ног Калинина, поднял на Александра свои влажные глаза:

– Смотрите, начальник, на тело моего внука! Ему всего пять лет. Он не понимал, кто такие ваххабиты, а кто федералы, он не знал, почему идет война, кто с кем и за что воюет. Он ребенок. Но его убили. Почему? Почему убили других людей? Женщин и детей? Почему вы, говорящие, что пришли на нашу землю защищать нас от бандитов, не были этим утром здесь? Почему не сделали то, о чем говорили? Зачем вы пришли к нам? Ваша часть, боевые машины которой сейчас окружили аул, находится недалеко отсюда, пятнадцать минут езды. Почему эти машины и солдаты не приехали утром, когда бандиты только вошли в аул? Взрывы были слышны далеко. Почему нас защищал один только чеченец-милиционер Саид Шалдаев? Один от целой банды. Его обгоревший труп вы видели рядом с обезглавленным телом Шамиля Садаева. Почему лично вы, начальник, появились в ауле только сейчас? Когда никому в селении уже не нужны? Ответьте мне! И моему убитому внуку, а также тем, кто лежит под брезентом и стоит рядом. Ответьте.

Полковник вздохнул, снял берет:

– Что я могу сказать тебе, отец? Мы виноваты перед вами в том, что не смогли защитить. Но пойми и нас. При всем своем желании федеральные силы не могут выставить войска в каждом ауле, на каждой горной тропе, на каждом перевале и в каждом ущелье! Это невозможно. Как невозможно понять, почему чеченец Асханов воюет против собственного народа, заявляя при этом, что защищает его интересы. Да, в бандах Кровавого Али и других формированиях много наемников, но много и чеченцев. Пусть люди скажут, кто лютовал в ауле утром? Наемники или чеченцы? И кто кормит эти банды? Кто прячет их?

Калинин повернулся к жителям:

– Кто был в банде?

Толпа угрюмо молчала.

Полковник посмотрел на старика:

– Видишь. Люди молчат! Я могу лишь выразить соболезнования тебе и всему оставшемуся в живых населению аула. Я постараюсь найти убийцу, если, конечно, его не спрятали в соседних аулах такие же женщины и старики, как и вы. Но даже и при таком раскладе я найду Кровавого Али. Найду! Он ответит за все! Невинные жертвы будут отомщены, и в этом я могу дать тебе, старик, слово. Большего от меня не требуй и не жди! Пусть люди прекратят митинг, и, если найдутся те, кто сможет рассказать подробно и вразумительно, что же происходило в ауле на рассвете, я с благодарностью выслушаю их. Это поможет нам. Передай землякам то, что услышал.

Калинин отошел от старика, подозвал к себе Волкова:

– Сережа, надо выяснить, откуда, когда точно и каким образом, в смысле пешком или на технике, банда вошла в аул. И, главное, куда и в каком порядке она отходила. Пусть ребята попробуют разговорить местных жителей. А ты сам возьми пару бойцов и осмотри здание милиции и дома, где зверствовали бандиты. Нам надо знать, каким оружием пользовались боевики. Понимаешь, о чем я?

Старший лейтенант Волков кивнул головой:

– Понял! Думаешь, здесь работало оружие с разграбленных «Уралов»?

– Да! Но этому нужно найти документальное подтверждение. Работай.

Волков поставил подчиненным задачу, и бойцы разошлись. Но мало кто желал что-либо объяснять спецназовцам. Женщины по приказу мужчин покинули площадь, последние же отправились к местному кладбищу рыть могилы.

Площадь опустела. На ней возле трупов остались полковник с капитаном.

Калинин спросил у командира роты:

– Как получилось так, что ваш батальон не накрыл бандитов в ауле? Ведь орудовали они здесь не один час.

Платонов пожал плечами:

– Откуда я знаю? Моя рота была в Ойты через полчаса после приказа на выдвижение в аул. Я сразу же оцепил селение, но... было уже поздно.

– Командир батальона самостоятельно решил направить тебя сюда или получил на это приказ?

– Насколько мне известно, комбату о нападении сообщили из Шатана, из районного отдела внутренних дел.

– Значит, начальник местной милиции сообщил о штурме аула? И наверняка перед тем, как сам вступил в бой, но уже после того, как бандиты вовсю развернулись здесь.

И вновь капитан пожал плечами:

– Черт его знает, как и что было. Сами видите, насколько разговорчив местный народ. Орать орали, а толком никто ничего не объяснил. Но из обрывков речей я понял, что боевики появились внезапно, а погибший милиционер сначала завалил нескольких бандитов во дворе собственного дома и уже после этого, во время казни главы администрации, открыл огонь из здания местного отделения.

Полковник задумался.

Получается, этот Шалдаев, отбив атаку на свой дом, прорывался в отделение, хотя при желании мог завязать бой и со стороны? Из любого двора, имея больше шансов выжить на открытом пространстве, нежели в здании милиции. Он не мог не понимать, что в здании его могут легко уничтожить одним выстрелом гранатомета, что и произошло. Но он все же пробивался в отделение. Зачем? Уж не за тем ли, чтобы выйти на связь с районным ОВД?

Калинин повернулся в сторону милиции. Фасадная часть каменного дома, где и располагалось отделение, была обуглена. Ясно, что в окно попала кумулятивная граната «РПГ-18» или «Мухи». Она уничтожила милиционера, но не могла разрушить следующие за дежуркой помещения. Полковник приказал командиру роты: