Развод неизбежен, предатель (СИ) - Берг Аруся - Страница 11

Он обувается.

— После работы приеду увидеть Али. Надеюсь, не будет слишком поздно.

— Позвони заранее. — Я складываю руки на груди. — Надеюсь, что ради сына ты выберешься из компании пораньше. Не стану будить его только потому, что ты захочешь увидеться с ним посреди ночи. Со стороны можешь понаблюдать.

Бурак хмыкает, разглядывая мое лицо. Даже пальцем трогает то место, куда его мать меня ударила.

— Не болит? — хрипло интересуется он.

— Тебе-то что? — огрызаюсь от злости, вспоминая, что он никак не отреагировал на это событие.

— Лейла, тебе кто-то звонит, — раздается за спиной бабушкин голос, и я поворачиваюсь в ее сторону. — И Али хочет в ванную. Ты не против, если я его помою?

— Нет, конечно, бабуль. Буду тебе благодарна. — Я смотрю на экран телефона, пытаясь понять, чей этот номер. Совсем незнакомый.

Приняв звонок, прижимаю телефон к уху.

— Здравствуй, Лейла, — слышу по ту сторону низкий голос. — Это я, Эмре. Нам нужно увидеться.

Судя по тому, как сжимает челюсти Бурак, он все услышал. Шумно сглотнув, он цедит сквозь зубы пару неприличных слов и вылетает из квартиры, с силой захлопывая за собой дверь.

Глава 11

После ухода Бурака меня одолевают разные чувства. От безотчетной тревоги до горького разочарования в муже. То, как он на меня посмотрел перед тем, как захлопнуть дверь, стоило отдельной темы для разговора. В его взгляде была такая адская смесь презрения и надменности, что я едва не задохнулась от горечи.

Я опираюсь на стену и прикрываю глаза, краем уха слыша, как бабушка Ясемин настраивает воду, чтобы искупать Али.

А у меня сердце не на месте. Мысли текут одна за другой, мешая сконцентрироваться. Не знаю, как успокоиться. Думать могу только о том, почему Эмре позвонил именно сейчас. Именно тогда, когда я провожала Бурака. Случайное совпадение или что-то еще?

Шумно вздохнув, я иду в кухню. Наливаю из графина стакан воды и мигом его опустошаю. Безусловно, я не стала разговаривать с Эмре. Мне совсем не до этого. Хотя бы разобраться с насущными делами и немного остудить пыл. Очистить разум от всего лишнего, а затем подумать, что делать дальше. С работой. С внутренним беспокойством. С самочувствием и сыном.

Впившись взглядом в окно, наблюдаю за проезжающими машинами, за городом, который открывается мне по-новому, как и жизнь с неопределенными перспективами.

Предположить дальнейший исход событий крайне сложно. Все потому, что у меня нет никакой уверенности в том, что Бурак не передумает уже завтра и не захочет забрать Али...

Ему может снова накапать на мозги Сания Экремовна, сказав, что я не смогу справиться с сыном, а то и хуже: заведу нового мужчину, и мы будем жить вместе. Судя по ее бурной фантазии, от этой женщины ожидать можно чего угодно. Никогда не любила таких людей. Они желчны до мозга костей. Неприятные и гнилые. Ничем не гнушаются, чтобы добиться цели. Идут напролом и собирают в себе худшие человеческие качества. Хотя порой и людьми их не назвать. Звери. Вот кто.

«И как меня угораздило попасть в такую семью?» — пролетает в голове мысль.

Большой вопрос. — Просто влюбилась. Мне важен был Бурак, а не то, какие у него родственники», — тут же получаю ответ от самой себя.

— Али, хочешь в кроватку? Вид совсем измученный, — слышу вдалеке голос бабушки Ясемин.

Поворачиваюсь и смотрю на нее и сына. Увидев меня, он тут же тянется ко мне. Я в два шага преодолеваю расстояние между нами.

— Лейла, ты можешь заниматься своими делами, я сама... — спешно добавляет бабушка.

Я отрицательно мотаю головой и беру Али на руки, тихо шепча слова благодарности в ее адрес.

— Спасибо, я справлюсь. Хочу сама, — говорю, глядя в сонные глаза сына.

Али выглядит вялым и усталым. Я крепко обнимаю его и иду в свою спальню, на ходу вытирая полотенцем его мокрые волосы.

Несмотря на то, что этой ночью он уже спал, все равно поездка в больницу дала свои плоды. Али не привык ходить по больницам, а уж ночевать там — тем более.

Переодев сына во все чистое, я укладываю его в кровать.

— Мама, ты же не уйдешь? — боязливо спрашивает он.

— Не уйду конечно. — Я целую его в макушку, затем руки и щеки, шумно втягивая родной запах и слегка задерживаясь в таком состоянии, потому что сын опутывает меня маленькими ручками, прижимая к себе. А у меня сердце щемит от нежности и любви к нему.

— Я не хочу снова в больницу, — хмуро выдает он, когда мы разрываем объятия. — Без тебя никуда не хочу. Не хочу!

— Нет, Али, — твердо произношу я. — Ты теперь с мамой, и я тебя никому и никогда не отдам, слышишь? Ты будешь со мной. Всегда со мной. Не оставлю тебя, мой хороший.

Сын довольно улыбается в ответ, а через какое-то время засыпает. Я укрываю его одеялом и, тихо закрыв за собой дверь, выхожу из спальни.

Уняв дрожь, сажусь на диван и массирую виски. Потом все же вынимаю из кармана телефон и вскидываю бровь, глядя на пропущенные звонки от Эмре.

То никто не звонил, то теперь с завидной частотой это делают. Да только я уже не желаю отвечать. Достаточно на сегодня. Не хочу больше ни с кем разговаривать.

Я бросаю мобильный в сторону, подальше от себя. Просто нет моральных сил объяснять что-либо. И уж точно не до Эмре. Совсем не до него.

Однако спустя какое-то время телефон снова оживает. Мелодия не утихает до тех пор, пока я снова не беру его.

На экране одно имя: «Нихан».

Я удрученно мотаю головой, проводя пальцем по экрану и принимая звонок.

— Да?

— Лейла! — Звонкий голос Нихан оглушает. — Я только узнала. Обо всем... Мне Эмре рассказал новость. Прости, что так поздно звоню! Прости! Прости! Я просто вся в учебе. Сама понимаешь, зачеты, экзамены, курсовая, и еще кипа домашней работы — дел уйма. Я запарилась конкретно. Постоянно в учебниках. Я очень надеюсь, что из-за той встречи... Из-за меня у тебя не случалось ничего. Не было никаких семейных проблем? Разногласий?

Я втыкаю ногти в ладонь, намеренно причиняя себе боль, словно стараясь заглушить внутренние страдания.

— Нет, — сглатываю ком в горле, — не волнуйся, Нихан. Я в порядке.

Лгу безбожно, но не вижу смысла втягивать в свои проблемы и сестру. Она на нервах перед экзаменами. Ей нельзя пропитываться негативными эмоциями. Мало ли, вдруг из-за этой ситуации провалит сессию? Переживания ей ни к чему.

— Точно? — скептически переспрашивает она.

— Да, — соглашаюсь тут же, — это мои проблемы с Бураком. Не лезь в них, хорошо? Не думай об этом. Направь все силы на сдачу экзаменов. Сколько у тебя там осталось?

— Пять, — вздыхает она. — Еще курсовую нужно закончить. Оформить в должном порядке в соответствии с нормами и правилами. Я не знаю, как все успеть. Просто с ума схожу уже. И в научный сектор зовут. Преподаватели загружают студентов по самое не хочу. Я — не исключение.

— Ты активистка, — поправляю я. — Отличница. Для тебя все это очень важно. Я понимаю. Поэтому и не хочу обременять тебя своими душевными терзаниями. Ладно? А вот после сдачи экзаменов поговорим. Договорились?

— Как скажешь и...

Я слышу, что по ту сторону трубки ее уже зовут.

— Да иду я! Я с сестрой разговариваю! Что, уже нельзя и поболтать?! Уже пара началась? Ладно. Сейчас.

— Нихан, — тихо произношу я. — Беги на занятия.

Отключив вызов, я откидываюсь на спинку дивана, но буквально через секунду мой телефон снова подает признаки жизни.

Черт!

Я открываю глаза и внимательно всматриваюсь в номер, убеждаясь, что это опять Эмре. Да что ж такое-то? Чего он от меня хочет?

Когда Бурак хлопнул дверью, услышав голос другого мужчины, я просто вырубила звонок. Нервы были на пределе. Я еле стояла. Вся тряслась. Действовала на эмоциях, хотя так поступать действительно неправильно... Все же я не ребенок. Однако сейчас я сама не своя. Никак не могу успокоиться. Не помогли даже лекарства, которых приняла немало.

Все, что произошло со мной за последние дни, просто не укладывается в голове. Сложно принять реальность. Особенно когда на тебя сыпятся оскорбления и необоснованные обвинения. Тем не менее я стараюсь держаться. И верю только в одно: когда муж узнает правду, он обо всем пожалеет.