Польская карта (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 8

Двигались, опять распустив во все стороны дозоры. Но встреченные крестьяне и прочие калики перехожие уверенно отвечали, что паны прошли на юг вчерась. Или надысь. А перед самым Радомом корпус встал. Войско-польско стояло в нём. Гужевало. И грабило город. Брехт сначала не поверил. Зачем? Это же не чужой город? Это свой.

Прибыли разведчики с языками уже когда стемнело.

— Поясните, почему ваши же войска вас грабят? — спросил Иван Яковлевич старосту какого-то пригорода этого Радома.

— Так мы за коммунистов, а они за большевиков.

Это так Иван Яковлевич себе со смеси польского и идиша перевёл. То есть, глава Мазовецкого воеводства, в которое городок и входит, на стороне Августа Саксонского, а нагрянувшие сюда паны с подпанками за Лещинского. Решили, что раз тут политические враги, то и поступать с ними нужно, как с врагами, и сейчас в городе идёт грабеж, насилие и пьянка.

Ну, ночью лезть в незнакомый город Брехт не стал. Его окружили с трёх сторон и стали ждать рассвета. И первыми на любителей Лещинского решили на совете подполковников запустить в город башкир с луками. Стрельба из ружей сразу тревогу поднимет, а стрела оружие тихое.

— А в кого стрелять? — поинтересовались командиры лучников.

— В того, кто с оружием. Бог своих опознает…

— Как? — майор Акай Кусюмов наморщил лоб.

— Caedite eos. Novit enim Dominus qui sunt eius. Это латынь. По-русски будет звучать примерно так: «Убивайте всех, Господь узнает своих». Это паписты чего-то давным-давно не поделили, вот этими словами командир на такой же вопрос и ответил. Стреляйте не задумываясь. Есть оружие — стрела в глаз. Чем больше убьёте, тем лучше. Среди этих ляхов у нас друзей нет. И остальные-то попутчики, а эти вообще враги.

Башкир два батальона. Это больше восьмисот человек. И почти все проверены и испытаны в набегах на ляхов и крымских татар. По разведданным — поляков больше четырёх тысяч, даже, скорее, пять. Но они после грабежа и пьянки. И у них нет луков. Тот мушкет ещё зарядить нужно. А с сабелькой против лука не просто воевать. И огнестрел теперь есть у всех в полку Святого Георгия. У всех двухствольные пистолеты. По два. То есть, и четыре пули на восемь сотен стрелков умножить надо. И стрелков нормальных.

Очень хотелось Ивану Яковлевичу тряхнуть стариной и ворваться в город среди башкирских лучников. Поулюлюкать, «УРА» покричать, а главное — процессом руководить. Нельзя. В прошлый раз шальное ядро все обрушило, а теперь шальная пуля может. Повздыхал, хотел в очередной раз Акаю указюку выдать, типа, вы там не лезьте на баррикады, если оные возводить начнут. Есть пушки, мы ими эти баррикады сметём. И не стал ничего говорить. Два года учёбы и практических занятий, если не поняли и не научились, то сам виноват.

Отправил башкир Брехт едва первые облака на востоке розоветь начали. Сам же вместе с Густавом Бироном и почти всей артиллерией выдвинулся к предместью городка, из которого вела дорога дальше на юг в сторону Кракова. Решили на совете, что если ляхи и смогут вырваться из города, то будут это делать именно в эту сторону, не совсем же дураки, поймут, что это их русские нагнали. Зарядили мелкие пушки картечью обычной, а большие гранатами и стали ждать. Дорогу в этом месте, чтобы заранее не спугнуть отступающего противника не перегородили в прямом смысле этого слова, но сделали труднопроходимой. На противоположных сторонах вбили в землю колья и натянули в сорока примерно сантиметрах над дорогой верёвки. Десять штук, через каждый метр. Бежевая верёвка почти и не видна на светло-серо-коричневой пыли дорожной. Пушки зарядили, навели на то место, где предположительно куча мала возникнет и сели ждать. До города с полкилометра, не хотел Иван Яковлевич среди кучно расположенных домов из пушек палить, а тут как раз овраг вдоль дороги и потому строений нет. Дальше снова дома, а тут как специально место для засады подготовлено. Ещё и кусты лещины высокие вдоль дороги посажены или сами выросли. Все в листьях широких и серёжках. Пушки издали, да на скорости и не углядеть.

Событие девятое

Там, где пройдет олень, там пройдет и русский солдат. Там, где не пройдет олень, все равно пройдет русский солдат.

Александр Васильевич Суворов

Солнце из-за горизонта, за деревьями не видимого, вскарабкалось уже до самых этих розовых облаков и сделало из красными, а панов не было. В городе шёл бой. Там время от времени слышались выстрелы. Определить на таком расстоянии пистолет пульнул или из мушкета жахнули невозможно. Это, скорее, на треск похоже. Как ветку сухую переломили. Треск слышался с разных мест и не часто. Бывало и минута проходила между выстрелами. Иван Яковлевич нервничать начинал. Нет, в нём того полководческого спокойствия. Отправил людей умирать, ну, так на то и война, умирают на войне, главное — победа. Не такой. Нужно чтобы свои не погибали. Каждый раз, как происходил какой-то бой, на результаты которого сам Брехт не мог повлиять, это чувство в нём возникало, и чем больше времени проходило, тем сильнее волновался.

— Едут! — в рощицу, что ли, лещин со стороны городка ворвался дозорный. Иван Яковлевич подзорную трубу вскинул, раздвинул и навёл на север, откуда должны показаться поляки. Давно хотел себе бинокль сделать. Даже не так, сделал себе из двух труб бинокль. Мастера ювелира придворного озадачил, и тот вполне достойно сварганил прибор. Вот только его разобрать пришлось. Линзы не стандартизированы. Одна раза в четыре увеличивала, другая в три с половиной. Получилась хрень полная. В мозгу вредные рецепторы отказывались это в одну слитную картинку объединять. Разобрал ювелир назад, и с качанием головы и ворчанием: «Я же говорил», стал подзорные трубы восстанавливать. Всё же немного попрогресорствовать удалось. Резиновые наглазники Брехту сделали. До гевей далеко, Иван Яковлевич в прошлом году вспомнил, глядя на одуванчики, что по слухам в СССР делали из них резину для шин первых наших авто. Враньё. На два наглазника ушло несколько тысяч корней одуванчика. Половина Риги их собирала. Не, понятно, что часть сока пошла на опыты. Нужно же знать сколько серы добавлять, но несколько тысяч, даже скорее, десять тысяч корней и две малюсенькие детальки. Сколько же надо этих одуванчиков, чтобы шину сделать⁉ А сотню шин?

— Где? — никого не наблюдалось и, главное, в городе по-прежнему были слышны выстрелы.

И только сказал, как из-за крайних домов перед оврагом и засадой появились всадники. Не много — полсотни. Одеты красочно. И это не гусары. Это паны какие-то. В смысле тут в Речи Посполитой все, кто на конях — паны, но эти уж больно красочно были одеты и лошади под ними были на твёрдую пятёрку. Высокие и мощные. Вот чего русской армии не хватает, да и всей России.

— Не стрелять! Иван, твой ход. Лошади целыми нужны и этих по возможности в плен берите.

А чего? Бирон он или не Бирон. Написано же в учебниках истории, что он по сто тысяч рублей в год тратил на лошадей. (Годовой оклад полковника — пятьсот с хвостиком, так на эти деньги и денщика с вестовым содержать надо). Лошадник проклятый этот Бирон. Конюх до власти дорвавшийся… Через постель. Всё так и есть. Вот и надо соответствовать. Не дай бог, ещё чего положительного в тех учебниках напишут, потом икай на том свете. А то, что он покупал коней на племя за границей, когда во всех почти странах это было запрещено, так и ладно. Тратил же государевы деньжищи на хобби своё. Жаль… Жаль, что нет таких коллекционеров сейчас. Кто мешал Лунтику тратить нефтедоллары на строительство автозаводов? Мешал кто-то. А ведь сопоставимо. Лошадь — это в восемнадцатом веке средство передвижения — автомобиль. Но Бирон несколько конезаводов построил и коняками производителями оснастил. И именно кони, разведённые Бироном, позволили России в Реальной истории иметь одну из лучших в мире артиллерию. А может и лучшую. А Лунтик? А ещё именно он (Бирон) придумал интересный ход для развития промышленности. Казна строила заводы и отдавала за копейки их купцам и прочим промышленникам. Разбазаривал государственные деньги Бирон и немцам своим за бесценок заводы продавал. Наоборот всё. Нет денег в том времени у людей. Нет стартового капитала. Нашёл интересный выход из этого тупика Бирон. Немцам? Ну, чтобы заводом управлять нужно образование техническое и возможность нанять специалистов. Ни того ни другого у русских не было. Не вина их. Беда. А промышленность нужно развивать.