Семь Оттенков Зла (ЛП) - Маккаммон Роберт Рик - Страница 82

Метла ударила по воздуху. Она угодила Харрису по лицу, и в тот же миг его хватка на горле Мэтью ослабла. Молодой человек со свистом втянул воздух и оттолкнул своего убийцу, чтобы тут же рухнуть на колени и увидеть, как Баба Яга снова орудует метлой. На этот раз Тракстон потерял равновесие.

Он сделал шаг назад.

Ледяная корка треснула и обвалилась.

Лицо Тракстона исказилось безмолвным ужасом, и он перевалился через край.

Мэтью сидел на снегу, его грудь тяжело вздымалась, а в голове все еще пульсировал страх и осознание того, что ему чудом удалось остаться в живых.

Мэрион Уикс оперлась на метлу и заглянула за край утеса.

— Никто не смеет причинять вред моему Чету. Даже хозяин, — сказала она Мэтью. А возможно, она говорила это всем призракам, ведьмам или гоблинам, что могли скрываться поблизости. Затем она решительно повернулась к Мэтью. — С вами все в порядке?

Мэтью кивнул, хотя встать все еще не мог. В этот момент Клегг, пошатываясь, поднялся, потирая ушибленный затылок и мотая головой из стороны в сторону, будто стараясь стряхнуть с себя паутину. Он присел на край рядом с миссис Уикс и посмотрел вниз.

— Он уже умер, — сказала женщина. — Такой ублюдок! Пусть море заберет его и погрузит на десять саженей под воду. — Она посмотрела на свою метлу, которой, вероятнее всего, убирала следы самоубийства Уиттона Тракстона, а затем промела ей снег из стороны в сторону, как будто избавляясь от последних следов Харриса.

Клегг помог Мэтью подняться на ноги. Они втроем направились обратно к поместью. Дункан Гэлбрейт, Уикс и Лия Клегг вышли им навстречу, и именно доктор указал на фигуры в белой дымке, поднимающиеся по холму со стороны деревни. Шли трое, и один толкал телегу, в которой лежала четвертая фигура, свернувшаяся калачиком и укрытая несколькими одеялами.

Пока все остальные спускались им навстречу, Мэтью стоял, подставив лицо снежным хлопьям, и думал, что скитания Блуждающей Мэри подошли к концу. Вероятно, ей потребуется медицинская помощь, но она была жива и уж точно не была призраком.

Он оглянулся на дом и заметил Найвена и Гвендолин Дженнингс, стоявших в дверном проеме. Очевидно, когда они поняли, какими для них будут последствия той ситуации, они предпочли скрыться из виду. Сначала Найвен, а за ним и актриса. Ушли со сцены, так сказать. Но не избавились от обвинений в преступлении, на которых Мэтью будет настаивать в Бостоне.

— Мэтью! Мэтью! — Это Форбс звал его, приближаясь к поместью, которое было одновременно замком, собором, крепостью и склепом.

— Да, сэр? — ответил Мэтью.

— Идите, познакомьтесь с моей женой! — сказал Форбс, и его голос немного дрогнул.

Мэтью направился к ним, думая о том, что сегодня поместье стало чем-то гораздо большим, нежели замком, собором, крепостью или склепом. Сегодня оно стало одним из самых счастливых домов.

Обратная карета в Бостон; разговоры с местными законниками вместе с адвокатом Форбса Тракстона; предписание для Мэтью вернуться в определенный день, когда Найвен Тракстон, Гвендолин Дженнингс, Йейтс и Друцилла Джонси (которых гостеприимно содержали в амбаре Берта Энсона под замком) должны были предстать перед судом; поездка в Нью-Йорк на пакетботе — и вот Мэтью наконец прибыл в город. В тот день тоже был очень сильный снегопад.

Попивая эль в окружении друзей у камина в «С-Рыси-на-Галоп», Мэтью не обращал внимания на непогоду. Он выполнил свою работу и был щедро вознагражден из кошелька Форбса. Даже эта проблема, к его удаче, была разрешена. На самом деле, худшей частью был его визит в дом Суэйнов, чтобы сообщить родителям Норы, что задача с поисками их дочери решена. Впервые ему было жаль о таком сообщать.

После того, как Мэтью рассказал обо всем, заплаканный Захария Суэйн предложил Мэтью несколько монет в обмен на информацию об убийце. Мэтью и сам чуть не заплакал после этого и сказал, что монеты будут потрачены впустую. Нора была жестоко убита безумцем, который старался также свести в могилу еще нескольких людей, а сам нуждался в личной койке в бедламе, но сгинул в пропасти, сорвавшись с проклятого края утеса.

Незавершенным делом было письмо, полученное Суэйнами, в котором говорилось о благополучии Норы в Бостоне. Написал ли Харрис его сам или поручил это какому-то другому своему сообщнику? Ни Найвен, ни мисс Дженнингс этого не знали. Так что эта проблема так и осталась нерешенной.

Со временем Мэтью узнал (как из судебного процесса, так и лично от Форбса), что Друцилла обнаружила Мэри, когда они с Потрошителем осматривали ее ловушки для кроликов. Лай собаки привел Друциллу к почти обнаженной фигуре, у которой были сломаны обе ноги, на голове зияла глубокая рана, и она харкала кровью. В течение первого месяца Мэри не могла вспомнить, кто она такая и что с ней произошло. Она находилась на грани смерти и дважды чуть не погибла, пока Друцилла приводила ее в чувство с помощью какого-то самодельного лекарственного зелья. Но Мэри цеплялась за жизнь, и силы постепенно возвращались к ней. Сейчас она была очень далеко от того, чтобы стать призраком — так писал Форбс в одном из своих писем.

Форбс также сообщил, что после уместного, но не очень продолжительного траура Симона Тракстон восстановила свое здоровье в Бостоне, стала хозяйкой светского дома для вечеринок, который вывел ее на вершину бостонской общественной жизни, доказав, что, как только вредные бактерии исчезают, жизненные силы возвращаются. Мэтью полагал, что у Дункана Гэлбрейта должна быть теория на этот счет.

О своем состоянии Форбс рассуждал так: потрясение от потери Мэри и чувство вины за недостаточную расторопность в попытках ее спасти помутили ему рассудок. Помутили настолько, что он захотел увидеть ее призрак и поверить, что она приходила к нему, чтобы забрать его с собой и воссоединиться с ним в вечности. Сама Мэри говорила, что упала из-за того, что неверно поставила ногу, а участок земли оказался слабым и крошился. К слову, Илай Бейнс соорудил на утесе ограждение, чтобы больше никто не упал в эту пропасть.

Хотя Форбсу удалось продать компанию — правда, почти за бесценок, — он рассказал Мэтью, что они с Мэри вскоре покинут колонии и вернутся в Англию. Она увлекалась конным спортом, а он был полон решимости купить небольшую уютную усадьбу за городом, где они смогут просто наслаждаться оставшейся частью своей жизни в этом мире.

Мэтью пожелал им всего самого наилучшего и долгих лет счастливой жизни.

Будущее Тракстон-Мэнора оставалось неизвестным. Мэтью так и не узнал, продали его или нет. По его оценке, лет через сто он все еще будет представлять собой огромную каменную громаду, а пассажиры на идущих мимо кораблях будут задаваться вопросами об истории этого мрачного места, потому что, судя по виду особняка, в нем и вправду могли водиться привидения.

И вот, что Мэтью еще удалось узнать: изломанный и замороженный труп Харриса Тракстона вынесло на берег через шесть дней после его падения. В знак уважения к фамилии Тракстон Форбс похоронил брата в склепе особняка.

Глаз скорпиона

Глава 1

Июнь 1703 года.

Напротив Минкс Каттер сидел человек, на покрытых боевыми шрамами костяшках правой руки которого было вытатуировано слово «любовь», а на костяшках левой — «ненависть»[34]. Он положил руки на стол, разделявший их с Минкс, чтобы она смогла по достоинству оценить его романтичность и жесткость. Что до самой Минкс, то она решила, что этот человек принадлежит к той породе мужчин, которые обыкновенно грозились ей расправой. Посему под столом она держала наготове свой верный клинок, готовый выскользнуть из своего тайного крепления под темно-зеленым жакетом для верховой езды. Она называла этот нож «Джозефом». Пока что он мирно покоился на своем месте, но стоило кому-либо показать хоть намек на угрозу, она выхватит его одним движением и одним броском пробьет несостоявшемуся обидчику живот. Дальше она сможет легко ускользнуть прямо через окно, что находилось за ее спиной, пока остальные трое будут приходить в себя от шока.