Семь Оттенков Зла (ЛП) - Маккаммон Роберт Рик - Страница 80

— Безумие, — спокойно сказал Харрис. — Мэри мертва. Никто не смог бы выжить после такого падения.

— На самом деле мое мнение таково: большую часть падения она просто скользила вниз по мокрым камням, — сказал Мэтью. — Возможно, у нее были сломаны кости, и она получила другие травмы. Но ведь Друцилла — деревенский врач, не так ли? Я полагаю, она ухаживала за Мэри, как могла, чтобы сохранить ей жизнь. А вы платили ей за сохранность этой тайны после того, как она сама или Йейтс сообщили вам, что нашли ее. И они не собирались позволять вам ее убить, так как неплохо на этом зарабатывали. Ну и в глубине души они не убийцы. Только они должны были знать, что чье-то тело все-таки нашли в море. И, конечно же, Нора Суэйн была единственной пропавшей девушкой, которая предположительно сбежала в Бостон. Что ж, они это выяснили. Мой вопрос к вам таков: после того, как я подписал бы этот документ, какая судьба ожидала Мэри? Джонси позволили бы вам избавиться от нее и закрыли бы глаза на такое злодеяние? Правда, я полагаю, что Джонси понимали, что следующими шеями, на которых затянутся петли, будут их собственные.

— Он бредит, Харрис? — спросил Найвен, и в его голосе прозвучала мольба. — Скажи правду, Харрис! Пожалуйста!

— О, вы не должны были узнать об этом, — утешающе сказал Мэтью Найвену. — Вы должны были быть просто прикрытием для этой молодой актрисы, которая стоит рядом с вами. Откуда вы могли знать, что примерно пятнадцатого сентября Харрис убил Нору Суэйн в маленькой хижине, которую они прежде использовали для своих встреч? Или что впоследствии Харрис изрубил тело девушки лопатой. Могу вам сказать, что лицу он уделил особое внимание. Затем он вытащил тело в одеяле или покрывале, которое они обычно набрасывали на тюк сена в углу хижины. В бухте, где, как он знал, обитало много крабов, он наполнил камнями четыре джутовых мешка и привязал их к рукам и ногам трупа толстой бечевкой. Затем он оттащил тело на достаточную глубину, где оно висело бы на дне, а морские обитатели могли его обгладывать. Тело оставалось бы там до тех пор, пока его не изуродовали бы до неузнаваемости, чтобы никто не опознал ее, когда тело вынесло на берег. Я полагаю, все заняло около месяца.

— Еще одно дикое безумие! — возразил Харрис. — Как бы я потом нашел тело, чтобы выдать его за Мэри, если сбросил его с лодки невесть где и оставил болтаться на дне?

— Легко, — сказал Мэтью. — С помощью шестифутового измерительного стержня, который вы также взяли из амбара с инструментами садовника. Вы погрузили его в грязь, чтобы отметить, где находится тело. Если бы вы вспомнили окрестности по какому-нибудь ориентиру на берегу, вы нашли бы стержень, а вслед за ним — и тело. Но вам нужно было избавиться от цветных карандашей Норы каким-то другим способом, а не бросать их в огонь, где они растаяли и превратились в восковые лужицы. Я обнаружил их, когда взломал замок и вошел в ту хижину. Это последнее произведение искусства, написанное дерзкой рукой убийцы. Оно сказало за Нору все, когда она сама уже не могла этого сделать.

— Подождите! Подождите! — вмешалась Лия. — А что за актриса, о которой вы говорили?

— На этот вопрос я попрошу ответить мисс Гвендолин Дженнингс. — Мэтью махнул рукой в сторону девушки с огненно-рыжими волосами.

— Ни слова! — прорычал Харрис, и теперь Мэтью уловил в его голосе дрожь.

— Я думаю, уже поздновато заставлять кого-то молчать. Итак, мисс Дженнингс?

— Меня наняли, — неуверенно начала она, — чтобы я сыграла роль. Вот и все. Об убийстве я ничего не знала.

— Я тоже не знал! — воскликнул Найвен с такой горячностью, что у него изо рта брызнула слюна. — Боже мой, Харрис! Мы ведь хотели просто отменить продажу компании! Я был уверен, что тело действительно принадлежит Мэри!

— Это не так, — сказал Гэлбрейт. — Я могу это подтвердить.

— Они пришли ко мне после выступления в пьесе «Русская Вдова» в Бостоне, — продолжала девушка, обращая внимание на Лию. — Они отвели меня в номер в гостинице «Сентри-Хилл-Инн» и сказали, чего хотят и сколько готовы заплатить. Мне дали информацию о жизни Мэри и Форбса и сказали продолжать говорить со славянским акцентом, когда я не изображаю призрак, чтобы представить меня как невесту Найвена. Они также сказали, что в темноте я вполне сойду за Мэри, потому что у меня похожая фигура, а с черным париком и бледным макияжем… — Она развела руками. — Работа есть работа, и мне нужно было чем-то себя прокормить. Все, что я знала, это что они хотели убрать Форбса с дороги, но они сказали мне, что не позволят ему покончить с собой. Они собирались признать его сумасшедшим задолго до того, как он сделает свой последний шаг. И я им поверила.

— Я думаю, что в основном вы верили в их деньги, — сказал Мэтью. — Играть на сцене — это одно, но играть на эмоциях горюющего человека — это преступление. Я бы сказал, что Харрис очень умен — в извращенном смысле этого слова. Я полагаю, ему пришла в голову идея о призраке Мэри, когда он лицезрел очередной эпизод ночных прогулок Симоны. Однажды ночью она во сне вошла в комнату Форбса. Это было двадцать восьмого сентября. Именно в эту дату Форбс отметил первый «визит». Она просто молча стояла в комнате, заставив Форбса думать, что его посетила умершая жена. Но к тому времени Мэри была уже найдена, а Нора Суэйн пребывала в воде.

— Их всех следует вздернуть! — истерически воскликнула Мэрион Уикс. Она выглядела так, будто готова была зубами прогрызть масляный фонарь и вобрать в себя пламя. — У меня были подозрения насчет этого негодяя! — Она направила дрожащий палец на Харриса. — Найвен и эта… эта актриса… предали господина Форбса! Их всех надо вздернуть на виселице!

— Я не убийца! — запротестовал Найвен. Он был живым доказательством того, что даже в холодной комнате лицо может блестеть от пота. — Харрис… убийство девушки… тебе обязательно было это делать?

Харрис Тракстон взял еще две щепотки табака и поворошил порошок пальцем, прежде чем пронзить младшего брата осуждающим взглядом.

— Ты круглый идиот, — сказал он удивительно сдержанным тоном для человека, которого ожидала виселица. — Да, это нужно было сделать. Когда Йейтс Джонси пришел ко мне, сообщил, что его жена нашла Мэри, и потребовал денег за уход, что еще мне оставалось делать? Та девушка была беременна. Я не мог допустить, чтобы она родила, мне больше ничего не оставалось. И ты с готовностью согласился на этот план, поэтому помни, какую важную роль в нем играешь.

Харрис обвел взглядом всех собравшихся. Мэтью заметил, как скривились его губы, и отметил странный блеск в его глазах. Он подумал, что идея о безумии, передающемся в этой семье по наследству, не была лишена смысла.

— Все вы… доктор… слуги… Вы просто понятия не имеете, что значит быть богатым, — прошипел Харрис. — Быть кем-то в этом мире. Уважаемым. Тем, перед кем преклоняются. С кем разговаривают члены Королевской Семьи. Ездить верхом, а не ходить пешком. Чтобы перед вами открывалась любая дверь, в которую вы пожелаете войти. Да, мистер Тракстон, непременно, мистер Тракстон. И я должен был просто стоять и позволять какому-то ополоумевшему от горя дураку все это разрушить? Вот, что действительно было бы безумием. Я не позволю предателю семьи снова сделать нас, — он помедлил, подбирая правильное слово, — незначительными. О, нет. Я прослежу, чтобы Форбса поместили в лечебницу, остановлю продажу и я, Харрис Тракстон, буду тем, кто спасет компанию от верной гибели. Разве вы не видите? Я — герой этой пьесы! Если в этом поместье и есть призрак, то это призрак моего отца, и он наблюдает за мной из каждого закоулка! Он говорит мне: останови Форбса, он слабое звено в цепи, останови его, помести туда, где он не сможет причинить вреда семейному делу. И сохрани компанию. То, на что мы потратили десятилетия. А Форбс? — Харрис фыркнул. — Подчиниться желаниям женщины?! Женщина собиралась убедить носителя нашего наследия просто все продать? Разве это — не безумие? — Он посмотрел на Мэтью. — Разве нет? Ответьте мне!