Королевский фаворит - Феваль Поль Анри - Страница 11

Он основательно взвесил как выгоды, так и неудобства предстоящей борьбы. Он, конечно, не рассчитывал предложить Конти разделить власть, он хорошо понимал, что какой бы ценной ни была для фаворита дружба Сузы, но все-таки власть есть власть, и с ней нельзя расстаться ни за какие блага. У него был план, который внешне не мог ничем повредить Конти, но который тем не менее, будучи приведен в исполнение, должен был сделать из него, Кастельмелора, человека самого могущественного в Португалии после короля, если только несметное богатство, талант и смелость можно считать верным источником могущества. Правда, этот план одним ударом разрушал счастье его брата Симона, но что значит счастье брата для человека, жаждущего возвыситься.

Таковы были мысли старшего Сузы, когда он, исполненный тревоги и нетерпения, считал минуты в ожидании назначенного свидания. В то время как он таким образом ломал голову, желая отыскать новые средства для борьбы, к которой готовился, судьба неожиданно дала ему в руки такое могущественное орудие, на которое он прежде не мог и надеяться,

Балтазар, трубач королевского патруля, который накануне участвовал в собрании Лиссабонских цехов в таверне Алькантары, хотя и вышел из королевского патруля, но все еще наведывался во дворец, так как тут у него была жена. Поджидая удобной минуты, чтобы увидеться с нею, Балтазар бродил по саду.

Свернув в одну из аллей, он очутился нос к носу с Кастельмелором. При виде дворянина бывший трубач снял шляпу и уже хотел пройти мимо, как вдруг нечаянно взгляд его встретился со взглядом графа. Балтазар вскрикнул от изумления.

« Господин Симон в придворном костюме, — подумал он. — Впрочем, я подозревал это. Вчерашний суконщик напрасно притворялся, я угадал под его простым костюмом человека, привыкшего носить кружева и бархат… но что может он здесь делать?»

Балтазар вернулся назад и, обогнав графа, встал на его пути.

— Здравствуйте, наш храбрый начальник! — сказал он.

Кастельмелор поднял глаза, но увидав незнакомого, с досадой повернулся к нему спиной.

— Э! Господин Симон! — продолжал Балтазар, следуя за ним. — Вы так от меня не уйдете. Неужели это расшитое платье сделало из вас другого человека? Или, может быть, несколько часов сна уничтожили в вас воспоминание о ваших вчерашних друзьях?

При имени Симона граф вздрогнул. Уже не первый раз его принимали за брата, поэтому он легко удержался от удивления и, улыбаясь, повернулся к Балтазару.

— Ты значит меня узнал? — сказал он.

— Э! — весело вскричал Балтазар. — Меня нелегко провести! А к тому же, с каких это пор мастеровые носят такие тряпки?

Сказав это, он вынул из-за пазухи платок младшего Сузы и с торжеством помахал им над головой. Кастельмелор ровно ничего не мог понять, он узнал вышитый на платке герб своего брата, но каким образом попал он в руки этого человека? Не зная к чему это поведет, но, отчасти по любопытству, отчасти по привычке притворяться, он решился принять роль, навязанную ему случаем и не называть себя.

— А! Ты сберегаешь мой платок? — спросил он.

— И буду его вечно беречь, дон Симон! Это — залог отношений между вами и мной, между знатным вельможей и бедняком, залог, который напомнит мне, если я это забуду, что есть на свете дворянин, сжалившийся над простолюдином. И, поверьте мне, что спасший жизнь этому дворянину простолюдин заплатил только небольшую часть своего долга.

« Черт возьми! — подумал дон Луи. — Этот малый спас ему жизнь!.. Куда это попал мой брат?»

— Я очень счастлив, что встретил вас, — продолжал Балтазар. — Вы вступили в очень опасное предприятие. У Конти руки длинные, и кто бы до сих пор на него ни напал, все покончили плохо.

Дон Луи весь превратился в слух. Эти последние слова, так подходившие к его собственному положению, заключали в себе ужасное предсказание; он побледнел.

— Кто тебе сказал, что я нападаю на Конти? — быстро спросил он.

Потом, вспомнив свою роль, он поспешил прибавить:

— Видишь, как я благоразумен: я даже тебя одно мгновение опасался!

— Да, — медленно произнес Балтазар, — вы сегодня благоразумны, не то, что вчера; вообще я вижу в вас и другие перемены, кроме перемены костюма. Но что за дело! Повторяю вам, опасность велика, потому что к услугам фаворита есть очень длинные кинжалы, но нас много и мы поклялись повиноваться вам. Если вы поторопитесь нанести удар, то другие сдержат свое обещание. Что же касается меня, то поспешите вы или нет, я все равно сдержу свою клятву, и дай Бог, чтобы в тот день, когда кинжал убийцы будет угрожать вашей груди, Балтазар мог подставить под удар свою грудь.

Кастельмелор слушал, погруженный в немое изумление. Он смутно понимал, что против фаворита составился обширный заговор, во главе которого был его брат.

« В два дня! — подумал он с невыразимым изумлением. — Нечего сказать, дон Симон не терял времени, и чтобы догнать его, мне придется двигаться быстрее «.

— Мой друг, — продолжал он вслух, обращаясь к Балтазару, — я тронут твоей привязанностью, будь уверен, что она будет щедро вознаграждена. В ожидании лучшего, возьми вот это за ту услугу, которую ты мне оказал вчера…

Граф вынул кошелек и протянул его Балтазару; последний поспешно отступил, потом, вернувшись одним прыжком, положил руку на плечо Кастельмелора и поглядел ему прямо в лицо. Результат осмотра не заставил себя ждать.

Балтазар, одаренный необыкновенной силой, схватил графа поперек тела и в одно мгновение повалил его на землю как ребенка и поставил ему на грудь колено.

— Золото! — прошептал он. — Дон Симон не предложил бы мне золота. Кто ты?

И прежде, чем дон Луи смог ответить ему, он вынул из-под платья длинный кинжал.

— Слушай, — сказал он, — если бы ты знал только мою тайну, то я, может быть, простил бы тебя, но ты украл у меня тайну дона Симона и должен умереть!

— Как? Ты убьешь меня в королевском саду! — вскричал Кастельмелор.

— Почему же нет? — холодно возразил трубач. — Молись!

Но лицо Балтазара выражало страшное спокойствие. Дон Луи видел, что погибает.

— Но, несчастный, — с отчаянием сказал он, — я его брат, брат Симона Васконселлоса.

— Симона Васконселлоса! — повторил Балтазар. — Сын благородного графа Кастельмелора! О-о! Ты, без сомнения, говоришь правду, называя его этим именем, каков отец, таков и сын. Но ты, ты его брат… ты, старший Суза!.. Ты лжешь.

Он поднял кинжал. Дон Луи был храбр, но такая нелепая смерть испугала его.

— Сжалься! — вскричал он раздирающим душу голосом. — Во имя моего брата, сжалься!

Балтазар провел рукой по лбу.

— Его брат! — прошептал он. — Я хочу пролить кровь его брата! Но если я оставлю этого человека в живых, то кто может отвечать за него! Что мне делать? Боже мой!

— Вот посмотри, лгу ли я! — продолжал Кастельмелор, показывая свое кольцо. — Знаешь ли ты герб Суза?

— Нет, — отвечал Балтазар, — но твой герб действительно похож на вышивку на платке дон Симона. Встаньте, сударь, я вас не убью сегодня. Я даже не прошу вас поклясться, что вы не выдадите того, что узнали сегодня, потому что, узнав это, вы поступили бесчестно, и я не поверю вашей клятве. Но я буду наблюдать за вами, и если вы дойдете подлостью до того, что выдадите вашего брата, то мы увидимся, и клянусь вам памятью моего отца, дон Симон будет отомщен!

Балтазар отпустил графа и медленно удалился.

Когда он исчез за деревьями, с противоположной стороны Луи увидел приближающегося Конти, сопровождаемого, по обыкновению, несколькими людьми из королевского патруля.

Глава VIII. СВИДАНИЕ

Кастельмелор желал бы иметь несколько свободных минут, чтобы собраться с мыслями после выдержанного им нападения, но ему не оставалось ничего другого, как поспешить навстречу приближающемуся Конти. Фаворит провел полчаса с королем; он видел, что Альфонс больше чем когда-либо подчиняется его влиянию, поэтому он заговорил с Кательмелором презрительно и свысока.