ЛюБоль 2 (СИ) - Соболева Ульяна "ramzena" - Страница 33

Тихон очень боялся своего старшего брата. Не смел перечить и возражать, но за девку свою заступился, и Даниила покоробило от этого.

– Без моего согласия обвенчался. Без благословения. С торгашкой.

– Он-не тттор-га-шш-ка. Лариса из хорошей семьи. Её мать благословила нас на брак. Она швея, дизайнер, и они живут в достатке. Нам на свадьбу деньги подарили и квартиру. Я ее продал. И все тебе привез.

Гнев Даниила сразу приутих, как услышал о деньгах. Что ж, неожиданно и приятно. Когда Тихон приехал разрешения на брак у брата просить и рассказал на ком жениться надумал, Даниил в ярость впал.

– Конечно благословила. Породниться с такими как мы все мечтают. Срам свой прикрыла и откупилась. Бесстыжая дочь её и блудница греховодничала с тобой до венчания и понесла. И эту ты привел в нашу семью! Вместо того, чтобы жениться на Катерине.

Тихон снова взгляд опустил, теребя первые пуговицы сутаны.

– Скажи спасибо, что я такой добрый и не выгнал тебя на все четыре стороны. Не отказался от тебя и не бросил на произвол!

– Спасибо, брат. Спасибо, – Тихон принялся целовать руки брата, а тот высокомерно смотрел на несчастного, а потом одёрнул руку и откинулся на спинку кресла.

– Внизу жить будете в пристройке. Чтоб наверх блудница твоя не приходила. Научишь её работе при Храме. Скоро сюда послушница новая приедет – дочь Олега Лебединского. Ей прислуживать девка твоя станет, к очищению готовить и к постригу.

– Я думал, ты позволишь нам жить в д-д-доме отца.

– Ещё чего. Дом отца сейчас на реставрации, я навожу там порядок. В пристройке поживёте.

– Лариса же р-р-ребенка ждет. Я думал, ты позволишь…

Дьякон ударил кулаком по столу, и Тихон тут же сделал шаг назад.

– И что? Пусть ждёт. Когда ей рожать?

– Через два месяца, брат. Мало нам места в келье будет.

– Вот как придет время рожать, так и решим. Может, разрешу тебе переехать. А сейчас делом займись. Пока не было тебя, все распоясались. Грязь кругом. Безделье процветает. Ступай. Иди-иди. Не докучай мне. И так, дел полно. Вечером деньги принесешь. Так уж и быть, приму подачки торгашки твоей. На благие дела пойдет всё. Только на благие дела.

***

Тихон вернулся к жене, стараясь улыбаться и не подать виду, насколько Даниил был недоволен ее приездом. Молодая женщина вскочила со скамейки, и капюшон соскользнул с её головы, открывая красивые пшеничного цвета волосы, заплетенные в тугие косы. Какая же она у него красивая, его Лариса. Чистая, добрая, светлая. Жизни без неё нет. Как подумал, что разлучить его Даниил может, так и бросило в лихорадку. Женился. Гнева брата боялся, но всё же женился.

– Ну что? Злился? Ругал тебя, да?

И в глазах огромных слёзы дрожат. А он не выносил слёз её и волнений. Ему казалось, у него сердце разорвётся на куски, если расстроит Ларису или станет причиной её разочарования. Злиться жена не умела. Только печалиться и впадать в молчание. Лучше б бранилась и истерила. А так Тихону всегда страшно было, что уйдёт в себя, в мечты свои и фантазии о лучшем и светлом мире, а к нему не вернётся.

– Нет, ну что ты. Конечно, не ругал. Даниил добрый. Он нам позволил при Храме остаться.

Она вначале улыбнулась дрожащими губами, а потом улыбка пропала, и Тихон сам сник.

– Ты говорил, в доме отца твоего жить будем.

– И я так думал, моя хорошая, но дом сейчас на реставрации. Брат обещал, что, возможно, перед родами как раз переедем. Подождать немного надо.

И снова глаза её светло-карие засияли, обняла мужа за шею и лицо на плече у него спрятала.

– Хорошо. Подождём, любимый. Только не нравится мне здесь, Тихон. Зло витает повсюду. Плохое это место. Нехорошее.

– Ну что ты?! Это же Храм. Как тут зло витать может? Зло, оно в людях сидит. А это место священное.

Лариса сильнее к мужу прижалась.

– Нет. Оно здесь спряталось в стенах и в портьерах. Я чувствую. Живёт оно здесь.

Тихон заставил жену поднять голову и посмотреть на себя.

– Не говори глупости, женщина. Не приведи Господь, услышит кто. Язык за зубами держи.

– Вот и ты злой становишься, – ёе подбородок дрогнул, и Тихон тут же прижал жену к себе снова.

– Нет, моя милая, не злой я. За тебя волнуюсь, душа моя. Счастья нам хочу, спокойствия, чтоб малыш родился здоровеньким. Идём, устала ты с дороги. Отдохнуть надо, подкрепиться.

В деревне Ларису блаженной называли и обходили десятой дорогой, а Тихон приезжал к матери её магазин освящать. Там Ларису и увидел. Она ткань бисером обшивала и песни напевала. Красивая, нежная, совсем юная. Мать её одну на улицу не выпускала, только по хозяйству, а позже начала с Тихоном отпускать то на молитву, то на рынок. А она идет, улыбается всем, цветы пальцами гладит, с деревьями разговаривает. Местные у виска пальцами крутят, дети кричат вслед, обзываются, а она им улыбается и мармеладом угощает. И никто больше кричать не смеет, только вслед ей смотрят с благоговением и жалостью. Есть люди, к которым зло и грязь не пристают. Его Лариса именно такая.

Не блаженная она, а светлая и добрая. Не бывает таких. Это только ему, Тихону, счастье досталось. Потому что заповеди не нарушал и Богу служил всегда от всего сердца. Вот и послал он ему, несчастному заике, такое сокровище.

Конечно, мать Ларисы предупредила его, что девушка не совсем обычная и что видит то, чего нет на самом деле. Но Тихону это и не важно было. А потом они в дождь попали и спрятались в хлеву. Там он и взял её девственность. Само собой произошло. Вроде не хотел. Трогал, гладил и …как-то все настолько далеко зашло. У него были женщины и раньше. Даниил об этом не знал, конечно. А брат по девкам продажным ходил. Как поедет в город, так и навестит путан местных.

Конечно, его Лариса не такая. Поехал к брату разрешения на брак просить, но тот отказал, выгнал. Даже разговаривать не стал.

Несколько месяцев Тихон с Ларисой встречался перед тем, как она о беременности сказала. Тогда он и решил, что знак это свыше. Обязан жениться, несмотря на протест Даниила. На то воля Бога. И женился. Даже гордость за себя взяла, что смог наконец-то хоть раз в жизни по-своему сделать. Вот и брат его простил и жену принял. Того и гляди, всё наладится. В дом отцовский переедут и заживут с ребёночком, как и мечтали вдвоем.

Глава 21

Я проснулся от того, что на меня вылили ледяную воду. Жесткое пробуждение после вязкого тягучего марева самогона, которым я заливался, начиная с прошлой недели. Пиршества перетекли в вакханалию кровавых казней и адского разврата с пленными девками. Мне их приводили по несколько штук, и я остервенело драл их со всей безжалостностью, вышвыривая очередную обессиленную и истерзанную сучку за дверь, или глядя осоловевшим взглядом, как они выползают от меня на четвереньках, пошатываясь и не смея встать в полный рост. Ползут по разбитым стеклам и щепкам от мебели. А мне чудится она. Красноволосая ведьма, извивающаяся на полу и протягивающая ко мне тонкие руки. Проклятая! Как же ты так в душу мне вгрызлась: ни вырезать, ни оторвать, ни сжечь! И словно троится девочка-смерть в моих глазах, доводя меня до безумия своим дьявольским образом снова и снова. Я называл их её именем, я заставлял их произносить мое, так же певуче, как и она, и беспощадно трахал или пьяно ласкал их тела, а потом прозревал и с гадливостью разочарованного ребенка отшвыривал в сторону сломанную подделку, сотрясая стены диким звериным рыком.

Сегодня мне снилось, как я увидел ее впервые…

***

Забор был очень высоким. Кирпичным. Кладка аккуратная, стройная. Кирпичик к кирпичику. Даже по самой кладке видно, каких денег стоила сама работа и великолепный кирпич, выкрашенный в бежевый цвет. Через каждый пролет возвышается колонна со шпилем в виде креста на конце. Ни для кого не секрет, что владелец шикарного поместья, которое находилось за забором верующий и невероятно богатый человек, известный не только в городе, но и во всей области – Олег Александрович Лебединский.