Кодекс Рода. Книга 1 (СИ) - Ермоленков Алексей - Страница 2

— Ты вещи приготовил? — с набитым ртом спросил я Семёна.

— Конечно, Ваше Сиятельство, — кивнул он и пригладил пучок седых волос, топорщащихся на затылке. — Только ваша матушка сказала, что еще раз все пересмотрит. Так что придется снова выкладывать и заново складывать, — тяжело вздохнул он.

— Ничего не поделаешь, — я взял второй кусок хлеба. — Я вот тоже не хочу ехать на север, но молчу. У каждого свой крест — вроде так говорится.

Семён пожал плечами, развернулся и, шаркая, побрел на выход. Я доел все, что было на подносе, включая бочковые соленые огурцы и брусничный джем, и поднялся в свою комнату. Уже засыпая, подумал о том, что, где бы я ни оказался, все равно возьму от жизни без жажды крови все, что только можно. И это не только учеба, а еще друзья, вечеринки и девушки. В этой жизни молодость одна и быстротечна.

Утро началось с топота бесчисленных ног, доносящихся с коридора и с первого этажа.

— Пошевеливайтесь! — кричала матушка. — Ромочке скоро ехать, а вы так до сих пор и не нашли!

Я наскоро оделся, умылся и вышел из комнаты. Служанка Глаша заглядывала за картины, висящие на стенах коридора. Эти картины не представляли никакой ценности, иначе матушка бы их уже давно продала.

— Что случилось-то? — я громко зевнул. — Что за сыр-бор с самого утра?

Глаша вздрогнула от звука моего голоса и вытерла испарину со лба.

— Так, оберег ищем, Ваше Сиятельство.

— Что еще за оберег?

В это время по лестнице поднялась матушка и бросилась ко мне.

— Беда! Беда, Ромочка! — она прижалась к моей груди. — Оберег-то твой младенческий потерялся.

— Оберег? Младенческий? — я задумался. — А зачем он тебе?

— Да, не мне, а тебе! Чтоб от сглаза защитить.

Ну, это уж слишком! Весь дом на ушах из-за кого-то оберега⁈ Я отвел матушку в свою комнату и как можно мягче и тактичнее объяснил ей, что взрослому человеку, каким я себя считаю и всегда считал, не нужны обереги, чтобы спастись от сглаза.

— Но как же… — попыталась она возразить, но я покачал головой, не позволяя ей продолжить разговор на эту тему. Она всхлипнула и тихонько сказала:

— Ну, не нужен — значит, не нужен… Иди завтракать. Каша стынет.

Дальнейшие сборы проходили так же сумбурно, поэтому я заперся в кабинете и вновь подошел к карте. Горы, горы, горы — они так близко располагались друг к другу и так далеко отсюда. Услышав за дверью крик матушки, которой показалось, что трех пар шерстяных носков будет мало, я посмотрел на часы и еле слышно проговорил:

— Быстрее бы уже в академию.

Через два часа мы с Семёном сели в старенький автомобиль, подаренный нам одним из отцовских друзей.

— Ноги держи в тепле! Без шапки не ходи, уши отморозишь! Ох и тяжело на севере живется, — матушка стояла на крыльце и по ее красивому лицу текли слезы. — Как приедешь в Екатеринбург — обязательно мне позвони!

Я помахал ей и велел водителю поскорее уезжать, а то, не ровен час, увяжется ехать с нами. С одной стороны, я понимал, что она один раз уже чуть не потеряла своего единственного ребенка. К тому же отец пропал несколько лет назад. Но, с другой стороны, она будто не замечала, что я вырос.

— Билеты у тебя? — с тревогой спросил я, похлопав по карманам.

— Туточки, Ваше Сиятельство, — дворецкий достал из-за пазухи два билета, показал мне и радостно улыбнулся. — Эх, заживем!

— Ты-то, чему радуешься? — усмехнулся я. — У тебя работы только прибавится.

— Я работы не боюсь, — махнул он рукой и втянул носом. — Просто приключениями пахнет.

Невольно принюхался, но почувствовал только запах домашней еды из плетенной корзины, которую подсунула матушка. Я понимал, о чем он говорит, ведь тоже был очень воодушевлен.

Через полчаса мы уже стояли на перроне и ждали, когда откроют дверь вагона.

— О-хо-хо, — снова застонал Семён. — Может, не надо было мне билет в купе покупать? И в плацкарте бы хорошо доехал. Все-таки в купе дороже стоит.

— Мы это уже обсуждали, — прервал я его. — Вдруг ты мне понадобишься? Я же не буду по вагонам бегать, чтобы найти тебя.

Он знал о нашем скудном материальном положении, поэтому очень переживал, что мы на него потратились. Конечно, ничего срочного мне бы не понадобилось, и это я придумал только, чтобы успокоить его. На самом деле, мне просто хотелось порадовать старого слугу, который был мне, как родной дядя.

Спустя десять минут ожидания, дверь вагона открылась, и на улицу выпорхнула симпатичная проводница с кукольным личиком. Я протянул билеты, улыбнулся и прочитал ее имя на значке, прикрепленном к объемной груди.

— М-м-м, Алиса — мое любимое имя.

Проводница смущенно опустила взгляд на билеты:

— Господин Големов, у вас купе номер два, — он ткнула пальцем в окно, в котором виднелись красные бархатные занавески. — Желаю приятного пути! Если понадобится моя помощь — обращайтесь.

— Обязательно понадобится, — уверил я ее и подмигнул порозовевшей девушке.

Вдвоем с Семёном мы занесли вещи в купе и разложили в лари для багажа. Я опустился на мягкий диван и раздвинул занавески. Перрон был полупустой, лишь несколько женщин прохаживались и высматривали в окнах тех, кого провожали, а также носильщики стояли с тележками и, со скучающим видом, щелкали семечки. В этот момент под нашим окном прошли трое молодых людей, которые показались мне знакомыми, но я никак не мог их вспомнить.

— Матушка ваша, Раиса Петровна, яиц варенных положила и рульку свиную. Будете? — предложил Семён, перебирая продукты в корзине.

— Давай договоримся сразу, — я захлопнул крышку корзинки. — Если будешь бегать за мной, как за малым дитем, то поедешь обратно на ближайшем же поезде. Мне няньки не нужны. Ясно?

Дворецкий понятливо закивал и убрал корзину за спину. Тем временем поезд загудел и медленно тронулся. Наконец-то, свобода! Конечно, никакую рульку я не собирался есть, а сменив костюм на более нарядный вышел из купе в поисках проводницы. Она как раз шла мне навстречу с подносом, на котором звякали стаканы в медных подстаканниках.

— Милая Алиса, подскажите мне, пожалуйста, где я могу найти ресторан?

— Ресторан? — переспросила она и задумалась.

— Только не говорите, что здесь нет вагона-ресторана!

Я с ужасом подумал о том, как буду чистить яйца и есть жирную рульку, щедро приправленную жгучим красным перцем.

— Ресторан через вагон, — махнула она рукой и шепотом добавила. — Только там повар не очень хороший. По крайней мере, отбивные жесткие, как подошва.

— Спасибо, что предупредили, — выдохнул я, развернулся и зашагал в указанном направлении.

Когда проходил через соседний вагон, и уже чувствовал аромат еды, как дверь одного из купе открылась, и в меня чуть не впечатался молодой человек.

— Ой, простите великодушно, — залепетал он, пытаясь отряхнуть мой и без того чистый пиджак. — А не знал, что здесь кто-то есть.

Он поднял голову и вдруг замер, ошарашенно глядя на меня.

— Мы знакомы? — спросил я, рассматривая невысокого молодого человека с ссадинами на лице и опухшим носом.

Тут за его спиной образовались еще двое, у одного из них, громилы, на шее был характерный продолговатый синяк. Ба! Да, это ж вчерашние воры! Не успел я их поприветствовать и поинтересоваться о здоровье, как мне в лицо уже летел увесистый кулак. Места для маневров было очень мало, поэтому я просто подставил под удар лицо мелкого. Глухой звук, крики, мат и тут кто-то схватил меня за рукав. Меня! За рукав!

Я даже не стал разбираться, кто и что хотел, просто настроения возиться с ними у меня не было. Мелкий залетел обратно в купе, вопя и матерясь. Громила согнулся в три погибели и заскулил. А третий поднял руки и, извиняясь, попятился назад. Похоже, этот был самый умный из них и уже второй раз избежал расправы.

— Советую больше не попадаться мне на глаза, — сказал я, внимательно осматривая костюм. — Иначе кто-то из вас может не выжить… а может, и все трое. Это уж как я решу.