Страж Кодекса (СИ) - Романов Илья Николаевич - Страница 38

Мне пришло от Ефрема сообщение, что гости пожаловали, но идти их встречать и вести переговоры у меня не получится. Не потому, что я не хочу. Очень даже хочу, ведь там Машуля для меня вырядилась и очень хотелось посмотреть, но, похоже, деду самому придётся с ними общаться. У меня же была другая работа…

— Когда это началось с ним? — спросил я, стоя у кровати одного из бойцов и видя, как тот метается в горячке.

— Сразу после вашего отъезда, господин… — опустил Иваныч голову. — Не хотел вас беспокоить. Сами понимаете.

— Это косяк, Иваныч, — сухо сказал я. — Жёсткий косяк. Целителя вызывали?

— Да, — кивнул он и несколько бойцов рядом. — Он обследовал его, но ничего не нашел. Провёл курс, написал лекарства и уехал.

Оно и понятно, что ничего не нашёл. Сука… А ведь день обещал быть томным.

— Все вон.

От моего голоса бойцы вздрогнули и ушли, оставив нас с Денисом наедине. Именно так звали этого бойца, который был одним из тех, кто присоединился к нам после войны. Хороший парень, улыбчивый и добрый. Снайпер к тому же. Помню, как он всё рассказывал о своей матушке в Казани. Перевезти её хотел сначала в столицу, а потом сюда.

Теперь же он был похож, скорее, на полуживой труп, чем на человека. Кожа побледнела и частично пожелтела, дыхание прерывистое, а липкий пот пропитал собой простыни.

Засучив рукава рубашки, я взял его за руку и начал обследовать душу. И чем больше я видел, тем сильнее хмурился.

— Вот… Падаль…

С физическим здоровьем у него было всё отлично, но душа… Она была вся измазана чернотой и будто её куски выгрызали, оставляя ужасные раны.

— Будет больно, — тихо произнёс я, зная, что он не слышит. — Но так надо.

Моя сила проникла в душу парня, растекаясь по ней раскалённым золотом. Сначала мелкий участок, затем ещё больше. Я выжигал очаги поражения и всю гниль, отчего Денис захрипел и забился в конвульсиях. Из его глотки зазвучали крики агонии, но я продолжал давить, пока не увидел, что черноты больше нет. А следом началось самое сложное…

Душеловы не просто ловят и помещают в Океан души убитых тварей, усиливая себя. Эта особенность — лишь частичка наших истинных сил. Мы те, кто может не только видеть души живых и мёртвых, но и оперировать ими. Ранее я уже размышлял о душах демонов, говоря, что их нельзя поглощать. Но «нельзя» — понятие растяжимое. Некоторые из моих братьев забирали души демонов, но не я. Мне омерзительна сама мысль о том, что такая тварь будет находиться в моём Океане. С людьми же было всё иначе. Душеловам запрещено поглощать людские души. Таков непреложный закон Кодекса. И пусть Орден неустанно следил, чтобы такого не происходило, находились идиоты, что решились на подобный шаг. Да, людские души дают силу. Гораздо большую, нежели монстры. Но за всё есть своя цена и название ей — безумие. Когда Охотник поглощает душу человека, то она не засыпает в Океане, а наслаивается на его собственную. Личность Охотника смешивается с личностью поглощённого, рождая совсем иного человека. И это только с одной душой, а если их сотни? Тысячи? Мне приходилось убивать своих братьев, что встали на этот путь. Мы выслеживали их, гнали, как зверей, а затем истребляли, видя в них друзей, что сошли с верной дороги. Но в этих существах более не было ничего, что было когда-то нашими братьями. Лишь внешняя оболочка и безумие.

Но что-то я увлёкся и не в ту степь пошёл… Душа Дениса была частично сожрана демоном. Судя по ранам, тварь была очень голодная. Да и демон, похоже, не простой. Слишком филигранно работал, словно хотел, чтобы парень помучался подольше.

— Кха… Кха… — закашлялся боец, когда я убрал руки и закончил работу. — Г-господин?..

— Спи, — улыбнулся я ему. — Теперь всё будет хорошо. Ты молодец. Дал бой этой мрази.

— Д-да… — закрыл он глаза и уснул.

Денис, действительно, сражался за свою душу, и это было видно по следам. Парень не сдался даже тогда, когда проиграл. Цеплялся за жизнь до последнего.

Покинув комнату, я столкнулся с напряженными гвардейцами и угрюмым Иванычем.

— Жить будет.

— Фух…

— Слава богу…

Каждый из них так или иначе знал Дениса, ведь мы были одной небольшой семьей. А потому их переживание было понятно.

— Господин, я…

— Потом, Иваныч, — сухо сказал я и, махнув рукой, вышел на улицу.

Судя по ситуации, которую мне рассказал Иваныч, парень начал себя плохо чувствовать после патруля на западной границе территории. Что ж… Начну оттуда.

Я сорвался на бег, а когда трава и кусты сменились деревьями, ускорился ещё больше. Сейчас день, и не факт, что тварь появится, но ждать я не собирался. Эта мразь посмела прийти в мой дом и напасть на моего человека. Найду и закопаю!

Добравшись до нужного места, я сразу же нашёл следы ботинок. Как раз той модели, что мы выдавали бойцам.

— Посмотрим, насколько ты голоден, — хмыкнул я, и моя аура Душелова начала распространяться во все стороны, подсвечивая меня, будто свет во тьме.

Около получаса я стоял на поляне среди деревьев и ждал. Уже были мысли, что тварь осторожная и не явится, подключив мозги. Но нет… Тени от деревьев передо мной начали шевелиться, а затем из них вылезла образина гуманоидного типа, рожа которой была мне знакома.

Утонченное лицо с аристократическими чертами, черные волосы с рыжими и золотыми прожилками, золотистые глаза с красными зрачками и черными склерами. Из одежды на нём был чёрно-кровавый фрак с белыми перчатками и стоптанными пыльными сапогами. Вот только я знал, что это не пыль, а пепел. Если бы не глаза, то его можно было принять за человека. Путника, что сошёл с дороги и заблудился, ведь даже цвет кожи у него, как у людей.

— Райнер, — улыбнулся он, показав мне идеально белые зубы. — Я ждал тебя…

Я холодно ухмыльнулся, смотря в глаза этой твари и готовясь к смертельной схватке, а затем сказал:

— Ну здаров, Заебос. Или лучше обращаться к тебе Кровавый Герцог, Которому Надрали Зад?

Глава 17

Кровавый Герцог, Один из двадцати князей Инферно, Повелитель Крови. У твари, что стояла передо мной, было множество титулов и званий. А вместе с ними и репутация безжалостного, но в чём-то странного демона. Заебос отличался от своих «собратьев», предпочитая не вмешиваться в лишние войны и противостояния. Но случилось так, что мы были знакомы, ведь когда-то этот ушлёпок решил, что может отдохнуть в нашем мире, пожрать души, и ничего ему за это не будет.

— Ты изменился, Райнер, — продолжал улыбаться демон и щелчком пальцем создал нам стулья из теней. — Присаживайся. Поговорим.

Я был готов в любой момент вдарить по нему всем, что было в моём арсенале. Заебос был очень силён. Сильнее, чем большинство тварей, что встречались мне на пути в прошлой жизни. И если мы начнём бой, то это будет действительно смертельная схватка, но и иного выбора нет, ведь стоит мне проиграть и всё, хана этому миру. Одарённые? Гранды? Вне Категорий? Охотники? Эта тварь сожрёт их и не почешется.

— С чего ты решил, что я буду с тобой говорить, демон? — хмыкнул я.

— Что за расизм? — поморщился он и сел на стул, достав из воздуха прозрачную флягу с бордовой жидкости. Человеческая кровь… — Я вижу, что ты готов сразиться, но зачем? Быть врагами — это скучно, грустно и не весело. Лучше быть друзьями.

Мои брови взлетели от его слов, и я засмеялся во весь голос. Аура моей силы начала распространяться, отчего воздух завибрировал, а глаза стали полыхать золотым огнём.

— Говори, зачем ты здесь, пока моё терпение не кончилось, — смех мигом прекратился, а голос стал отдавать нотками стали.

— Эх… Вот всегда с вами, Охотниками, так сложно, — глотнул он из фляги. — Демон? Монстр? Убить! Человек? Тоже убить, если он перешёл дорогу Ордену. Кодекс расслабил вас и дал вам слишком много свобод, а потому вы слишком импульсивны. Сила застилает вам глаза.

— Я всё ещё не услышал ответ, — склонил я голову набок, прожигая его взглядом. — И попомни мои слова, демон. Заикнёшься о Кодексе ещё раз, и это будет последнее, что ты вякнешь.