Бывшему посвящается... (СИ) - Лазарева Вик - Страница 103

Логан звонил ночью много раз, я игнорировала все звонки. Утром телефон снова разрывается от звонков и его сообщений, но я выключаю телефон, не читая их. Не хочу ничего выяснять, слушать жалкие оправдания. Лучше сразу отрезать всё одним махом. Не вижу смысла бередить рану, выслушивая лживые оправдания. Зачем? Снова дать шанс? Я считаю, что обманувший или предавший однажды, повторит это снова, поэтому не вижу смысла.

Слышу за дверью голоса папы и Джоанны. Они шутят, спускаясь на кухню, а я не могу себя заставить вылезти из своего кокона. Скривившись от вновь нахлынувших слёз, кутаюсь с головой в одеяло. Горло сдавливает спазмами, и мне хочется выть от отчаянья. Какой же глупой дурой сейчас я выгляжу в глазах всех его дружков. Как же естественно ещё и Майк подыгрывал другу, что Логан со мной стал другим. А на самом деле сейчас обсуждают, как удалось развести простушку. Как же смешно я выгляжу в их глазах. Мелисса Ламберт — дура, поверившая в чувства такого бабника как Логан Харпер. Наверное, сейчас упивается своей очередной победой, что и такая не смогла устоять перед его чарами.

Не знаю, сколько ещё проходит время. Видимо много, потому что в мою дверь раздаётся стук, и я слышу тёплый голос отца:

— Солнышко, у тебя всё в порядке?

Не могу выдавить ни слова, потому что слёзы душат, и папа снова стучит.

— Мелл?

— Спит ещё, наверное, — раздаётся у двери голос Джоанны, — после вечеринки.

— Кажется, она плачет… — тихо говорит папа. — Мелл, я войду?

— Дэвид… — пытается остановить его Анна.

— Я вхожу, — не слушает её и тихо входит.

Я под одеялом утираю слёзы руками. Так не хочется перед папой предстать в таком раздавленном состоянии. Всегда хотелось быть сильной. Я знаю, что он за меня сильно переживает, когда я плачу, и поэтому не хочу его расстраивать. Изо всех сил давлю свои слёзы и выдыхая пытаюсь успокоиться.

— Мелл, — подходит к кровати и садится на её край, — что случилось?

— Ничего страшного, пап. Получила очередной урок от жизни, чтобы быть сильнее и взрослее.

Он поглаживает через одеяло моё плечо и мне становится немного легче от этого касания.

— Логан?

Высовываю глаза из-под одеяла. Смотрю в папины пронзительные глаза и слёзы снова стекают по щекам. Мне ещё сильнее хочется плакать. Душа разрывается от боли и обиды. Хочется как в детстве, ощутить себя маленькой девочкой, почувствовать его защиту и тепло. Папа протягивает ко мне руки.

— Иди сюда, малыш.

Я сажусь в постели и падаю в папины крепкие руки. Утыкаюсь носом в мужское плечо и обильно смачиваю слезами его наглаженную футболку. Папа прижимается щекой к моим волосам и молча поглаживает меня по спине.

— Чтобы не случилось, всё проходит, Мелл, — успокаивает меня.

— Я зна-аю, — всхлипываю я, — но так больно. Как же это унизительно, пап. Какой же дурой я была. Как я могла ему поверить? Как?..

— Ш-ш-ш, солнышко.

— Разве смогу я теперь кому-то поверить.

— Сможешь. Раны заживают рано или поздно, и мы снова учимся жить, верить, любить. Так уж мы устроены, — вздыхает папа. — Человек не может без этого.

— Не ду-думаю, что после та-кого я смогу снова доверять мужчинам…

Папины объятия действуют на меня успокаивающе. Мы всегда были друг с другом откровенны. Я, не боясь, делилась всеми переживаниями с ним. И мою плотину прорывает — не тая, рассказываю всё, что случилось. Папа молча выслушивает меня. А мне становится немного легче, когда я делюсь с ним своей болью. Лёжа на его плече, чувствую, что слёзы постепенно высыхают.

— Всё было ложью изначально, — с надрывом говорю я и отстраняюсь от него. Смотрю в глаза и чуть не крича продолжаю: — Всё это с самого начала был грёбанный розыгрыш, понимаешь?! Он просто посмеялся надо мной. Как теперь научиться доверять, пап?

— Я понимаю, как тебе сейчас больно и обидно, — вздыхает он, — но только время лечит. Со временем всё затянется. Ты научишься доверять своей интуиции.

— А если её нет? Если всё время буду вляпываться в такое дерьмо?

— Никто не может знать, что будет, — спокойно говорит, убирая локоны с моего лица. — Просто знай, что я и Анна всегда рядом и поддержим тебя.

Я снова прижимаюсь к нему, папа гладит меня по плечу и целует в волосы.

— Спасибо.

— Кофе сделать?

— Не хочу. Вы с Джоанной куда-то собирались?

— Мы останемся с тобой.

— Не стоит. Езжайте. Я большая. Справлюсь, — отрываюсь от папы и снова прячусь в свой кокон из одеяла. — Полежу ещё. Всю ночь не спала.

— Может успокоительного?

— Не надо, — машу головой, а слёзы снова сползают по щекам. — Иди, пап. Не маленькая. Не заставляй ждать счастливую невесту, — выдавливаю улыбку.

Склонившись, он целует меня в лоб и говорит:

— Я буду рядом.

Папа тихо выходит из комнаты, а я снова предаюсь своим мукам. Прокручиваю в памяти все моменты рядом с Логаном, пытаясь понять, где же я так проглядела его игру. Ничего не могу понять. «Как же искусно он притворялся, лгал. Да в нём гибнет талантливый актёр» — горько усмехаюсь я. «Все поверили в его искренность. Элли, даже папа и Джоанна были на его стороне, убеждая меня, чтобы я дала ему шанс, чтобы раскрыла сердце для чувств. И что? Чего теперь это мне стоит? Он полностью убил веру в искренность мужчин. Как теперь, после двойного предательства, научиться снова доверять?»

Долго ещё лежу, погружённая в свои мысли. В доме так тихо, кажется, что никого больше нет. Но вдруг слышу на улице, что меня зовут, приподнимаю голову, вслушиваясь в голос, от которого сердце замирает, и не дышу. «Логан?» — удивляюсь и решаюсь вылезти из своего укрытия. Неуверенно подхожу к окну и сквозь прозрачную органзу вижу машину Логана у дома и его с папой. Видно, что Харпер на взводе и очень эмоционально говорит, а папа пытается его успокоить. Вглядываясь в лицо парня, не могу унять волнение, охватившее меня. Ладошки потеют, а сердце мандражирует, когда я вспоминаю моменты нашей близости. До вчерашнего дня я была уверена, что это не просто секс. Это была настоящая близость. Мы погружались друг в друга эмоционально, прорастая друг в друга. Я чувствовала его эмоции, чувствовала, что он не просто трахается, что он погружался в меня, позволяя мне делать тоже самое и испытывать восторг от единения не только наших тел. «Неужели возможно так притворяться?» — снова задаю себе этот вопрос, и сердце готово разорваться от переполнявшей его боли, что это больше не повторится. С болью и тоской осознаю, что до потери пульса хочу снова оказаться в его объятиях, ощутить тепло его кожи, вдохнуть любимый запах. И от тоски, что никогда этого больше не почувствую становится так одиноко и холодно. Никогда такого не испытывала. Никогда с такой силой меня ещё не тянуло к человеку. Кажется, что если я не прикоснусь к нему, то просто умру. Сердце снова замирает, когда Логан выкрикивает моё имя.

В дверь стучат.

— Мелл? Можно войти? — раздаётся за дверью голос Джоанны.

— Да.

Женщина тихо входит и становится рядом со мной. Обнимает за плечи, а я застывшим взглядом смотрю на драматическую сцену у дома. Не могу понять зачем весь этот спектакль? «Добился своего и живи дальше, радуйся жизни, Логан Харпер! Твоя коллекция пополнилась», — принимаю горькую правду, сжав плечи руками.

— Не похоже, чтобы он притворялся, — тихо говорит Анна. — Думаешь, если бы он так поступил, то был бы сейчас здесь? Не таясь, разговаривал бы с Дэвидом?

— Часть спектакля, — пожимаю плечами, с горечью в голосе. — Видимо, так вошёл в роль, что не может остановиться.

Джоанна, вздыхая, прижимает меня к себе, а по моим щекам снова скатываются слёзы.

— Не похоже, чтобы он играл сейчас. Если всё было обманом, то зачем? Если бы всё между вами с его стороны было притворством, зачем ему сейчас продолжать? Может, дашь ему объясниться?

— Чтобы услышать очередную ложь? — смотрю в её глаза. — Нет. Не хочу.

Снова бросаю взгляд в окно и вижу, как папа уходит. Логан, немного постояв у машины, бросает взгляд снова на моё окно. На его лице боль, отчаянье… или мне кажется. На мгновение меня охватывают сомнения: «Может, Анна права? Может, это видео и правда чей-то жестокий розыгрыш?» Но тут же отбрасываю эту слабость. На видео был он. В этом никаких сомнений. Я отчётливо видела его лицо, да и тело его я узнаю из тысячи. Наблюдаю как парень вытирает глаза рукой. «Неужели, слёзы?» — снова тоска сжимает сердце и в душе появляется огонёк надежды, что он не играет, что он чувствует тоже, что и я. Логан садится в машину и уезжает, резко дав газу с места. Смотрю ему вслед, и сердце разрывается от того, что всё кончено.