Предатель. Вернуть любимую (СИ) - Дали Мила - Страница 28

Несколько дней спустя

— Вита, давай быстрее! — стоя в прихожей своей квартиры, в которой пока проживает Лактионова, тороплю я ее. — И паспорт не забудь.

— Сейчас, — капризно стонет Виталина, мечась по комнатам. — Мы так долго не виделись, а ты заехал за мной тика в тику. Мы даже толком с тобой не пообщались!

— Есть о чем?

Впрочем, есть. Мне много чего хочется сказать бывшей, но я расчетливо молчу, пока ситуация с ребенком не прояснилась. Хотя внутри меня уже выжженное яростью пепелище.

Если ребенок мой, придется так или иначе поддерживать с ним и с его матерью связь, как бы его появление мне ни претило. Я не хочу, чтобы слова Риты о том, что я всего лишь мудак, который только оплодотворяет, оказались правдой.

Алименты будут само собой, но и роль воскресного папы неизбежна. Пусть я не планировал зачатие, однако сам пошел на тот банкет без Риты. А там меня накачали наркотой, вероятно, подсыпав ее в напитки или еду. А ведь я мог бы ничем не угощаться, не веселиться с гостями, а побыстрее вернуться в особняк.

Но я этого не сделал, и все вылилось в глобальный пиздец. И за это я должен нести ответственность. Если тест ДНК окажется положительным, я буду следить за судьбой ребенка не потому, что люблю, а потому что мой.

— А ты считаешь не о чем? — Виталина замедляет шаг. — Например, ты мог бы поинтересоваться, как настроение у женщины, которая носит под сердцем ТВОЕГО ребенка!

— Виталина, — отвечаю я, балансируя на грани терпения, — мне похуй на твое настроение. И на тебя тоже. Ты сама виновата в этом. Мы могли поддерживать приятельское общение после расставания, сотрудничать, но ты выбрала пьяный секс, прекрасно зная, что я уже с другой девушкой. Ты залетела с расчетом, что я вернусь к тебе, буду вымаливать прощение только потому, что ты беременна? То есть я должен тебя любить за то, что ты родишь моего ребенка? Ты мелодрам пересмотрела?

Виталина меняется в лице, мрачнеет. Скорчившись, поворачивается ко мне боком, устремляя задумчивый взгляд в сторону.

— Говори, продолжай втаптывать меня в грязь. Я и это вытерплю. Я сильная.

— Да не надо идти ни на какие жертвы ради меня. Ты ненормальная, что ли?

И тогда Вита обращает на меня полный злости и отчаяния взгляд.

— Это ты ненормальный, раз не ценишь, на что я иду во имя нашей любви. Все прощаю, как мудрая женщина. Даже твою измену в отеле.

— Что?!

— Да, Мирон, — стирает со щек покатившиеся слезы. — Я знаю, что после показа ты и Рита занимались сексом, но вида не подавала. И еще я знаю, как ты выглядишь, когда счастлив. Ты сияешь, Суворов, но судя по тебе сейчас, видно, что радости тот загул тебе не принес. Что ты смотришь так удивленно? Не в курсе был, что малолетка на твои звонки отвечает, пока ты в душе моешься? Вот так она тебя подставила.

Это для меня стало открытием. Я не слышал звонка и потом не проверял телефон. Не подумал, да и не до того было.

— С Ритой я разберусь сам.

— А что с ней разбираться? Мне тут сорока на хвосте принесла, что вы все еще не вместе, — скрещивает руки на груди. — И не будете. Не рассчитывай даже. Я таких проныр насквозь вижу. Не будь глупцом, Суворов, и научись уже замечать очевидное. Пока эта девка была никем, липла к тебе, притворялась, лишь бы к деньгам твоим подобраться. А как разбогатела, так ты не нужен стал. Вот вся сущность девочек из неблагополучных семей. Они же с самого детства привыкли врать и изворачиваться. Хитрые, неблагодарные, меркантильные личности, ищущие к чьему бы кошельку присосаться. Сначала это был ты, теперь Кириянова. Эта Рита манипулирует вами, а вы и ведетесь!

— Все сказала? — Цежу я. — Легче стало?

Виталина, шмыгнув носом, заходит в гардеробную и накидывает на себя полушубок.

— Делай выводы, Мирон!

А я и делаю — от общения с беременной женщиной свихнуться можно.

Конечно, в обвинения Виталины я не верю, потому что у Риты никогда не было цели развести меня на деньги. Наоборот, она отказываться пыталась от подарков, а я настаивал. Если бы ей нужно была от меня только материальная выгода, я бы это сразу понял.

Виталина совершенно не знает гордую Бельскую, вот и обвиняет. Рита бы голодала, но последней хлебной коркой накормила нуждающегося человека или бродячую собаку.

Чего о Виталине сказать не могу. Вся ее благотворительность исключительно ради шоу и рейтингов.

Перед первым скринингом Вите назначили анализы.

Это отличный повод взять у нее кровь для теста ДНК, не вызвав подозрений. С заведующим лаборатории, адрес которой дала мне Анна Михайловна, я обо всем договорился заранее.

— А почему ты меня сюда привез? — недоумевает Виталина, когда я паркую авто у нужной мне лаборатории.

— У меня консультация через час, а в центре пробка страшенная с утра. Не успеем.

— Но я привыкла обследоваться в своей клинике, — привычно возмущается. — Ты можешь хотя бы раз поставить приоритетом мои интересы? Пусть ты ослеплен любовью к малолетке, но я все-таки важнее — во мне бьется крохотное сердечко нашего малыша…

— Это тоже нормальное место. Я прочитал отзывы.

Виталина растерянно хлопает ресницами.

— Ты, правда, выяснял хорошее ли это место? Значит, тебе не все равно?

— Конечно, мне не все равно на нашего ребенка, — натужно улыбаюсь я.

Вита светится.

— А кого ты больше хочешь: мальчика или девочку?

— Неважно, главное, чтобы здоровым был.

Виталина гладит себя по животу.

— А я хочу мальчика. Чтобы на тебя похож был…

Завожу Лактионову в процедурный кабинет. Пока у нее берут кровь, оплачиваю анализы и встречаюсь с заведующим.

— Геннадий Петрович, вы предупредили персонал, чтобы молчали о ДНК? —уточняю.

— Разумеется, — кивает он. — Кроме того, результат будет готов в самое ближайшее время. Исключительно для вас. Номер банковской карты для благотворительной поддержки нашей лаборатории вы знаете.

— Уже все перевел. Пришлите результат мне на личную почту.

— Непременно.

Рита

— Эльвира Леопольдовна, — от ее предложения, озвученного за вечерней чашечкой чая, я теряюсь, — это слишком огромная сумма. Я не смогу ее принять от вас…

— А банку выплачивать с процентами, значит, сможешь? — усмехается она. — Успокойся, у нас тоже все будет юридически оформлено. Я покупаю тебе квартиру, но буду удерживать процент с твоих гонораров. Та же самая ипотека, только беспроцентная.

— Ох… — тяжело вздыхаю и опускаю взгляд на свои колени, где удобно пригрелся маленький Гарик.

Потом смотрю вдаль на похрапывающих во сне близнецов и Сережу. И на Рустама, аппетитно догрызающего мой подаренный ему старый тапок. Я так привязалась к собакам, что буду очень по ним скучать.

— Тебе пора устраивать личную жизнь, — замечает грусть в моих глазах Эльвира. — Ты так взбудоражила наших спонсоров, мне телефон оборвали — тобой интересуются.

— Да, мне тоже пишет много мужчин, — натужно улыбаюсь я. — Но как-то пока не хочется заводить новый роман. Я полюбила когда-то, доверилась, а в итоге вместо счастья получила боль и разочарование…

— Всякое в жизни бывает, — ободряюще гладит меня по плечу, — но выходить замуж надо по молодости и глупости — вот что я тебе скажу! Потому что чем старше становишься, тем привередливее, и уже в принципе мужья становятся не нужны.

— Очень непривычно слышать от вас о личной жизни, Эльвира Леопольдовна. От закоренелой холостячки.

— Я не утверждаю, что если мужчина окажется негодным, надо терпеть все его заскоки. Всегда можно развестись и найти другого. Я это к тому, что ты девушка видная, при деньгах и с целями в жизни. Осталось только женское счастье обрести, чтобы потом не быть как я — цинично перебирать любовников, но рассветы встречать с собаками. Вот взгляни, — протягивает мне планшет, — какая замечательная квартира в соседнем доме.

Я-то, конечно, взглянула… и обалдела от ее цены! В зеркальных высотках, где обосновалась Кириянова, квадратный метр стоит как картина Леонардо да Винчи.