Каникулы с невидимкой - Гусев Валерий Борисович - Страница 23

Завтракали мы все вместе. Как заговорщики, замыслившие общее черное дело. За столом, когда мы поднялись из своего подвала, сидел рядом с Карлсоном здоровенный парень. Совершенно не похожий на научного работника. В моем представлении лаборанты – худенькие, в очках и в синих халатах, похожие на Майского. Как он ему будет морду бить? Такому громиле.

Лаборант при виде Августа широко заулыбался, встал и, протянув руку, пошел навстречу:

– Приветствую вас, коллега. Рад, что мы снова вместе.

Но Майский, будто Лаборант стал невидимым, не замечая его протянутой руки, обошел коллегу стороной и сел на свое место за столом.

Парень смущенно хмыкнул и посмотрел на Карлсона. Тот пожал плечами и ничего не сказал. А что тут скажешь? Всякому подлецу руку жать? Щаз-з! – как сказал бы Алешка.

И мы с ним тоже стали не замечать этого парня. Будто его и не было. Даже на его вопросы не отвечали.

Такая встреча ему не понравилась. Он стал хмуриться и злиться. И сразу после завтрака, накинув на плечи шикарную кожаную куртку, пошел прогревать машину.

Мы снесли посуду на кухню и тоже пошли во двор.

Лорд, едва не своротив будку, бросился к Алешке, разметая хвостом выпавший ночью снег и радостно скаля в собачьей улыбке свои белые зубы.

Алешка отстегнул его цепь, и они, соскучившись друг по другу, стали носиться вдоль забора и валяться в снегу. А я взялся за лопату.

Лаборант вышел из урчащей машины и направился к Майскому.

– Август Ильич, – примирительно сказал он. – Поговорим как ученый с ученым.

Майский выпрямился во весь свой невысокий и худой рост, неторопливо снял с правой руки перчатку.

Парень решил, что он хочет пожать ему руку, и самодовольно улыбнулся. Но он ошибся.

– Вы не ученый, – торжественно сказал Майский. – Вы – подлец и негодяй! – и влепил ему с этими словами такую пощечину, что у Лаборанта слетела с головы шапка. И крыша, наверное, поехала.

И Лорд тут же ее подхватил (шапку, а не крышу) и начал трепать. С огромным удовольствием.

– Ах ты!.. – Лаборант злобно сверкнул глазами и, расправив широкие плечи, грозно пошел на маленького Майского со своими большими кулаками.

Майский не дрогнул.

Дрогнул я. И со страху за ученого машинально огрел Лаборанта ручкой лопаты по спине.

– Ах ты!.. – он круто повернулся ко мне. Видно, все другие слова от злости забыл.

Я попятился, выставив перед собой свое оружие. И вскоре наткнулся спиной на забор. Дальше отступать некуда. Расправа близка.

И тут вдруг раздался пронзительный визг, и что-то взметнулось в воздух.

Это был Алешка. Ему представился случай на практике применить уроки Бабы Яги.

Получилось у него на пятерку. Он «двумя ногами вместе» так влепил Лаборанту в лоб, что тот грохнулся на спину, задрав ноги.

А уж тут за него с азартом взялся Лорд. Разве он мог позволить, чтобы кто-то угрожал его любимому другу? С которым так приятно поговорить и с которым он совершил такое прекрасное путешествие по полям Белого безмолвия.

В первую же секунду Лаборант остался без своей кожаной куртки: Лорд располосовал ее от ворота до пояса. А потом сдернул с него сапоги и взялся за брюки.

– Ладно, Лордик, хватит, – вступился Алешка, отряхиваясь от снега. – А то ты его совсем разденешь. А ему сегодня шефа на дело везти.

Лорд оторвался от разодранных штанов, обернулся и неохотно отошел от поверженного и напуганного Лаборанта.

Да, о том, чтобы «шефа на дело везти», не могло быть и речи.

– Вы получили по заслугам, – сказал Майский и пошел в дом.

На крыльце он столкнулся с Карлсоном, который выскочил на звуки борьбы.

– Что за шум, а драки нет? – спросил он.

– Драка уже кончилась, – пояснил Майский и скрылся в дверях.

– Так... – Карлсон оглядел «поле боя» и стоящего посреди двора без сапог и в лохмотьях вместо брюк Лаборанта. – Хорош! Ты ж меня подвел! Разве можно в таком виде за руль садиться?

– А я – чего? – пробормотал Лаборант, пытаясь как-то приладить обрывки. – Это они напали. И собаку натравили.

– Эх ты! С пацанами сладить не смог. А я тебя в личную охрану хотел взять.

А мы – как ни в чем не бывало – занимались обычными делами. Я сгребал снег к забору, Лешка дрессировал Лорда.

– Так... – опять протянул Карлсон. – Собаку – на цепь. Всем – в дом. А ты, – это он сказал Лаборанту, – позови кого-нибудь из механиков.

– Как же я пойду? – Лаборант тоскливо оглядел жалкие остатки штанов. – Дайте чего-нибудь переодеться.

– Пойду у мамы спрошу, – ехидно ухмыльнулся Карлсон. – Тебе больше юбка подойдет.

Лаборант с ненавистью посмотрел на нас.

Карлсон вынес ему старые брюки Алехина. Лаборант натянул их на посиневшие от холода ноги. Но это ему мало помогло: брюки были сильно коротки. И между ними и сапогами ноги оставались голыми. Так он и пошел в мастерскую, оборачиваясь и грозя нам кулаком. А Лорд рычал ему вслед.

– Когда поедешь? – спросила за обедом Баба Яга Карлсона.

– К вечеру поближе, – жуя, ответил он. – Пусть баксов там побольше соберется.

– Правильно, – одобрила его решение мамочка. – Ты там поосторожнее, не увлекайся. И не простудись. В одних трусах-то.

– Рубашку можно оставить, – пожалел его Майский. – Только без пуговиц.

– А без горчицы нельзя? – с надеждой в голосе спросил Карлсон. – Зудит от нее здорово. И по запаху меня могут учуять.

– Попробуем, – кивнул Майский. – Я думаю, вчерашней дозы на второй раз хватит.

После обеда все разбрелись по своим углам. Баба Яга – в спортзал, Карлсон с книгой – в туалет, а мы втроем – в свой подвал.

– Ну, ребята, – сказал Майский, – готовимся к побегу.

– Пора уже, – озабоченно вздохнул Алешка, – среда близко. – И ухмыльнулся во весь рот.

Мы тогда еще не знали, чем он развеселился, но тоже заулыбались. А что? Причины были. Банду мы всю развалили и пересажали. Осталось мелочи доделать: Карлсона сдать в дурдом и домой вернуться.

– Значит, так, – стал перечислять Майский. – Нам нужно обезопасить себя от мамочки – раз. От механика – два. И от этого негодяя – три.

– Тетю Герду запрем в спортзале, – сказал я. – Это – раз. Механик нам не помешает – это два...

– А подлеца и негодяя, – добавил Алешка, – я устрою в одно надежное местечко.

И мы даже не стали его расспрашивать. Все равно не скажет раньше времени.

– Компас, главное, не забыть, – вспомнил Майский.

– Может, не надо, – осторожно посоветовал я. – Занесет нас куда-нибудь с ним в Америку. Ненадежная система.

– Пользоваться надо уметь, – вспыхнул Майский, обидевшись за самый лучший научный прибор для всего человечества. – Сюда-то мы по компасу добрались.

– Лучше бы заблудились, – вздохнул Алешка.

– А Даша? – воскликнул Майский. – Что бы с ней стало? – и сильно погрустнел. – Где-то она сейчас?

– Дома, – предположил Алешка. – Чай пьет и телевизор смотрит.

– Ты скажешь, – не поверил Майский. – Она за нас волнуется. И участвует в розысках...

– Тогда нас уж точно никогда не найдут, – вполголоса, чтобы не огорчать Августа, пробормотал Алешка.

А тут ступени загромыхали. Замок загремел. Дверь распахнулась.

– Алексей Сергеич! – скомандовала на пороге Баба Яга. – На занятия. Час английского языка настал.

– Спохватилась, – буркнул Алешка, вставая с раскладушки.

Баба Яга решила его воспитывать по полной программе. И, кроме всяких карате, еще и английским начала с ним заниматься. Этого ему только не хватало. У него и с русским-то проблемы. «Паравос с систерными».

Меня она с самого начала оставила в покое. Решила, что я не очень способный. Да я и не расстроился.

Ровно в восемнадцать часов по московскому времени в лабораторном подвале собрались участники эксперимента и другие заинтересованные лица.

Майский, главный экспериментатор, был озабочен, хмур, часто в задумчивости хватал себя за подбородок.