Каникулы с невидимкой - Гусев Валерий Борисович - Страница 1

Валерий Гусев

Каникулы с невидимкой

Глава I

ПРОЩАЙ, ЛЮБИМЫЙ ГОРОД!

Наконец-то, – сказала мама и ткнула пальцем в настенный календарь. – Завтра в школу!

– А ты и рада? – обиделся Алешка.

У него со школой довольно сложные отношения. Как у всякого нормального пацана девяти лет.

Но я тоже расстроился от этого маминого напоминания. Грустно, когда кончаются зимние каникулы. Я их больше люблю, чем летние. Летние очень длинные, они даже слегка надоедают. А к концу августа от них уже немного устаешь.

А зимние... Их всегда не хватает. Всегда чуть-чуть недогуливаешь. И потом – они такие уютные, сказочные. Новый год, елка, подарки от Деда Мороза. И всегда ждешь чего-то необычного. Волшебного...

У нас дома каждый Новый год в двенадцать часов самым сказочным образом под елкой появляется красивый картонный сундучок с подарками. Весь разрисованный ледяными узорами, еловыми лапами со свечами и елочными игрушками. И так здорово, скинув с него крышку, доставать из его глубины новогодние подарки, которые всегда оказываются именно такими, какие хотелось получить.

Когда мы были совсем маленькими, родители приучили нас перед Новым годом писать Деду Морозу письма, сообщать в них о своих успехах и хорошем поведении и просить за это желанные подарки. И ни разу Дед Мороз не ошибся. Всегда укладывал в наш сундучок именно то, что мы просили.

Даже когда Алешка написал такое письмо: «Деморос я харашо учус на двойки и разбил мамену чашьку пришли за ето настаячий паравос с систерными» – он все равно получил то, что выпрашивал. Классную игрушечную железную дорогу. И «деморос» не поленился сообщить ему в ответном письме на красивой новогодней открытке, что настоящий «паравос с систерными» он не прислал только потому, что они в квартире не поместятся.

Долгое время мы были уверены, что сундучок под елкой появляется по новогоднему волшебству, и все старались подглядеть, как оно происходит. Но никогда не получалось. Всегда что-нибудь отвлекало нас в самый последний момент. То мама позовет на кухню, то папа попросит что-нибудь помочь.

Потом, конечно, мы разгадали их хитрость, поняли, что сундучок под елкой – дело рук родителей. Но вида не показывали, продолжали эту игру. И даже помогали им сделать это волшебство своим отсутствием в нужное время. И даже подкладывали в сундучок свои подарки для них, тоже от Деда Мороза.

Однажды я даже спросил Алешку, когда мы выгребали из сундучка новогодние богатства:

– А ты веришь, что это от Деда Мороза?

Он небрежно пожал плечами:

– Что я, маленький? Мама нас отвлекает, а папа подарки из шкафа достает и подкладывает.

Подумал немного и добавил:

– Но мне все равно нравится. Так интересней. И родителям приятно. Раз уж они такие наивные, зачем их огорчать?

Такой вот тактичный ребенок. Чуткий. Но, думаю, и практичный. Худо ли – заказывать Деду Морозу какой хочешь подарок? Даже если «мамену чашьку разбил».

В этот Новый год мы тоже отхватили положенное. Но самый главный подарок от Деда Мороза подкарауливал нас впереди...

– Выметайтесь, – сказала мама, когда мы дозавтракали. – А то опоздаете. Только, умоляю, первый приз не выигрывайте.

Дело в том, что в этот раз среди новогодних подарков в сундучке оказался билет на елку, для Алешки. Очень красивый. Когда его раскрываешь, внутри распускается такая зеленая елочка, вся в игрушках, а вокруг нее хороводятся всякие новогодние сказочные персонажи. И там была приписка, что владелец билета может взять с собой на праздник одного взрослого. И на меня выпала такая доля, пусть и не очень взрослого, но все-таки старшего. И я до сих пор часто думаю, насколько все могло случиться страшнее, если бы Алешка пошел на елку один...

И еще в билете было сказано, что на празднике будут разыгрываться всякие призы. А самый главный – полет на воздушном шаре с Дедом Морозом.

Ну, я бы за этот приз бороться не стал. И не потому, что страшновато. Просто это как-то глупо, не сказочно: Дед Мороз на воздушном шаре. Мы в России к этому не привыкли. У нас Дед Мороз на расписных санях ездит. В которые гривастые кони запряжены. Или губастые северные олени. А воздушный шар? Это, как говорит папа, издержки технического прогресса. Не романтично, словом.

В Сокольниках мы повеселились на славу. Чего тут много рассказывать? Каждый на таких елках бывал. По сто раз. Погоняли на всяких аттракционах, посмотрели забавное представление, отоварили подарок в избушке на курьих ножках и выиграли главный приз. По номеру билета. Несмотря на мамино предостережение.

Тут же нас подхватили разрумяненные балагуры в цветных колпаках и вытащили на эстраду. Там нас поздравила Снегурочка, поиграла для нас музыка и прозвучали бурные аплодисменты. А потом прямо со сцены нас усадили в сани и помчали «среди ликующей толпы» к воздушному шару.

Мы все это вытерпели. Даже то, что санки везли не лошади, а всякие веселые персонажи. В основном иноземные страшилища. Но и наши попадались: зайчики с длинными ушами, снеговики в ведрах и две бабы-яги. Они были почему-то в валенках и с балалайками. И все время почему-то их роняли. Валенки – на дорогу, в снег, а балалайки – в санки, нам на головы. Да еще один клоун стоял на запятках и все время грохотал над нашими ушами громадными медными тарелками. И хохотал визгливым голосом.

Алешка в конце концов не выдержал и, когда на нас опять свалилась балалайка, схватил ее и сунул между тарелками в самый момент удара. Балалайка разлетелась в щепки, а баба-яга обиделась:

– Ну и дурак, – шепнула она мужским голосом.

– Сама дура! – шепнул Алешка. – Или дурак?

Когда нас, наконец, довезли до стартовой площадки аэростата, мы уже совершенно оглохли и одурели от шума, грохота и ора и мечтали поскорее взлететь в тихое спокойное небо. С Дедом Морозом.

Площадка была огорожена канатом с цветными флажками. В центре ее вздымался самый настоящий воздушный шар – точь-в-точь как в книжке «Таинственный остров». Он был привязан к земле тоненьким тросом, намотанным на барабан. Видно, для того, чтобы очень высоко не улетел. И вовремя на свое место вернулся.

Под шаром висела совсем как настоящая пассажирская корзина, сплетенная из ивовых прутьев. Правда, когда мы в нее забрались по веревочному трапу, прутья оказались из коричневой пластмассы. Внутри корзины были две скамеечки и газовая горелка для подогрева воздуха в шаре.

Деда Мороза еще не было, и на площадке опять начались всякие веселые и смешные забавы.

Но вот в толпе появился Дед Мороз. Точнее – Санта-Клаус. В коротеньком полушубочке, в круглых очках и со старинным фонарем в руке. Он подошел к корзине и, держась одной рукой за трап, стал приветствовать публику, размахивая своим фонарем.

– До свидания, дети! – орал он. – Мы улетаем в Лапландию! В царство вечных снегов и белых медведей!

А дядьки в костюмах белых медведей раскачивались с ноги на ногу и кивали головами.

А у нас уже ноги стали мерзнуть. Без всяких вечных лапландских снегов.

И вот тут все и случилось!

В толпе что-то послышалось, и сквозь нее стал пробиваться еще один Дед Мороз. Уже наш, отечественный. Он был, правда, не очень взрачный – невысокий, худенький. Красная шуба болталась на нем, как на вешалке, полы ее путались в ногах и подметали заснеженную землю, а большая шапка сдвинулась до самого носа. Зато мешок был внушительный.

Этот скандальный Дед Мороз выбился из толпы, поднырнул под канаты и, подбежав к корзине и оттолкнув Санта-Клауса, полез вверх по трапу.

– Ты куда? – заорал прибалдевший Санта-Клаус. И стал хватать его за ноги.

– В Лапландию! – ответил Дед Мороз, отбрыкнулся и, ахнув мешком своего коллегу по башке, забросил его в корзину. Мешок то есть, а не Санта-Клауса.

И тут в толпе появились еще бегущие люди. В камуфляжной форме, вроде охранников. Они расталкивали людей, рвались к шару и тоже кричали: