"Фантастика 2023-195. Книги 1-17 (СИ) - Горелик Елена Валериевна - Страница 45

— Василисушка, пометь себе, надо будет Костюше про мосты сказать, — повернулась к девушке Яга, после чего вновь занялась травками и корешочками.

Девушка быстро черкнула карандашом пометку в конец тетради, потом перелистала к последней записи и приготовилась записывать рецептуру, а затем и действовать. Уже давно ее перестали смущать такие дозировки, как на кончике ножа, щепотка, треть листочка и тому подобное. Увы, весов в том мире нет, а если бы и были, все, что готовили Василиса и Яга, было не в промышленных масштабах, так что взвесить ту самую треть лепестка не представлялось возможности. Разве что это были бы весы какой-нибудь крупной химической лаборатории.

Яга спокойно задиктовала как сам рецепт, так и метод приготовления, когда и сколько раз в какую сторону помешать, что сказать в начале варки, что в конце, кому читать молитвы. Вася записывала без вопросов. Еще живя у Марии Данииловны поняла, что не каждое зелье, приготовленное по всей рецептуре, оказывает нужное действие. Иногда слова значат куда больше, чем все остальное. А сама Яга не раз повторяла, что иной раз можно на воду пошептать, да той водой страждущего напоить, и болезнь уйдет.

— Из-за острова на стрежень, — раздалось с улицы. Кощеева нянька вздрогнула и чуть не выронила котелок.

— От ить ирод окаянный. Что б тебя трижды приподняло да прихлопнуло, — в сердцах произнесла она.

Почти сразу же на улице упало что-то большое, потом еще раз и еще.

— Ягуся! — взвыли три головы разом, — Бабуля!

— Ох ты ж… — Яга бросила взгляд на иконы и перекрестилась. — Прости Господи, опять забылась, грешная.

Василиса тихо прыснула в кулак. Ее наставница заметила, погрозила девушке пальцем, но промолчала.

— Из-за острова на стрежень, — вновь раздалось с улицы немного несмело. Потом голос окреп, дальше звучало уже громко и уверенно, — на простор речной волны, выплывают расписные князя Игоря челны.

Василиса смеялась, уже не сдерживаясь. Понятно, что восстания Стеньки Разина тут не будет, но песня все равно существовала. Правда ее герой был князем, ходил на Царьград и дважды прибивал щит к его воротам, как явствовало из текста, что распевал Горыныч. Судя по тому, что слышно было отлично, Змей уминал своим брюхом снег на окрестных улицах.

Долго наслаждаться концертом русской народной песни в исполнении хора из трех голов Змея Горыныча возможности не было. Яга уже разводила огонь под котелком.

— Хватит песни слушать, — окликнула она девушку. — За работу пора.

Василиса улыбнулась, потом положила тетрадь на край стола и занялась подготовительными работами. Пока вода закипит, надо успеть нарезать корешки, истолочь в ступке вместе с травами и еще каким-то непонятным веществом, который Яга называла мышиной смолой, но напоминал он нечто менее аппетитное. Потом смесь осторожно высыпать в котелок, несколько минут размешивать десять кругов по солнцу, десять против, после чего добавить пять капель крапивного отвара, бросить три горошинки полыни, вновь перемешать, добавить три цветка яблони, что приносит зеленые яблоки, накрыть крышкой и держать на медленном огне, пока читаешь три молитвы по три раза. После того, как молитвы прочитаны, еще раз довести до кипения, постоянно помешивая, шепнуть наговор и снимать с огня.

Кощеева нянька внимательно следила за всем, что делала девушка, изредка поправляя. Василиса тут же вносила уточнение в конспект, после чего продолжала работу. Наконец, зелье было готово. Яга перекрестилась на иконы в красном углу избушки, после чего взяла с полки другой горшок, ткань.

— Готово зелье. Осталось процедить и остудить. После разбавим и будем давать пострадавшим.

Василиса только кивнула. Они забрали горшочек и пошли в сараюшку. Ни упившегося до чертиков мужика, ни его товарищей уже не было.

— Оклемался, — буркнула Яга, глядя на пустой тюфяк, потом позвала. — Мефодий, будь любезен, прибери после наших гостей.

— Я вам домовой или сарайный, — пробурчал невидимка, но тюфяк начал скатываться.

— Позову мастеров, они к дому пристройку сделают, — строго произнесла хозяйка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Да как можно, — истерично взвыл домовой, — этот терем еще прадед Кощеев возводил. Лучших мастеров вызывал, из тех, что Ивану Суровому постройки ставили. Не дам уродовать.

Яга победно улыбнулась, после чего разлила остывшее зелье по бутылочкам, добавила воды, затем они с девушкой хорошо закрыли тару и расставили по полочкам.

Закончив с зельем и убедившись, что Мефодий выполнил свою часть работы, они покинули сарай. Но не успели дойти и до крыльца, как от ворот раздался новый голос.

— Ой, помогите, помираю!

Яга вздрогнула, потом быстро перекрестилась на чуть видные из-за группы деревьев купола и кресты небольшой церквушки.

— Принесла же ее нелегкая за грехи неведомые тяжкие, — вздохнула кощеева нянька.

— Бабку Матрену? — зачем-то уточнила Василиса, хотя и так было понятно, что там кара египетская всего Городца.

— Ее, окаянную.

— Я ею займусь, — хитро улыбнулась девушка. — А вы в терем идите, а то мало ли, не сдержитесь, да и превратите во что непотребное. Горожане-то вам спасибо скажут, а ну как кто расколдует потом?

Яга кивнула и поспешила в терем. Василиса же спокойно подошла к воротам. Хорошо, была в юбке, успела поверх штанов натянуть, пока в избушке зельеварили. А то бы еще услышала много нового о себе и своих предках до десятого колена. С этой бабкой только сцепись языками. Удерживая на лице самую благожелательную из возможных улыбку, девушка распахнула калитку.

— Матрена Поликарповна, вот неожиданность-то — подхватив ушлую посетительницу под локоток, Вася потащила ее к сараюшке, не давая свернуть ни к терему, ни к избушке на курьих ножках, — прошу, прошу в нашу приемную. Уж простите великодушно, только начали обустраиваться. Думали, летом плотников пригласить, чтобы подобающий домик возвести. А то в доме места маловато, не развернуться. Одной рукой махнешь — локоть о печь ушибешь, другой махнешь — о стену заденешь. А тут места много, воздух хороший. Вот, присаживайтесь, — девушка усадила ее на лавку, — да рассказывайте, что приключилось.

— Ревматизьм, проклятый, совсем замучил, — начала причитать бабка Матрена. — Как утром согнулась, так и не разогнуться. Уж маялась полдня, потом решила, а была ни была, пойду к Яге. Уж не обидит она, поможет.

Василиса заметила, как бабка при этом зыркала взглядом по сторонам, пытаясь подметить, нет ли еще кого рядом. Но в сараюшке никаких перегородок не было — только несколько маленьких шкафчиков, что у соседа-плотника заказали в обмен за лечение детей, да не большие же сундуки. Человека в них не спрячешь, разве что ребенка. А догадаться, что дело не в ревматизме, было проще простого. Странно, что главная сплетница и разносчица слухов не появилась следом за алкоголиками. Можно сказать, им крупно повезло.

— И как же вы сюда дошли? — максимально серьезным тоном поинтересовалась девушка.

— С трудом великим, — бабка Матрена посмотрела на иконы. — Кабы не ирод трехголовый, креста на него нет, то и не добралась бы, померла как есть.

Василиса задала еще несколько вопросов. Профессиональный медик быстро бы понял, что все интересующие лекарку симптомы между собой никак не связаны. Ну, в самом деле, как можно связать мушек перед глазами и покалывание в левой пятке. Но бабка отвечала утвердительно на все.

— Все ясно, — девушка покачала головой, приняв максимально скорбный вид. — Плохи ваши дела, Матрена Поликарповна. Ой, как плохи. Совсем исстрадались, молодежь на путь истинный наставляя, себя не жалея. Утомились.

— Истинно так, — кивала бабка, периодически потирая якобы болевшую поясницу одной рукой, а другой периодически помахивая перед глазами, словно отгоняя тех самых мушек.

— Но, так и быть, — наклонившись к ней, прошептала девушка. — Есть у меня одно средство. Вмиг на ноги вас поставит. Не то, что бегать, летать станете. Девушкой на выданье себя ощутите. Вот только не знаю, на вкус оно специфическое, да последствия всякие быть могут…