Измена. Верну тебя, жена (СИ) - Дали Мила - Страница 26

— Вы называете его «паскуда».

— Точно! — поднимает палец вверх. — И напрягать мозг насчет имен не приходится.

— У меня до сих пор в голове не укладывается поведение Захара. Вроде бы он исполнил все, что я от него требовала — исчез из моей жизни. И в то же время я думаю, что он делает без меня? Чем или кем заняты его мысли? Очень противоречивые чувства, Эльвира Леопольдовна.

— Противоречия вредны для здоровья, — выуживает из органайзера визитку и протягивает ее мне. — Настоятельно советую сходить на консультацию к этому психологу. Мы, конечно, поддерживаем тебя, но не можем говорить объективно, а лишь ссылаемся на собственный опыт.

— Думаете, мне станет легче?

— На крайний случай выльешь на психолога все дерьмо, скопившееся у тебя на душе. Он все-таки за это деньги получает.

— Спасибо, — забираю визитку. — Я обязательно последую вашему совету.

Возвращаюсь из кабинета начальницы в холл.

За стойкой сажусь на высокий стул. Стационарный телефон звонит, поднимаю трубку.

— Модный дом Эльвиры Кирияновой, администратор Лили, слушаю вас, — отвечаю заученно, однако голос по ту сторону трубки выбивает меня из привычной колеи.

— Здравствуй, милашка Вознесенская!

— Рома? — настороженно переспрашиваю. — Это ты?

Он так неожиданно появился в моей жизни и так же внезапно исчез… И вот опять звонит.

— Сразу угадала! — смеется он.

Мое сердце учащает ритм, а рука, которой я держу трубку, становится влажной.

Я волнуюсь.

Но это не то волнение, которое я испытываю рядом с Захаром. Оно не похоже на трепет вперемешку с любопытством, желанием съязвить мужу или колюче подшутить, не имеет ничего общего с волнением от сексуального влечения.

Здесь что-то другое. Необъяснимое и леденящее кровь.

Я не понимаю, отчего мне вдруг захотелось повесить трубку, ведь Рома ничего дурного мне сделал. Во всяком случае, я не помню такого.

Правда, на вечеринке в клубе провалы в памяти у меня были, но разве мог Гордисанов сделать со мной что-то такое ужасное, за что мое немое подсознание пытается сейчас какой-то азбукой Морзе достучаться до разума? Кроме того в клубе был Суворов, а он бы точно не позволил…

Тогда почему я неистово хочу обвинить Романа в чем-то? На интуитивном уровне. Бессмыслица какая-то.

Но эти ощущения настолько сильные, что я поддаюсь им, отвечая:

— Откуда ты узнал, где я работаю?

— С моими возможностями несложно было вычислить.

Он общается доброжелательно. Как показалось, даже более доброжелательно, чем раньше.

— Этот телефон не для личных бесед, — говорю я. — Вынуждена попрощаться.

Сбросив звонок, еще какое-то время чувствую необъяснимую тревогу.

Легче мне становится, когда со второго этажа спускается Эльвира Леопольдовна в компании своей помощницы Натали.

— Лили! — восклицает начальница. — Забронируй фотостудию и предупреди Катрин. Завтра будем снимать мою новую коллекцию для беременных. И еще…

Договорить у Кирияновой не получается.

Дверь в Модный дом беспрепятственно распахивается, и Гордисанов собственной персоной, как всегда, в костюме с иголочки, шагает через просторный холл прямиком к моей стойке.

По какому-то гадскому стечению обстоятельств мы меняем охранную систему и камеры внешнего наблюдения, и уже пару дней дверь закрывается только на обычный ключ.

Охранники у нас тоже имеются, но они не оберегают от встреч, которых я бы предпочла избежать.

В руках Роман держит классический букет алых роз. У меня по лицу тут же расползается жар. Еще недавно курьер привозил цветы от мужа, теперь вот Рома явился. К волнению пристраивается неловкость.

— Привет, очаровашка, — широко улыбаясь, Роман протягивает мне букет, а на других внимания не обращает.

— Здравствуй, — растерянно забираю цветы.

Гордисанов по-прежнему великолепен, только его переносица заклеена медицинским пластырем, но даже он не лишает Рому привлекательности.

— Соскучился по тебе.

— Ты куда-то пропадал… — пожимаю плечами. — Много дней молчал, а теперь говоришь, что соскучился?

— Были кое-какие дела, — бросает он деловито, облокачиваясь на стойку. — Может, сходим куда-нибудь сегодня вечером?

Не хочется что-то. Прошлое свидание с ним закончилось моим триумфальным фиаско. И ассоциации с вечерними посиделками в компании Ромы теперь плохие.

— Честно говоря, я не знаю, во сколько освобожусь. Давай созвонимся позже?

— Ладно, — кивает Роман и, отстранившись, только сейчас обращает взгляд на Эльвиру и Натали. — Всего доброго.

— И вам хорошего дня, — отвечает Натали.

Рома горделиво шагает на выход.

— Давай до свидания, — тише говорит Кириянова ему в спину. А затем подходит ко мне и прищуривается: — Твой новый поклонник?

— Не то чтобы поклонник…

— Но ты приняла от него цветы. Видный мужчина.

— Да, — вздыхаю. — Природа постаралась.

— Смотри, Лили, — качает начальница головой, — как бы на фоне такого красавчика ты не превратилась из богини в страшненькую подружку. Он как будто только себя любит.

После работы выхожу немного подышать воздухом, пока жду такси.

Кроваво-красный спорткар с наглухо тонированными стеклами, стоящий на парковке Модного дома, привлекает мое внимание.

Прохожу мимо него к дороге и слышу, как опускается стекло.

— Вознесенская!

Рома.

Он звонил мне сегодня на личный телефон несколько раз, но я не брала трубку. Думала, поймет, что общаться с ним я не горю желанием. Хотя не так давно была мысль забыться в компании Гордисанова.

Но после близости с мужем что-то внутри меня пошатнулось.

И я уже не та наивная студентка, верящая в бескорыстные мотивы мужчин, и понимаю, что Рома встречается со мной не только из дружеских побуждений.

Гордисанову и без меня друзей хватает. Он хочет других отношений, в которых будет секс.

И я пыталась мысленно представить, как Рома ложится со мной в одну постель совершенно голый, целует меня в губы. Как его язык ласкает меня, его руки гладят и трогают мою обнаженную грудь. Его член входит в меня. Как я прикасаюсь к его спине, дышу запахом его тела. С ним просыпаюсь по утрам, ему готовлю завтрак. В его машине катаюсь...

И от этих мыслей внутри все протестующе съёживается. После Захара не воспринимаю Романа как мужчину.

— Да? — оглядываюсь я.

Дверь его крутой тачки плавно поднимается кверху. Роман выходит из салона и шагает ко мне.

— Ты что, динамишь меня, Вознесенская? — вроде бы в шутку, но с заметным недовольством в голосе говорит он.

Мечусь взглядом по проезжей части. Где же такси? Приезжай быстрее!

— С чего ты так решил? — прикидываюсь. — Завал на работе.

Он хочет приобнять меня, а я интуитивно сторонюсь. Я даже подумать не успела, а мое тело на рефлексах хочет отдалиться. И я снова испытываю странную тревогу.

— Боишься меня, что ли? — кривит ухмылку Гордисанов.

— Нет, — мотнув головой, тоже стараюсь улыбнуться.

— Послушай, — вздыхает он. — Я понял, из-за чего ты так себя ведешь. Но пойми, этот твой дикий Захар совершенно неуправляемый псих. Он слишком агрессивен для нормального человека: напал на нас в клубе, учинил погром. Из-за него, — показывает пальцем на заклеенную пластырем переносицу, — я был вынужден обраться к врачу. Он повредил мной нос. Поэтому мне пришлось поговорить с ним по-мужски.

Удивленно приподнимаю брови. Первый раз об этом слышу. Я не помню, чтобы в клубе был какой-то конфликт…

— Ты встречался с Суворовым? — переспрашиваю.

Даже не знаю, как и реагировать, но хорошо знаю мужа…

Чтобы Роман назначил встречу Суворову и ушел после нее на своих ногах, с учетом того, как Захар к нему относится? Это фантастика.

— Так ты не в курсе?

— Нет, я не общаюсь с Захаром.

— Тогда ясно, — улыбается Гордисанов и снова пытается меня обнять. — Крошка, не грузись. Все хорошо, и я все еще хочу сходить с тобой куда-нибудь вечером.

— Извини, не получится, — слова вылетают сами собой. — У меня дочь, и я должна спешить домой. Мне не до гуляний.