Тусовка на острове Скелета - Гусев Валерий Борисович - Страница 18

Внутри дома было так же противно, как и снаружи. Серые стены, какая-то угловатая мебель, сумрачно из-за узких окон, забранных стальными решетками. Пахло сырым бетоном. Вероятно, этот дом недавно построили.

– Вперед, – подсказал охранник, – по коридору.

Коридор был длинный, со множеством дверей. Мы прошли его весь и остановились у последней двери. Охранник отпер ее, распахнул.

– Заходите. Сидеть смирно. Ждать. Не орать. – И запер нас снаружи.

– Ну мы и попали, – упавшим голосом сказал Алешка. – Тюрьма какая-то. И чего нас сюда привезли?

– Скоро узнаем, – сказал я.

– Был бы у нас мобильник, – помечтал Алешка. – Щас звякнули бы дяде Сереже, как он сюда спецназ прислал бы, как они тут все разнесли бы...

– Куда – сюда? Мы даже не знаем, где находимся.

В комнате почти не было никакой мебели, только два стула и стол у окна. Алешка взобрался на стол, выглянул в окно. На этом окне решетки не было.

– Ни фига, Дим, не видно – лишь забор. А за ним – широкое поле. И река какая-то мелкая. Надо удирать.

– Без тебя знаю. – Не знаю только, как и куда. Этого я, конечно, не сказал вслух.

– Дим, а машина во дворе осталась. Прямо у ворот, мордой в них уткнулась. Ты бы смог такую машину немножко поводить?

– Не знаю, не пробовал.

– А ты попробуй. – Алешка спрыгнул на пол.

– Прямо сейчас? – усмехнулся я.

– Немного попозже, – усмехнулся Алешка.

Машину водить я умею, папа научил. Он всегда нам говорил: «Мужчина должен уметь плавать, стрелять, водить машину, ездить верхом и прыгать на ходу с поезда». Мама, правда, при этом добавляла: «Чистить картошку, стирать белье и пользоваться пылесосом».

Тут мои приятные воспоминания прервались – в двери скрежетнул ключ, она распахнулась, и вошел в комнату один человек. Элегантный такой, в костюме, в больших очках и с портфелем в руке.

– Ну, – сказал он, – будем знакомиться?

– Больно надо, – сказал я поспешно, чтобы Лешка меня не опередил. А то он такое мог сказануть, что мало не покажется. И поправить потом будет трудно.

– Надо не надо, а придется, – миролюбиво сказал человек и уселся за стол. – Я представляю интересы фирмы «Антиквар». Зовут меня Герман Иванович. Я задам вам только один вопрос, вы дадите на него только один ответ – и мы расстаемся друзьями.

– А если нет? – спросил я.

– Тогда мы становимся врагами. И долго не расстанемся. Пока вы не ответите на этот вопрос.

– Гы! – сказал Алешка и сделал глупое лицо.

Герман Иванович взглянул на него, усмехнулся:

– Притвориться дурачком намного сложнее, чем умным. Итак, вопрос: где сейчас находится Иван Васильевич Чижов?

Мы с Алешкой недоуменно переглянулись. Одновременно пожали плечами.

– А это кто такой? – спросил я.

– Ты разве не знаешь? – терпеливо усмехнулся Герман.

– Это уже второй вопрос, – заметил Алешка.

– Вернемся к первому: где находится Чижов? Вы не знаете? Я вам не верю. Но вот что я вам скажу. Иван Васильевич Чижов – жулик. Нечестный человек. Он присвоил чужое имущество, спрятал его и спрятался сам.

– А нам-то что? – спросил я. – Он нам не папа и не дядя. Мы с ним в одном подъезде не живем.

– И на одном велосипеде не катаемся, – добавил Алешка.

– У меня есть сведения, что вы с ним общаетесь. – Он положил портфель и стал его расстегивать. – И этим сведениям есть доказательства. Взгляните.

Герман положил перед нами фотографию, на которой мы были засняты у входа в «Антиквар» рядом с плачущей Надеждой Кузьминичной.

Мы внимательно рассмотрели фото, Алешка даже на обратную сторону взглянул и, кажется, на зуб уже готов был попробовать.

– Узнаете?

– Нет, – сказали мы, – это не Чижов. Здесь какая-то тетка.

– Плакса какая-то, – добавил Алешка.

– И вы с ней случайно столкнулись у входа в фирму? – ехидно заметил Герман.

– Мы с ней не столкнулись, – сказал я, – мы ее утешали. Она плакала.

– Да, – подхватил Алешка. – Она рубль потеряла. А мы ее утешали.

– Я вас понял, – кивнул Герман. Он был очень выдержанный человек. – Сейчас и вы кое-что поймете. – И крикнул в коридор: – Арнольд! Отведи их в стоматологию.

Странное какое-то место. Кликухи какие-то заморские: Герман, Арнольд... Зубной кабинет... Что-то мне это все меньше нравится.

Пришел Арнольд, в черном комбинезоне.

– Пошли, – сказал он. – Руки за спину.

– Посидите там, – напутствовал нас Герман, – созреете. Будете говорить по-другому. И слушать внимательнее.

Арнольд отвел нас в подвал. Совершенно сырой и жуткий. Пока мы шли по нему, под ногами у нас хлюпало, а на головы нам капало. Даже Арнольду это не нравилось. Особенно когда капало за шиворот. Ну и домик себе Сизов отгрохал.

Наконец Арнольд остановился возле железной, в ржавчине, двери, отпер ее и распахнул.

– Занимайте свой апартамент. Скучно не будет.

В «апартаменте» стояло... настоящее зубоврачебное кресло, только немного поржавевшее, а возле него стеклянный столик на колесиках со всякими страшными клещами, щипцами, шприцами.

– Нравится? – злорадно произнес Арнольд.

Алешка расхохотался.

– Ты чего? – Арнольд даже испугался немного.

– Моя любимая обстановка, – объяснил Алешка. – С детских лет.

А я спокойно объяснил Арнольду, что наша бабушка – зубной врач, и она «столько нам зубов без наркоза надергала», что нам такие пытки – одно удовольствие.

Алешка тут же начал перебирать, звякая, на столике инструменты, поглядывая со значением на Арнольда, а потом сказал, кивнув ему на кресло:

– Присаживайтесь, пациент, – и звонко лязгнул самыми здоровыми щипцами.

– Сам ты пациент! – Арнольд отскочил к двери. – А ну не балуй! – И он вышел за дверь. И в двери ржаво проскрипел замок.

Алешка плюхнулся в кресло и задрал ноги.

– Надо удирать, Дим. А то они вправду у нас зубы повыдергивают. Ты пока подумай, как будешь управлять джипом. А я пока подумаю, как нам отсюда выбраться.

Через минуту он встал с кресла, сладко потянулся и сказал:

– У меня готово, Дим. А у тебя?

Я почувствовал себя немного Федотовым. И только молча кивнул.

– Значит, так, Дим. Запоминай. Идем по коридору. Я первый, а ты позади. Как только я их нейтрализую, ты поворачиваешься и бежишь на выход. Заводишь машину и... И мы поедем домой.

Как, оказывается, все просто...

– А как ты их нейтрализуешь? Этими клещами?

Алешка подумал и сказал:

– Наверное, стулом.

Фантазер! Но попробовать нужно. Иначе мы без зубов останемся. Будущие пенсионеры.

Алешка здоровыми клещами забарабанил в дверь. По подвалу из конца в конец пронесся мощный гул.

– Мы созрели! – заорал Алешка. – Даем показания! Чистосердечные!

Через некоторое время заскрипел ржавый дверной замок.

– Кончай дубасить! – сказал Арнольд. – Уши заложило. Пошли.

Мы опять миновали весь подвал, поднялись на первый этаж и пошли коридором. Впереди шел Арнольд, за ним – Алешка, потом я, а сзади присоединился со своим портфелем Герман, вышедший из какой-то другой двери. Арнольд отпер дверь... Алешка тут же влетел в нее. И в комнате раздался развеселый звон оконного стекла.

– Удрал! – взвизгнул Герман и, оттолкнув меня, бросился в комнату, сшибшись в дверях с Арнольдом.

И тут же из комнаты выскользнул Алешка, живо захлопнул дверь и повернул два раза ключ в замке.

– Гы! – сказал он. – По машинам!

Мы помчались на выход. В дверь позади нас раздались удары, послышались вопли – густой Арнольда и визгливый – Германа. Яростно залаяли во дворе собаки.

У входной двери навстречу нам поднялся охранник. Он был немного растерян.

– Что там? Кто? – заладил он.

– Собаки вырвались! – крикнул Алешка. – В окно вскочили! Сюда бегут! Прячемся!

Охранник, видимо, боялся собак. Растерянно оглянулся, а Лешка еще и щелкнул у него под носом большими клещами, которые он зачем-то прихватил с собой.

Охранник охнул и отступил... прямо в стенной шкаф. Мы выбежали на улицу. Джип словно дожидался нас – стоял носом к воротам, с распахнутыми дверцами и с ключами в замке зажигания.