Спорить с судьбой бесполезно - Фетцер Эми - Страница 17

Келли не заслуживала того, чтобы это произошло в конюшне. У нее должна была быть постель с шелковыми простынями, слуги… А главное – человек получше, чем он. Гейб содрогнулся при мысли о том, что Келли наверняка чувствует себя отвергнутой.

После нескольких минут напряженного молчания она кивнула в сторону жеребенка и спросила:

– С ним все будет в порядке?

– Да, но ему пришлось нелегко.

– Надо связаться с ветеринаром или с владельцем?

– Владелец – я!

Она уловила гордость в его голосе.

– Я заключил сделку с хозяином кобылы. – И, помолчав, добавил:

– Я не могу позволить себе ветеринара.

Она кивнула, но не предложила оплатить визит ветеринара, потому что не сомневалась: Гейб не согласится, если только речь не пойдет о жизни жеребенка.

– Как ты его назовешь? Гейб пожал плечами.

– Лошадь.

– Ах, ради Бога! Это же не имя!

Он, нахмурившись, посмотрел на нее.

– Ему нужно величественное имя, Гейб! Ты только посмотри на него! – Жеребенок был весь черный с кремовым пятнышком на лбу. – Он похож на черный горький шоколад!

Гейб заглянул под простыню.

– Это кобыла, Кел. – (Келли покраснела.) – Может, сама выберешь имя?

Келли вертела в руках кружку с кофе, стараясь согреться. Гейб набросил ей на плечи свой пиджак. Она натянула его, пробормотав слова благодарности, но ее лицо оставалось задумчивым.

– Эклер!

– Нет!

Келли посмотрела на него и чуть заметно улыбнулась.

– Божество?

Он помотал головой.

– Убийца Смерть?

Гейб удивленно приподнял брови.

Она огорченно пожала плечами.

– Это такой пирог.

Келли наклонилась, погладила жеребенка, потом взяла тряпку и вытерла голову усталой кобылы. Келли выглядела совсем крошечной рядом с лошадью, но, когда она предложила той попить, в ее ободряющем шепоте и нежных прикосновениях угадывалась дремлющая материнская натура. Трудно было поверить, что эта женщина несколько мгновений назад в его объятиях была неукротимой и необузданной. На один миг он представил ее с детьми, и на его губах появилась нежная улыбка, но тотчас же исчезла.

Мечтать могут люди, у которых есть деньги и образование, цинично подумал он.

Келли тем временем убрала термос и села рядом с ним, прислонившись к стойлу.

– Ты можешь возвращаться домой, – предложил он, хотя внутренний голос требовал, чтобы она осталась. Эта война с самим собой, казалось, способна была убить его.

– Нет, спасибо, – просто ответила она, кутаясь в пиджак. – Откуда ты столько знаешь о лошадях?

Гейб колебался. Келли подняла голову и посмотрела на него.

– Так откуда?

Гейб снял с морды жеребенка соломинку и растер ее между пальцами. Ему не очень-то хотелось рассказывать Келли, как он попал сюда. Он мог бы приукрасить правду. Но он решил ей все рассказать, чтобы положить конец измучившей его внутренней войне.

– Меня поймали, когда я взломал дом одного парня!

Она явно не верила его словам.

– Ты был вором?

– Грабителем. Келли помрачнела.

– Не очень-то удачливым? – Гейб бросил на нее пронизывающий взгляд, но Келли только добродушно улыбнулась:

– Продолжай!

Он раздраженно вздохнул, подыскивая слова.

– Однако он не предъявил обвинения и не позвал полицейских!

– Выглядит довольно странно. Ты совершил преступление. Тебя поймали. По всем законам ты должен был оказаться за решеткой.

– Так вот я туда не попал, – огрызнулся он. – Но это не значит, что я вообще там не был. Она повернулась к нему:

– Меня вовсе не пугает, что ты отбывал срок. Я только хочу знать, что стало с твоей жертвой.

Гейб хотел было пресечь ее расспросы и заставить вернуться в дом, но по ее спокойному тону понял, что она никуда не уйдет, пока не получит ответа.

– Он позвонил по телефону, назвал мне имя и адрес и велел прийти туда в назначенное время, если я не хочу в тюрьму.

– Это было ранчо?

Гейб кивнул, вспоминая о тяжелой работе, которую выполнял почти даром.

– А как ты думаешь, почему этот сердобольный господин дал тебе шанс изменить свою жизнь?

– Не знаю, черт возьми!

На самом деле он знал. Однажды вечером за кружкой пива Дэниел признался, что много лет назад был в таком же положении, как и Гейб. Без гроша в кармане, без крыши над головой, без образования, которое позволило бы получить приличную работу.

– Сколько тебе было лет?

– Когда я стал вором или когда завязал?

– Когда завязал.

– Кажется, лет двадцать.

– Вот теперь я действительно потрясена! Он нахмурился.

– Чем?

– Ты не поддался. Ты принял вызов этого человека. Ты бы мог и дальше катиться по наклонной плоскости, Габриэль. Но ты предпочел не убегать. – Она посмотрела на жеребенка, спящего у него на коленях, и провела пальцами по его симпатичной мордочке. – А теперь посмотри, чего ты достиг. Сколько ты имеешь и какую нужную работу выполняешь.

– Имею я захудалое ранчо, очень мало денег, много долгов и одного жеребенка.

Она посмотрела на него, не обращая внимания на горечь этих слов.

– Но раньше у тебя не было ничего. Ничего. Гейб посмотрел в ее мягкие голубые глаза и увидел в них надежду и веру. В груди у него что-то дрогнуло.

– Черт возьми, Келли!

Она нежно улыбнулась, протянула руку и убрала с его лба темную прядь.

– Захудалое ранчо, долги и все прочее – это все твое, Габриэль! Будь благодарен. Ты имеешь гораздо больше, чем я.

Он усмехнулся. Ее машина стоила куда больше, чем его ранчо.

– У меня есть одежда, кое-какие хозяйственные принадлежности и машина, купленная в кредит. Мне за нее платить как раз до моего сорокалетия. Квартиру мне снимают. Да, у меня есть маленькие сбережения, но я так и не рискнула вложить их, скажем, в ресторан или кондитерскую.

– Но я был вором! – Она что, не слышит его?

– Был. – Она зевнула. – А я сожгла одежду сестры Мэри-Маргарет! Что может быть хуже, чем оставить монахиню голой? – Келли закрыла глаза, прильнула к его плечу и заснула.

Гейб смотрел на ее безмятежное лицо и приоткрытые губы. Он убрал волосы с ее лица и наклонился, чтобы прикоснуться губами к ее губам. Она вздохнула во сне. Гейб обнял ее, и она уютно устроилась рядом. А он впервые за много лет почувствовал себя умиротворенным.

Глава 7

Проснувшись, Келли обнаружила, что она одна. Нет ни кобылы, ни жеребенка, ни стойла. Ни Габриэля! Потянувшись, она сбросила одеяло, села, протерла глаза. Утро было довольно холодным, и, встав с кровати, она снова набросила кожаный пиджак. «Господи, ну кто сказал, что в пустыне всегда жарко?» – думала она, направляясь к конюшне. Увидев в загоне кобылу и жеребенка, который неуверенно передвигался на тонких ножках, она замерла на месте. Гейб стоял около загона, одной ногой упираясь в нижнюю перекладину загородки. Судя по его виду, он уже принял душ и переоделся. Взглянув на часы, она подумала, что вряд ли ему пришлось сегодня поспать. Было только начало седьмого.

– Доброе утро, – пробормотала она, и он, подняв голову, взглянул на нее.

Хотя на нем были солнечные очки, она чувствовала, как он разглядывает ее.

– Доброе утро, – коротко ответил он.

Келли поняла, что он изнемогает от усталости.

– Не могу поверить, что он уже ходит! – Она залезла на верхнюю перекладину загородки и уселась рядом с Гейбом.

– Кобыла поднялась через полчаса после родов, а жеребенок – через час, – небрежно проговорил он, наматывая на руку поводья.

Как она может так хорошо пахнуть, проведя всю ночь в конюшне?

– Поразительно, – прошептала она, глядя на жеребенка. Потом, бросив взгляд в сторону Гейба, Келли заметила:

– Я бы проспала весь день после того, что ты сделал!

Губы Гейба дрогнули в улыбке, которая, впрочем, тотчас же исчезла.

– Ты хоть поспал сегодня? – заботливо спросила она.

– Достаточно, – ответил он, разглядывая сквозь темные очки размазанную по ее лицу тушь и клочки соломы, застрявшие в волосах.