Привет от верблюда - Гусев Валерий Борисович - Страница 5

Но этот псих вполне симпатичный. «Друзья мои» – это звучит.

– А что такое дортуары? – спросил я. – Какие-нибудь ристалища?

Король рассмеялся от души.

– Что ж, в нашем королевстве дортуары порой превращаются в ристалища. Там сражаются подушками.

Какой мирный народ. Этот король-псих становился мне все приятнее. Как же он здорово заботится о своем народе, если у него воюют только подушками. В каких-то дортуарах.[1]

Не очень все это понятно, но опасения пока не внушает. А только симпатии...

У второй карты между тем шло такое ристалище, что казалось, вот-вот эти дортуары возьмутся за оружие.

И я переметнулся к ним с миротворческой миссией.

– Тебе чего? – встретил меня вежливым вопросом Шкорпион.

– Посмотреть. Может, и я что-нибудь полезное вспомню.

И я ткнул свой нос в бандитскую карту. И прибалдел. Она была почти точной копией королевской карты. Только нарисована аккуратней. И Аральск был с мягким знаком, где ему положено. И перевернутая чашка без ручки. И буквы «Т. – К.».

И смутное подозрение снова черной птицей мелькнуло передо мной. Ну, как бы перед моим внутренним взором.

Но я эту птицу отогнал и постарался вникнуть в суть спора. А она была такова: каждый выбрал на карте свою точку. Свою любимую. И доказывал, что прав именно он.

Больше всех горячился пилот. Его точка отстояла от чашки дальше всех других. И он доказывал свою правоту тем, что никто лучше него не разбирается в картах.

Молчали только амбалы. Они уже разглядели все небо, и теперь один из них чесал пистолетом спину, а другой, усевшись, пересыпал теплый песок из ладони в ладонь. Очень умные ребята.

– Жрать пора, – вдруг мрачно сказал в самый разгар спора один амбал.

– И спать, – так же мрачно добавил другой.

– Ставьте палатку, – приказал Шкорпион.

– Я в самолете буду спать, – в один голос заявили амбалы. – В палатку может змей заползть.

Тем не менее палатку свою эти жлобы нам не дали.

Пилот Серж вытащил из самолета брезент, раскатал его во всю ширь. Мы улеглись и укрылись другим краем брезента. Практически мы устроились на ночлег посреди пустыни на голом песке. Но он был еще теплый и мягкий.

Террористы забрались в самолет, и тот вскоре задрожал от двух мощных храпов и одного жиденького.

– Эх, покурить бы, – помечтал перед сном дядя Серж. У него кончились сигареты, и он уже от этого начал страдать. – Погодите спать, – шепнул он. – Главно-дело, слушайте меня.

И он потихоньку рассказал нам, что бензин в самолете есть. Что он нарочно перекрыл краник резервного бака. И что он точно знает, где мы находимся. А Шкорпиону здорово наврал про наше местонахождение. Нам нужно только какой-то хитростью всем вместе оказаться в самолете, когда в нем не будет бандитов. Тогда мы мгновенно взлетим, свяжемся по рации с кем надо и вызовем на них взвод милиции. Вот и все. Нужна только какая-то хитрость.

– Хитрость я придумал, – сказал Алешка. – Им понравится.

Глава IV

ШКОРПИОН В БОЧКЕ

К утру песок, на котором мы спали, был уже не мягким и не теплым. Он окаменел под нашими телами и охладился за ночь. У меня было такое ощущение, что я валяюсь на холодном асфальте, только что очищенном дворниками от снега.

С этим приятным ощущением я и проснулся.

Было уже светло. Наступило первое утро в пустыне. Прохладное, тихое. Совсем не наше, привычное, когда с рассветом шелестит листва и стоит вокруг птичий звон. А здесь в это время даже песок не шуршал. Он остыл и повлажнел за ночь и уже не струился, шурша, а застыл как каменный. В тишине только слышалось посапывание Короля да ворочался от донимавшего его холода пилот Серж, что-то бормоча во сне. Мне показалось, что он повторяет какие-то цифры. Наверное, наши координаты.

Лешки под брезентом уже не было – наверное, отправился на утреннюю охоту за местной фауной. Пока она еще не совсем проснулась.

Я с трудом выпрямился, осмотрелся.

За ночь ничего вокруг не изменилось. Не вырос по соседству город со всеми удобствами, не появился прозрачный ручей с питьевой водой. Не возникли спасатели в оранжевых куртках. И милиционеры с папой во главе.

Застывшие пески, уже почти белое небо с красным солнцем и самолет неподалеку, похожий на уснувшую птицу.

Я подошел к нему и, подпрыгивая, попытался заглянуть внутрь. Мне ничего не удалось разглядеть – иллюминаторы запотели изнутри.

А где же Алешка? Не заблудился бы! Приглядевшись, я заметил маленькие следы на влажном песке, идущие в глубь пустыни. И пошел по этим следам.

Алешка нашелся скоро, он далеко не ушел. Сидел на песке, выстроив перед собой мамины банки. И задумчиво их разглядывал. Рядом с ним валялся сачок и скособочилась старая мамина сумка.

Почему-то от этих домашних вещей мне стало грустно и тревожно. Они напомнили мне наш дом – теплый и безопасный. Пустыня мне уже разонравилась.

Но Лешка, похоже, был далек от всей этой лирики.

– Дим, – сказал он, – я соображаю: в какие банки каких зверей рассаживать. Чтобы не перепутать.

На крышках банок маминой рукой были сделаны надписи маркером – тоже, наверное, чтобы не спутать, в какой банке какое варенье сидит. На одной крышке было написано «Ма» – значит, малиновое. На другой – «В» – вишневое. «Ш» – настой шиповника. «Я» – яблочный джем.

Лешка еще немного подумал и сказал:

– Запоминай, Дим. «Я» – ядовитые змеи. «В» – варанчики. А «Ма», как ты думаешь?

– «Ма»? Ну, например, маленькие. Всякие паучки, жучки...

– Точно! А «Ш» – шкорпионы.

Тут к нам, позевывая, подошел дядя Серж.

– Здорово, братцы! Как жизнь?

– Как в пустыне, – ответил Алешка.

– Главно-дело, не унывай. Вода у нас есть, целая бочка. Харчишки кое-какие наберутся. У меня целая сумка бутербродов. Не пропадем. – Он поскреб свои щеки, которые уже не были похожи на красные яблоки. Больше – на серую картошку, потому что за ночь пилот успел обрасти густой щетиной. – Пошли завтракать. А то Его Королевское Величество уже животом бурчит.

Но с завтраком получился облом. Когда мы вернулись к самолету, под его крылом, в тени, развалились обожравшиеся террористы. Они, оказывается, нашли сумку пилота и слопали все, что в ней было.

– Вы что натворили?! – заорал на них Серж. – Нам неизвестно сколько еще здесь сидеть, а вы сожрали все продукты.

– Во-первых, не все, – лениво отозвался Шкорпион. – А только ваши. А во-вторых, ты чего орешь? Ты на кого орешь?

Амбалы при этих словах с ленивой угрозой приподняли головы.

– Вы – заложники, понял? И кормить вас никто не обещался.

– Ведь здесь же дети! – воскликнул Король. – Они голодные!

– Вот у этого, – Шкорпион показал на Алешку, – дохлый палец есть. Пущай погложет.

Амбалы подумали и рассмеялись. Им эта шутка понравилась.

– Дикари! – бросил им в гневе Король и вытащил из-под брезента свой мятый портфельчик, достал из него пакет с оладьями.

– Идите кушать, – позвал он нас с пилотом. – Оладушки вкусные. Их нам министр продовольствия испек.

Но как только мы взялись за оладьи, террористы вздрогнули и зашевелились. Раздувая ноздри, они встали и направились к нам.

– Оладьи люблю, – сказал один амбал. – Особенно после завтрака.

– Особенно в пустыне, – сказал другой.

– А я везде, – поспешил за ними Шкорпион. – И всегда.

– Жуйте в темпе, – приказал дядя Серж, поглядывая на неумолимо приближающихся живоглотов.

Мы послушно и с удовольствием выполнили его команду. Тем более что оладьи были очень вкусные и такие промасленные, что проскакивали изо рта в желудок очень ловко. С большой охотой.

– Хороший у вас министр продовольствия, – похвалил Алешка оладьи. – Как его зовут?

– Полина Андреевна, – Король с облегчением проглотил последний кусок – не врагу же его отдавать.

– А палач у вас в королевстве есть? – спросил Алешка, облизывая пальцы.