Тайны Космера (сборник) (ЛП) - Сандерсон Брэндон - Страница 38

Прикосновение к телу напомнило о хорошем: знакомые ароматы юности, голос матери, душевный момент, когда они с Мэйр беззаботно лежали на склоне холма, наблюдая за пеплопадом.

Воспоминания померкли и словно подернулись инеем. К нему бросился кто-то из убегающей толпы: все светились, и было трудно выделять отдельные огоньки. Сперва Кельсер подумал, что человек заметил его дух. Но нет, тот подбежал к трупу и упал на колени.

Теперь Кельсер смог разобрать черты лица, сотканные из тумана и сияющие изнутри.

— Ах, дитя, мне жаль.

Он обхватил ладонями лицо рыдающей Вин и обнаружил, что способен ее осязать. Кожа девушки под его бесплотными пальцами была твердой. Похоже, она не чувствовала его прикосновение, но он уловил ее образ со слезами на щеках.

Их последние слова вышли жестокими. Может, и хорошо, что они с Мэйр не завели детей.

Из бегущей толпы отделилась еще одна сияющая фигура и, приблизившись, схватила Вин за руку. Хэм? Судя по очертаниям, он. Кельсер поднялся и проводил их взглядом. Им придется поучаствовать в запущенном им плане. Возможно, они его за это возненавидят.

— Ты позволил ему убить себя.

Повернувшись, Кельсер с удивлением обнаружил, что рядом с ним кто-то стоит — не силуэт из тумана, а странно одетый мужчина. Накидка из тонкой шерсти доходила ему почти до пят, под ней виднелись рубашка на шнуровке и что-то наподобие конической юбки, у пояса на петле висел нож с костяной рукояткой.

Невысокий, черноволосый и носатый, этот мужчина выглядел нормально, как и сам Кельсер, в отличие от других людей, сотканных из света. Если Кельсер мертв, выходит, незнакомец тоже призрак?

— Ты кто такой? — требовательно спросил Кельсер.

— О, думаю, ты и сам знаешь.

Кельсер встретился с мужчиной взглядом и увидел вечность — холодную, безмятежную вечность камней, перед которыми сменяют друг друга поколения, или вечность безучастных глубин, куда никогда не проникает свет и дни незаметно проходят один за другим.

— Проклятье. Так Бог и впрямь существует?

— Да.

Кельсер ему врезал.

Это был отличный прямой удар. Другую руку он вскинул, чтобы отразить контратаку. Докс бы гордился.

Бог не увернулся. Кулак Кельсера с приятным хрустом угодил ему прямо в лицо. Удар сбил Бога с ног, но, когда он поднял голову, в его взгляде читалось скорее удивление, чем боль.

Кельсер шагнул вперед.

— Да что с тобой? Ты существуешь и позволяешь твориться такому?

Он махнул рукой в сторону площади, где, к его ужасу, гасли огоньки. Инквизиторы набросились на толпу.

— Я делаю все, что в моих силах. — Поверженная фигура на мгновение исказилась, местами расплылась, словно туман стремился покинуть ее контуры. — Я делаю… делаю все, что в моих силах. Видишь ли, все идет своим чередом. Я…

Бог распался на части, а затем принял прежнюю форму. Кельсер, выпучив глаза, отшатнулся.

Вокруг совершали переход другие души. Тела переставали сиять, и души, будто вырванные из тел, спотыкаясь и падая, появлялись в этом мире тумана. Как только переход завершался, они обретали цвет. Возле каждой возникал Бог, и вскоре больше десятка его копий беседовали с умершими.

Та копия, что встретила Кельсера, поднялась на ноги, потирая челюсть.

— Раньше так никто не поступал.

— Что, правда?

— Да. Обычно души слишком сбиты с толку. Впрочем, некоторые пытаются убежать.

Бог посмотрел на Кельсера.

Кельсер сжал кулаки. Бог отступил и, как ни странно, потянулся к ножу на поясе.

Что ж, Кельсер не собирался снова на него нападать. Но в словах Бога сквозил вызов. Убежит ли Кельсер? Разумеется, нет. Куда ему бежать?

Неподалеку вывалилась в посмертие и почти сразу растаяла несчастная женщина-скаа. Ее фигура растянулась и превратилась в белый туман, который устремился к далекой темной точке. По крайней мере, так это выглядело, хотя эта точка находилась… словно за пределами окружающей реальности, и куда бы ни перемещался Кельсер, он не мог к ней приблизиться.

Женщина растянулась и растаяла. За ней последовали другие души с площади.

Кельсер повернулся к Богу.

— Что происходит?

— Ты же не думал, что это конец? — Бог махнул на зыбкий мир. — Это промежуточная остановка. Между смертью и…

— И чем?

— Запредельем. Другим местом, куда должны отправиться души. Куда должна отправиться и твоя душа.

— Я пока никуда не отправился.

— Алломантам требуется больше времени, но это все равно случится. Реки стремятся к океану, и это такой же естественный процесс. Я не управляю переходом, я здесь для того, чтобы вас подбодрить. Для меня это вроде… обязанности, сопутствующей моему положению.

Бог потер щеку и наградил Кельсера взглядом, выражающим все, что он думает об их встрече.

Неподалеку истаяла в вечности еще пара человек. Похоже, они смирялись с происходящим, растягиваясь в небытие с облегчением и радостными улыбками. Кельсер проводил их взглядом.

— Мэйр, — прошептал он.

— Она ушла в Запределье. И ты уйдешь.

Кельсер посмотрел на точку, к которой тянуло всех умерших, и ощутил, что его тоже едва уловимо к ней тянет.

«Нет. Пока нет».

— Нам нужен план, — сказал Кельсер.

— План? — переспросил Бог.

— Чтобы выбраться отсюда. Мне может понадобиться твоя помощь.

— Отсюда не выбраться.

— Что за упаднический настрой. Так у нас ничего не выйдет.

Кельсер в замешательстве глянул на руку: та начала расплываться, как не успевшие высохнуть чернила, которые нечаянно смазали. Его куда-то потянуло.

Он принялся энергично расхаживать. Нельзя же просто стоять и ждать, пока его засосет в вечность.

— Неуверенность — это естественно, — изрек Бог, пристроившись рядом. — Многим тревожно. Успокойся. Оставшиеся в живых отыщут свой собственный путь, а ты…

— Да, отлично, — перебил Кельсер. — Но на нравоучения времени нет. Скажи-ка, хоть раз кого-нибудь не затянуло в Запределье?

— Нет. — Фигура Бога вновь расползлась и соединилась в одно целое. — Я ведь уже говорил тебе.

«Проклятье! — подумал Кельсер. — Похоже, он и сам вот-вот распадется».

Что ж, придется работать с тем, что есть.

— У тебя ведь наверняка есть на уме идея, которую я мог бы попробовать, Мутный.

— Как ты меня назвал?

— Мутный. Мне же надо тебя как-то называть.

— Мог бы попробовать «Господь мой», — оскорбился Мутный.

— Ужасное прозвище для члена команды.

— Команды…

— Мне нужна команда. — Кельсер по-прежнему вышагивал по туманной версии Лютадели. — И, как видишь, выбор невелик. Я бы предпочел Докса, но он должен разобраться с человеком, который возомнил себя тобой. Кроме того, посвящение в той моей команде совершенно убойное.

— Но…

Кельсер развернулся и схватил Мутного за плечи. Руки Кельсера расплывались все больше, их тянуло прочь, словно увлекало невидимым течением.

— Послушай, — тихо и настойчиво произнес он. — Ты сказал, что должен меня подбодрить. Так давай, подбадривай. Если ты прав, что бы я ни сделал, все бессмысленно. Давай позабавимся. Пусть это будет мое последнее приключение.

Мутный вздохнул.

— Лучше бы ты смирился.

Кельсер поймал его взгляд. Время истекало, он чувствовал, как скользит к забвению, к далекой точке небытия, темной и неизведанной. И все равно не отводил глаза. Если в поведении этого существа, так похожего на человека, есть хоть что-то человеческое, то такой взгляд — уверенный и подкрепленный улыбкой — сработает. Мутный сдастся.

— Итак, — сказал Мутный. — Ты не только первый, кто меня ударил, но и первый, кто попытался меня завербовать. Ты исключительно странный человек.

— Просто ты не знаком с моими друзьями. По сравнению с ними я нормальный. Идеи, пожалуйста.

Кельсер зашагал по улице, лишь бы не стоять на месте. По обе стороны нависали дома из текучего тумана. Они казались призраками домов. Время от времени по земле и домам прокатывалась волна мерцающего света, заставляя туман клубиться.