Скелеты в тумане - Гусев Валерий Борисович - Страница 31

Мы просидели у пещеры часа два. Папа периодически стрелял, надеясь, что мама услышит и выберется из леса на звук выстрелов...

Потом вернулись в лагерь.

Папа заглянул в палатку и увидел мамину сумку. И другие вещи, которые она брала с собой в пещеру, тоже были на месте.

– Странно, – задумчиво проговорил он. – Непонятно.

– А может, – шепотом сказал Алешка, – она нас бросила?

– Еще чего! – возмутился папа. – С какой стати?

– Ну, мало ли... За половник обиделась... Или надоело искать приключения... И уехала на северный берег южного моря... Нет, что ли? – в голосе его была надежда.

– На чем это она уехала?

– Ну, мало ли... На чем-нибудь попутном.

Папа сел в кресло и тяжело задумался. «Что делать, где ее искать?» – было написано на его лице.

Наконец он встал, закинул на плечо ружье.

– Пойдемте на Волчий сходим, может, действительно, она там?

Вдруг на берегу раскатисто ударил выстрел.

Папа встрепенулся, как добрый конь:

– Акимыч сигналит! Проснулся.

Акимыч сигналил не зря. К берегу подходил милицейский катер.

– Как кстати! – обрадовался папа. – Теперь мы ее в два счета разыщем.

– Салют сделал! – сообщил Акимыч. – Гости идут. Встречайте, однако. А как же!

В самом деле – рядом с дядей Андреем кто-то сидел, в вязаной шапочке набекрень.

Это была мама. Живая, здоровая и веселая.

Мы бросились ей навстречу. Папа выхватил ее из катера и перенес на берег.

Мама страшно удивилась:

– Соскучились?

– Где ты была? – спросили в один голос все трое ее мужиков.

– Как где? – продолжала удивляться мама. – С дядей Андреем вас искала. Ну поставь же меня, – попросила она папу.

– Разве так можно? – упрекнул ее папа. – Ребята с ума сходят, муж...

– Да я же не одна, – развела мама руками. – С милиционером. Разве он дал бы меня в обиду?

Что-то тут не то, подумал я. И папа тоже:

– Предупредить надо было.

Мама нахмурилась:

– Подождите. Разве Акимыч вам не передал мою записку? Я же ему сказала, что ухожу с Андреем вам навстречу.

– Никакой записки он нам не передавал, – отрезал папа. – Сказал, что ты в пещере прячешься, и снова спать лег.

– Ах, злодей, – всплеснула мама руками, – забыл, значит. Ну, я ему сейчас уши надеру! Почище Лоухи. Надолго запомнит!

Тут подошел дядя Андрей, с автоматом на плече. Он сразу врубился в ситуацию, улыбнулся и сказал:

– Не спешите. Рано или поздно дед сам вспомнит или записку в кармане найдет. Посмотрим, как он выкрутится.

– А мы бандитов разгромили, – похвалился Алешка.

– Я знаю, – ответил дядя Андрей. – Мы видели их.

– А чего же не забрали?

– Да пусть повисят, – отмахнулся дядя Андрей. – Вот пообедаем, отдохнем... Дед идет!

Мама шмыгнула за папину спину, а потом забралась в катер.

Акимыч перевалил через стену «форта» и заковылял к нам.

– Во! – сказал он. – Все собрались. Пора и пообедать.

– Хозяйку ждем, – объяснил папа. – Запропастилась. Без нее какой обед?

– Так в пещере она. Заспалась, однако. Слетай-ка, малец, – сказал он мне. – Покличь.

– Летал уже, – буркнул я. – Нет ее там.

– А где ж она? – развел дед руками.

– Тебе лучше знать, – строго сказал папа. – Тебе ее охрану доверили. Проспал?

– Да ни один глаз не сомкнул, – Акимыч прижал руки к груди.

– Что ж, надо розыск объявлять, – вздохнул дядя Андрей, поправляя на плече автомат. – Собирайтесь, ребята. Мы с тобой, – он повернулся к папе, – морем пойдем, а Акимыч с пацанами пусть по лесам пошастают, денька два. Или три.

– Неделю, не меньше, – уточнил папа.

А мне уже жалко стало деда. Тем более что за нашими разговорами мама незаметно от него проскочила в лагерь.

– Так это... Надо бы сперва пообедать, – испуганно проговорил дед. – А уж посля...

– Пока ее не найду, – сказал папа, – мне кусок в горло не полезет.

– А мне полезет, – признался Акимыч и сунул в карман руку за трубкой.

Вместе с ней он вытащил клочок бумаги, недоуменно посмотрел на него, развернул, зашевелил губами. Глаза его полезли на лоб, а потом воровато забегали.

Мы сделали вид, что ничего не заметили, и дед быстренько сунул мамину записку обратно в карман.

– Ладно, – сказал папа, – чайку все-таки перед дорогой надо выпить. А потом – в дальний путь. Акимыч, мы доверяем тебе возглавить этот боевой отряд, – папа указал на меня и Алешку, – смотри, не растеряй их.

– А как же! – неуверенно уверил дед. – А как же. Радикулит есть, зато склероза нет.

– Оно и видно, – тихонько хмыкнул Алешка.

Когда мы вернулись в лагерь, там уже вовсю кипела работа. Вещи все были убраны, на костре булькало что-то наваристое в казанке. Мама расставляла на столе миски, резала хлеб.

– Однако... – споткнулся дед. – Вот я и говорю: без хозяйки дом сирота, – он быстро взял себя в руки, – а с хозяйкой – как при родной матушке.

– Прошу к столу, – пригласила «родная матушка».

Деда усадили в почетное кресло. Он сегодня больше всех доставил нам развлечений. И потом разыграл целый спектакль одного актера. Незаметно, как ему казалось, наколол записку на сучок и терпеливо дожидался, когда кто-то из нас ее «заметит».

– Во! – сказал он маме с возмущением. – Разве ж так делают? Надо было письмо мне отдать. Я б его в точности доставил. А ты что натворила? Мужик твой аж с лица спал. Детки извелись. Мы с милицией искать тебя собрались...

Мама виновато развела руками, скрывая улыбку.

Дед еще строго поворчал, а напоследок, решив, что он благополучно выкрутился, добавил:

– Так что если что, ты теперя завсегда на Акимыча полагайся. Акимыч все сделает в лучшем порядке. Не подведет. А как же!

Но папа взял мамину записку, повертел ее в руках и вдруг сделал вид, что принюхивается к ней:

– Ты что это? – строго спросил он маму. – Курить начала?

– И не думала, – решительно отказалась мама.

– А почему твоя записка махоркой пахнет? – нахмурился папа. – Будто она в кармане рядом с трубкой лежала, а? – и он взглянул на деда.

Тот вильнул глазами, а я испугался, как бы он опять не полез на дерево...

После обеда дядя Андрей собрался к Чертову пальцу, забрать пиратов.

– Помочь тебе? – спросил папа.

– А зачем? – удивился участковый. – Они мне, знаешь, как рады будут.

Догадываемся...

Глава XXVI

Избушка на курьих ножках

В последние дни погода стала меняться. Все чаще наползали туманы; все чаще шли дожди – мелкие, противные; все чаще стали налетать шквалы – иной раз даже со снегом.

Мы начали готовиться к отплытию. Ждали только дядю Андрея с сообщением о сдаче самородка официальным органам.

Мама упаковывала грибы и чернику (сушеную и в виде варенья), а папа занялся «Искателем». Мы с Алешкой помогали ему.

Заменили обгоревшие в бою доски палубы, понадежнее заделали пробоину в днище. Подлатали кое-где парус. Вообще-то он был в хорошем состоянии, только из зеленого (он был сшит из защитной ткани) стал за это время белоснежным – так его отбелили солнце и влажный морской ветер.

Потом мы собрали все обрывки брезента и уселись их сшивать толстыми нитками и граненой морской иглой. Чтобы вернуть ему прежние размеры и форму. Правда, он получился чуть покороче, потому что пришлось отрезать кусочек, чтобы залатать прогоревшую в морском бою дырку.

В свободное время папа ходил на охоту, чтобы набить дичи в дорогу, и поставил в одном узеньком проливчике перемет на большую рыбу, потому что ловить ее с лодки или с берега уже не удавалось – море все время было волнистое, беспокойное.

В один день папа вернулся с охоты довольный и загадочный, будто приятный сюрприз приготовил.

– Собирайтесь, ребятки, – сказал он, – переезжаем.

Оказывается, папа разыскал неподалеку заброшенную рыбацкую избушку.

И очень кстати. Потому что дожди шли почти непрерывно, и палатка совсем отсырела, в ней было промозгло и неуютно. Все наши вещи пропитались влагой и не успевали просыхать. Даже продукты, упакованные в полиэтилен, начали портиться, покрывались плесенью. Мы совсем раскисли и начали падать духом.