Ниочема (СИ) - Матвеев Дмитрий Николаевич - Страница 7

Наконец, Олега привели в помещение, которое можно было бы назвать гостиничным номером класса «Люкс».

— Олег Иванович, здесь вы можете принять душ. Достойную дворянина одежду вам принесут. К сожалению, обед придется отложить, иначе вы не успеете до конца рабочего дня получить документы и сделать необходимые запросы.

— Не вопрос. Можно в таком случае хоть пару бутербродов и стакан чая? А то я боюсь, что до обеда не доживу.

— Конечно.

Олег взялся за ручку двери, ведущей в ванную комнату. Но прежде, чем войти внутрь, обернулся к Прончищеву.

— Скажите, вы специально провели меня через весь офис в одних трусах?

— Георгич!

Прончищев ворвался в кабинет директора как разъяренный носорог.

— Что случилось? — спросил Соколовский своего заместителя.

Он как раз убирал в сейф коньяк, и не видел его лица. Повернулся, присмотрелся и переменил постановку вопроса:

— Кто тебя так?

— Да сопляк этот! Лучше бы я его грохнул, честное слово. Всю душу вымотал, подлюга!

— Что, слишком много хочет? Выделывается?

— В том-то и дело, что нет! Все по делу, ничего лишнего. Но, млин, хуже проверки из центра. Ничего не пропустил, гад. Да я еще и сам прокололся: мог бы взять с собой хоть плед или простыню какую, а так заставил его в трусах по административному этажу пройти.

— И во что это тебе обошлось?

— В лишнюю тыщу. А врач?

— А что врач?

— Так вызвал к этому недоноску лучшего целителя. А пацан ему и говорит: мол, прежде, чем лечить, зафиксируйте имеющиеся повреждения. Понимаешь? Побои снял, сука! И это за наш же счет. А я стою, улыбаюсь и делаю реверансы. И ничем помешать не могу, потому что все, до последнего слова, правильно. На его месте сам бы сделал то же самое.

— Ну так что ж ты так убиваешься? — попытался утешить зама Соколовский. — Все в итоге по-честному: сами накосячили, сами заплатили.

— А то!

— Что — то?

— А то, что пацан этот до того, как попал к нем, был совершенно нищим. У него на счете знаешь сколько было? Двадцать рублей. Двадцать, Жора! А теперь пять тысяч. Да я столько зарплаты за полгода получаю, а он за день из нас с тобой выжал.

— Ну, ты добираешь свое другими способами. Да и сумма, хоть и велика, пополам поделена, — отмахнулся начальник. — Но ты что, всерьез думаешь, что его убивали за двадцать рублей? А как же те столичные махинаторы? Они меньше, чем за мильён даже палец о палец не ударят.

— Не знаю, Георгич. И даже знать не хочу. В таких вопросах меньше знаешь — крепче спишь.

— Вот! — воздел к потолку палец директор. — Золотые слова. Знаешь, времени уже много. Давай-ка бахнем по коньячку в исключительно лечебных целях, и поедем по домам. День сегодня выдался просто кошмарный.

Где-то в воронежской гимназии № 57

Олег ехал в такси на окраину горда, в общежитие гимназии № 57 и перебирал в уме итоги дня. Да, начинался он не слишком успешно, в какой-то момент и вовсе были основания переживать за свою жизнь. Но закончилось все просто замечательно. Теперь он не полуголый безымянный засранец из трущоб, а уважаемый дворянин Олег Иванович Песцов. И одет он не в тряпье, какое и бомжу-то стыдно надеть, а в хорошего качества костюм. И на счете денежки завелись, будет на что девочек в кафешки водить, мороженым кормить. Не каждый работяга в год зарабатывает столько, сколько он в день заимел. Правда, отработал каждый рублик собственным горбом. А еще у него, оказывается, есть мало-мальское имущество: пакет акций довольно доходного предприятия, приличного размера вклад в банке и какой-то кусок земли у черта на куличиках. Один минус: вклад недоступен до совершеннолетия, дивиденды с акций отправляются сразу на пополнение вклада, а на жизнь раз в месяц на счет падают проценты. Сто пятьдесят рублей как с куста. Бери, и ни в чем себе не отказывай. С другой стороны, сколько денег ему реально нужно? Живет он на полном пансионе, одежда и питание за счет заведения. Интересно, куда это Олег Песцов тратил свои денежки? Столько мороженого в одиночку за месяц не сожрать, факт.

Размышления прервал голос водителя:

— Приехали, вот ваша гимназия. С вас за проезд восемьдесят две копейки.

Что понравилось Олегу в новом мире, так это система платежей. Коснулся карточкой идентификатора пластины терминала — и все, расчет произведен. А если карточку таскать с собой не хочешь, можешь ее данные скопировать в модный браслет и платить с него. Карточка и браслет защищены от мошенников так, что банкирам в «том» мире и не снилось. Одно слово: магия! Разумеется, браслет у Олега появился сразу же, как он о нем узнал. А теперь и в деле попробовал. Удобно!

Сытый и довольный, Олег вышел из такси, прихватив с собой чемоданчик с покупками. Ничего особенного: средней руки ноутбук (на крутой отвалить полторы тыщи рука не поднялась) да мелкие предметы обихода. Не пафоса для, а комфорта ради. Кивнул вытаращившемуся на него охраннику у ворот училища и неспешным шагом направился к дверям.

В вестибюле было пусто, если не считать охраника, от скуки гонявшего на телефоне какую-то игрушку. Олег сделал несколько шагов и притормозил: где живут гимназисты он элементарно не знал, а спрашивать у охранника как-то не хотелось. Пока он стоял в раздумьях, куда податься, откуда-то выскочила безвкусно накрашенная худая, словно вяленая вобла, тетка и заверещала донельзя противным голосом:

— Песцов! Где ты шлялся, придурок? Немедленно к директору!

Глава 4

Где-то под Москвой

Что можно сделать с человеком, у которого почти ничего нет? Да почти ничего нельзя. Разве что убить. Но, опять же, перебьешь всех шестерок, где новых возьмешь? Поэтому господин Резников отложил экзекуцию своим придуркам до возвращения от Главы. Во всяком случае, он надеялся на то, что вернется.

Здесь, в богатой усадьбе, его пошитый на заказ костюмчик и люксовая машина смотрелись откровенно бедновато. Даже охрана была одета как минимум, не хуже. Все в этом месте, начиная от ворот и до беломраморного крыльца, буквально кричало об Очень Больших Деньгах. Что для здешнего хозяина скромный воронежский авторитет? Разве что ноги вытереть. Слов нет, платит он щедро — если, конечно, задание выполнено. И порою сверх оговоренного подкидывает. Но сейчас повод для визита совершенно иной. Так что когда Резников входил в кабинет Главы, поджилки у него натуральным образом тряслись.

Надо отметить, что причина для страхов была очень даже весомая. Два прокола на одном деле! Он, Резников, своим подчиненным подобное и сам бы не спустил. Ну а теперь его черед ответ держать. А Глава ох и крутенек с теми, кто его подставляет! Бежать, затаиться, на дно уйти, пересидеть — нечего даже и думать. Свои же сдадут. И тогда точно не жить. А так — пусть с потерями, пусть с долгом неподъемным, но есть шансы целому выбраться.

Глава был не старым еще мужчиной средней комплекции. Черные волосы слегка серебрились на висках, на лбу обозначились ранние морщины, а взгляд был пронзительным и жестким, как у змеи. Резникову не раз мерещилось, что зрачок у Главы вытянут в узкую вертикальную щель, а кончик языка чуть раздвоен.

— Ты облажался дважды.

Глава не спрашивал, он констатировал факт. Речь его была лишена эмоций, словно бы звуки воспроизводила бездушная машина.

— Мне нужны объяснения.

— По первому разу объяснить не могу.

Резников постарался, чтобы голос не дрожал, но выходило хреново.

— Я лично зафиксировал наступление смерти и выждал не менее минуты прежде, чем дал команду своим людям уходить. Каким образом он воскрес, предположить не могу. Разве что, имело место божественное вмешательство. По второму — эта вина целиком на мне. Увидев моих людей, идущих на задержание, мальчишка нанес побои охраннику Архива и был взят охраной под стражу в бессознательном состоянии. Я не смог предположить подобный вариант развития событий и не принял необходимых мер на этот случай.