Северная корона. Против ветра - Джейн Анна - Страница 5

– Как – не тот? – посмотрел на свою студентку как на сумасшедшую пожилой преподаватель и даже нетерпеливо топнул ногой. – Тот!

– Нет же! Это другой Феликс!

– Марта, милая моя, ты уверена?

– Конечно! Где вы его вообще взяли? – перевела большие глаза на Лжефеликса Марта.

Тот спокойно стоял рядом и с интересом осматривался по сторонам.

– Где взял, где взял… Сам подошел, – отозвался обиженно Викентий Порфирьевич. – Ткнул сначала в табличку, потом себе в грудь.

– Вас прислал встретить меня мой друг? – спросил незнакомец по-английски.

Марта и профессор озадаченно уставились на него.

– Вас прислал мой друг? – повторил молодой человек, потирая ладони с длинными пальцами и выпирающими костяшками друг о друга на уровне солнечного сплетения. – Вы от Кезона… вернее, как это по-вашему – Кирилла?

– Что он говорит, что говорит? – нервно спросил Викентий Порфирьевич.

– Кажется, хочет узнать что-то про какого Кирилла, – неуверенно откликнулась Марта.

Английский она знала не очень хорошо, к тому же растерялась в этой странной ситуации.

– Моя дорогая, а ведь генеральный продюсер «Штрихов» – это Кирилл Юрьев. Может, он его имеет в виду, а? – озарило профессора.

– Может быть… – осторожно предположила Марта.

– Да, мы от Кирилла, – воодушевившись, заявил Викентий Порфирьевич и, видя, что незнакомец не понимает его, очень медленно проговорил: – Да-а-а, мы-ы-ы. – Тут он для наглядности ткнул большим пальцем себе в грудь и указательным – в сторону Марты. – Мы – от Кирилла. Ки-рил-ла! Понимаешь? Я и Кирилл – дру-зья.

Это было правдой. Знаменитый дирижер Юрьев, которого уважали как на родине, так и за рубежом, был сокурсником Викентия Порфирьевича, когда оба они учились в Московской консерватории много-много лет назад.

– Друзья. Фрэндс, – вспомнил, как будет «друг» по-английски Викентий Порфирьевич, и добавил на русский манер, нарушая кучу правил грамматики: – Ай энд Кирилл – фрэндс. Вери гуд фрэндс. Хи отправил, понимаешь? От-пра-вил. – Теперь он двумя пальцами изобразил бег. – Ме-ня к те-бе, Феликс. Чтобы довес-ти те-бя. Ю-ю, тебя, да, до отеля. Отель. Хотель, андестенд? Фирштейн? – перешел он почему-то на немецкий.

– Отель? – повторил парень и, чуть подумав, кивнул.

Марта, глядя на этот цирк, потерла лоб.

– Извините, – сказала она. – Но это все равно не тот Феликс!

– Может, ты его не узнала? – со всей своей непосредственностью поинтересовался преподаватель. В голосе его звучала надежда.

– Нет! – упрямо повторила Марта, думая, что делать и кому звонить.

Телефон, как назло, забыла!

Викентий Порфирьевич пожевал нижнюю губу, уставившись на загадочного молодого человека, и резко протянул Марте чуть помятый букет цветов.

– Посмотри внимательнее! Вдруг узнать не можешь?

И преподаватель с необыкновенной для своего возраста ловкостью умудрился одним движением стянуть с молодого человека очки и капюшон, явив миру длинные темные волосы, спрятанные под серую кофту. Передние, более короткие пряди выбились из прически и плавно опустились на бледные скулы, почти касаясь линии губ. В одном ухе сверкнула необыкновенной формы серьга в виде креста бога Осириса, известного как египетский крест, или анх.

Темно-серые глубокие глаза незнакомца, под которыми пролегли едва заметные тени, расширились. Он не ожидал такой прыти от старика. И тут же прикрыл лицо ладонью.

Из рук Марты выпали цветы. Она узнала его. Узнала! И теперь не могла даже выдохнуть от восторга.

Вот почему его лицо показалось ей знакомым! Да потому что она кучу раз видела этого человека! И слушала его игру на гитаре, фортепиано, синтезаторе и, конечно же, на скрипке. Он ведь так обворожительно играет: стремительно, ярко, талантливо! Умело вплетая мелодии, издаваемые смычком, в общий поток музыки своей группы и каждым своим штрихом, каждым взмахом руки подчеркивая неповторимость звучания сильного вокала солиста.

Визард, Принц-регент Визард, Странный Ви. Так звали этого загадочного человека многочисленные фанаты по всему миру и журналисты, которые буквально охотились на него. Это был один из членов бешено популярной группы Red Lords – группы блестящей и, бесспорно, оставившей след в музыкальной истории. Человек-легенда. По крайней мере, в голове Марты. Безумно талантливый и при этом действительно странный. Но это он, в самом деле он! Говорят, Визард никогда не снимает серьгу в виде анха. Это и правда так…

Опешивший от дерзости профессора незнакомец тут же накинул на голову капюшон и попробовал забрать назад солнцезащитные очки. Однако Викентий Порфирьевич ловко, как какой-то баскетболист, отпрыгнул в сторону и зацокал языком:

– Посмотри, Марта, какое у него удивительное лицо. Какая одухотворенность в глазах, какая аристократичность! Артист, наверное! – сам того не ведая, попал в точку преподаватель. – Вы, случайно, в мюзиклах не выступаете? Где-то я вас определенно видел…

Марта в шоке смотрела в глаза кумира миллионов, невесть как попавшего в аэропорт «Купцово» и выдающего себя за Феликса Грея. Темно-серые, чуть глубже и ближе посаженные, чем того требовал идеал, но выразительные, с поволокой… На фото в глазах обычно была легкая отстраненность, сейчас же в них читалось недоумение, граничащее с гневом.

– Сэр, отдайте очки. Сэр! – тихо, но очень настойчиво попросил на английском Визард.

Без них музыкант явно чувствовал себя некомфортно. И Марта поняла почему: боится, что его узнают. Она таращилась на него с благоговением. Один из музыкантов «Красных Лордов»! Прямо здесь, прямо перед ней, живой и такой… такой невероятный! Из ее сердца, бьющегося в темпе живительного presto, посыпались искры восторга.

– Ну чистой воды Дориан Грей современности, – хмыкнул Викентий Порфирьевич. – Оба англичанина, фамилия одна и та же. Забавно.

– Отдайте ему очки. Сейчас же! – прошипела Марта, не в силах перестать пялиться на знаменитость, которая когда-то казалась ей недосягаемым полубожеством.

Тот все так же прикрывал лицо ладонью.

Марта буквально выдрала из пальцев профессора очки и отдала музыканту. Тот немедленно надел их.

– Простите… Простите, вы – Визард? Вы играете в группе «Красные Лорды»? – взволнованно спросила скрипачка.

– Кто это? – тут же встрял Викентий Порфирьевич, который о популярной современной музыке понятия имел весьма относительные.

Визард кивнул:

– Тише, мисс, прошу, – попросил он Марту, нежно касаясь ее предплечья.

– Это действительно он, – прошептала Карлова в восхищении.

– Вас правда прислал Кирилл? – с сомнением в голосе уточнил музыкант.

Ответить ему Марта не успела.

– Что происходит? Где вы его взяли? – раздался за их спинами негромкий, но уверенный голос Юли.

Судя по всему, она тоже успела увидеть лицо Визарда и узнала его. А теперь смотрела на него не мигая.

– Юлечка, – обрадовался Викентий Порфирьевич, вконец запутавшийся. Все-таки организация чего-либо была его слабой стороной, а бытовые вопросы вообще его утомляли. – Это какой-то нонсенс! К нам пришел какой-то другой Феликс! А наш куда-то пропал!

– Вижу, – бросила Юля, внимательно рассматривая музыканта.

Марте показалось, что в глазах сестры промелькнуло что-то похожее на восторг, но Юля умела держать себя в руках.

– Добрый день. Вы – Феликс Грей? – спросила она у Визарда. Ее английский был почти безупречен.

– Да, это мое имя, – отозвался тот своим приятным завораживающим, почти гипнотическим голосом.

У Марты едва не подкосились ноги.

– Прошу простить, если я покажусь вам бестактной. Но вы – один из музыкантов группы «Красные Лорды», не так ли? – продолжала светским тоном Юля, пытаясь вырулить ситуацию.

– Думаю, я буду не прав, если отвечу отрицательно. – Ему явно понравился ее тон, потому что на губах мелькнула полуулыбка.

– Получается, Визард – ваше сценическое имя, а Феликс Грей – настоящее? – уточнила Юля.

– Верно. Но прошу оставить это в тайне.