Мятежное сердце - Фетцер Эми - Страница 2

– Эти птицы твои?

– Нет. – Микаэла опустила утенка на колени.

– Тогда что ты собиралась делать? Воспитывать и учить их плавать?

Кажется, он считает себя остроумным.

– Не шутите, это неуместно. – Она смогла наконец взглянуть ему в лицо. – И если вы собираетесь вмешиваться в мои дела, сэр…

– Ты и есть мое дело, женщина! – властно сказал он. Почувствовав, что он, видимо, нечасто говорит в подобном тоне, Микаэла вдруг обрадовалась.

– Я хотела забрать их домой. Бедняжки потеряли мать. Рейн повернулся. Его голова слегка откинулась назад, затем что-то блеснуло в глазах, острое и жесткое, как искра. Микаэла задержала дыхание, поймав его взгляд. У него были светло-голубые глаза, выглядевшие необыкновенно привлекательно на смуглом лице. Неожиданно ей захотелось остаться здесь, раскрыть тайну, прятавшуюся в глубине этих глаз и за ореолом силы, окружавшим этого человека.

Он не отводил взгляда.

Тишину нарушали лишь скрип кожаного седла под ними, доносящиеся издалека побрякивание упряжи да монотонный скрежет колес по камням. По склону холма пробежал ветер, шевеля высокую траву и разнося аромат дикого вереска.

Рейн чуть-чуть повернул голову навстречу ветру, и сквозь пряди черных волос Микаэла разглядела серебряное кольцо у него в ухе.

Единственное слово, подобно шепоту призрака, звучало у нее в мозгу. Экзотичный.

Она сглотнула, чувствуя себя обнаженной под его пристальным взглядом, который скользил по ней, обдавая теплом зажженного трута и обволакивающей мягкостью патоки.

Микаэла застыла, ожидая выворачивающего желудок спазма, какие часто случались у нее при таком пристальном внимании, но отсутствие приступа испугало ее не меньше. Она попыталась спрыгнуть на землю, однако Рейн воспрепятствовал этому.

– Что вы делаете?

Он на секунду закрыл глаза, пытаясь взять под контроль свое тело и уплывающее сознание.

– Забираю тебя с собой.

– Нет, я не могу!

Дядя изобьет ее, если обнаружит, что она куда-то ушла.

– В моем плече застряла пуля, которую следует извлечь. А раз она попала туда по твоей милости, тебе ее и вытаскивать, – сказал он жестко и непреклонно.

Микаэле пришлось смириться со своей участью, ибо он пустил коня галопом по направлению к роще за прудом.

– Обождите!

– Женщина! Я не могу задерживаться. Бандиты продолжали маячить на вершине холма.

Не обращая внимания на его слова, девушка соскользнула с мчащейся лошади, чуть не упала, восстановила равновесие и побежала к маленькому пруду, на ходу развязывая фартук. Утята высыпались из своей колыбели и заковыляли к плавающим взрослым уткам. Рейн смотрел, как ветер треплет её длинные медно-рыжие волосы и плащ. Необыкновенная девушка, подумал он, снова удивившись, почему она бродит по полям одна. Впрочем, она достаточно хорошо владеет оружием, чтобы защитить себя.

Рейн нетерпеливо махнул ей, приказывая вернуться. В его суровом взгляде была не меньшая угроза, чем в заряженном пистолете, и Микаэла без слов повиновалась, ненароком толкнув его. Когда он снова застонал, она сняла фартук, скатала его и повернулась в седле, чтобы прижать ткань к ране. Выражение его лица не изменилось, хотя она знала, что ему очень больно. Конь тут же пустился легким галопом, поэтому Микаэла пыталась остановить кровотечение и одновременно удержаться в испанском седле.

Если не считать бледность загорелой кожи, ее мрачный спаситель никак не отреагировал на происшедшие неприятности.

– У тебя есть имя? – спросил Рейн, когда они въехали в лес.

– Да.

Микаэла торопливо обдумывала, стоит ли говорить ему, как ее зовут, и наконец решила, что у них вряд ли есть общие знакомые.

– Ну и? – Он насмешливо скривил губы, заметив ее колебания.

– Микаэла.

– А меня зовут Рейн.

– Куда вы меня везете? – спросила она и испуганно подумала: «Наверное, к судье».

– На мой корабль.

– О нет! – Микаэла схватила поводья. – Я должна вернуться!

Она и так уже слишком долго отсутствовала.

– Мне это безразлично, Микаэла, – сказал он, вырывая у нее поводья. – Я должен попасть на корабль прежде, чем свалюсь, и, хотя неприятно это признавать, ты мне нужна.

Тем не менее он не походил на человека, которому требуется чья-либо помощь, особенно ее.

– Тогда поторопимся?

Очутившись наконец в городе, они поехали глухими переулками, и Микаэла задавала себе вопрос, от кого он прячется. Люди почти не обращали на них внимания, просто уступали дорогу огромному коню. Она уловила движение за спиной – видимо, Рейн заряжал пистолеты, и вспомнила ножи с кривыми лезвиями, украшенные драгоценными камнями. Интересно, откуда мог приехать этот утонченный варвар? На причале, где запах моря смешивался с вонью бочонков чз-под рыбы, Микаэла закрыла нос плащом, от которого пахло кровью, и оглянулась на Рейна. Глаза у него закатились, он покачнулся, и она с трудом удержала его, чуть не свалившись под этой тяжестью с лошади.

– Не умирайте, – прошептала она, касаясь губами его волос.

– Постараюсь не… разочаровать тебя… Неужели он улыбался?

– Уж пожалуйста, – ответила Микаэла, поддерживая его. – Я очень не люблю, когда мои жертвы умирают у меня на руках.

– После этого тебя редко приглашают на танец, да?

– Если бы. – Она перекинула ногу через шею лошади, чтобы сесть по-мужски, высвободила поводья из крепко сжатого кулака и положила его руки себе на талию. Рейн тяжело привалился к ней.

Так они проехали около мили.

– Сверни в тот переулок.

– Ни за что! – выпалила она, и Рейн услышал страх в ее голосе.

– Мадам, я не в состоянии покуситься на вашу честь, – нетерпеливо пробормотал он.

Микаэла покосилась на темноволосую голову, лежавшую у нее на плече: одного удара будет достаточно, чтобы свалить его с ног. Быстро оглянувшись и надеясь, что он будет вести себя прилично, она направила лошадь в проход между двумя зданиями. Едва они оказались в тени, Рейн сполз с седла, и Микаэла спрыгнула следом, чтобы подхватить его.

– Господи, с виду вы не настолько тяжелый, – выдохнула она.

Рейн с усмешкой махнул в сторону груды бочек, и она медленно повела его туда, затем опустила на землю, поморщившись, когда он ударился головой о бочонок.

– В седельных сумках… – Рейн умолк, чтобы перевести дух, – черный мешочек и фляга с водой.

– Сейчас принесу.

Микаэла проверила, что творится под фартуком, с ужасом увидела рану, из которой текла кровь, прижала его руку к фартуку и бросилась за мешочком. Конь попятился, не желая подпускать ее.

– Стой, буйвол ты этакий, – раздраженно прошипела она. – Твоему хозяину нужна помощь.

Нарака остановился, заслонив их от улицы, а Микаэла, найдя, что нужно, вернулась к Рейну. Он лежал неподвижно, словно мертвый, однако девушка почувствовала, как у нее под пальцами бьется на его шее пульс.

– Рейн? – с облегчением выдохнула она.

– Развяжи мешочек, – сказал он не открывая глаз. – Бутылочка с синим порошком… высыпь на рану.

Она вытащила пять бутылочек, но в темноте не могла определить, которая из них синяя, и повернулась к свету, заметив странные знаки на стекле. Ничего подобного она в жизни не видела.

– Микаэла… – раздался его сердитый голос.

– Я здесь и не собираюсь вас бросать. За кого вы меня принимаете?

– Чертовски хороший выстрел. – Губы у него подрагивали от усмешки и боли. – Могу ли я верить тебе?

– Теперь у вас нет выбора, да? Я целилась вам в сердце.

Убирая фартук, она уговаривала себя не терять хладнокровия, затем высыпала порошок на рану и отпрянула, когда та задымилась.

– Боже праведный!

Рейн приподнял голову, чтобы взглянуть на результат.

– Превосходно! Это остановит кровотечение.

– Слава Богу, – прошептала Микаэла.

Из распахнутых окон постоялого двора доносился женский смех и густой запах эля, смешанный с запахом пота.

– Чувствуешь себя виноватой, Микаэла?

Ей нравилось, как Рейн произносит ее имя, она уже хотела ответить ему, но в это время услышала ритмичный скрип кроватных пружин.